Одним из пунктов «майского указа» Путина стало увеличение рождаемости. Государство не первый год занимается стимулирующими выплатами за рождение детей, однако некоторые женщины по-прежнему сталкиваются с агрессией и неэтичным поведением врачей в женских консультациях и роддомах. Пережившие эмоциональное и физическое насилие во время родов рассказали «Снобу» о том, как это отразилось на их жизни

«Мои роды затянули специально, чтобы устроить студентам урок»

Евгения, 37 лет, Санкт-Петербург

Я родила дочь в 18 лет в военном госпитале, потому что муж проходил срочную службу. Беременность протекала хорошо, без осложнений. Когда подошел срок, я приехала в больницу. Привезла с собой лекарства для обезболивания, однако завотделением их просто забрала: «Хочу, чтобы ты рожала сама!»

Роды длились в общей сложности 30 часов. Я просила о стимуляции, но мне отказали.

Мне постоянно говорили, что надо было головой думать, прежде чем рожать в 18 лет. Мое психологическое состояние оставляло желать лучшего. Я не знала, что врачи со мной делают и зачем. Мне запрещали ходить, хотя я понимала, что так быстрее рожу. Ночью у меня начали отходить воды, я была готова родить, но мне насильно ввели димедрол и погрузили в сон.

Утром мне прокололи пузырь. Это было очень болезненно. Воды оказались черными, с меконием. Однако делать срочное кесарево никто не собирался. Думаю, врачи специально затянули процесс, чтобы устроить показательный урок: утром, когда у меня начались потуги, в родзал без моего согласия пригласили с десяток студентов-медиков. Дочка родилась синяя и не кричала. Что с ней, мне не сказали. Как я потом узнала, дочь отправили в реанимацию детской больницы, так как она наглоталась вод. Зашили меня под общим наркозом. Когда я очнулась, завотделением проворчала, что у ребенка гипоксия. А когда я спросила, что это такое, начала орать, что я, малолетка, должна знать такие термины, раз собралась рожать.

Я ушла из роддома на третий день, не могла есть и спать, не зная, что с дочерью. В детской больнице мне сказали, что в гипоксии виноваты врачи. Слава богу, все обошлось, но дочка две недели провела в реанимации детской больницы. Спасибо тамошним врачам, они тяжелых детишек вытаскивают с того света.

Я пыталась судиться с госпиталем, но проиграла процесс. Тогда я обратилась в Европейский суд по правам человека, и он вынес решение в мою пользу. Больница ничего не заплатила, завотделением не уволили. Компенсацию выплатило Минобороны.

Прошло уже 19 лет. Я так и не решилась на второго ребенка, потому что боялась снова пережить этот ужас. До сих пор вижу свои роды в кошмарных снах. «Медсестра возмущалась, что я своим криком мешаю всем спать»

Ксения, 36 лет, Москва

Я родила в 30 лет. Наблюдалась в местной женской консультации, регулярно сдавала анализы и обследовалась, не пропустила ни одного приема — в общем, отнеслась к беременности ответственно и с энтузиазмом. Врач в женской консультации у меня был отличный, поэтому страха перед родами почти не было. Прочла положительные отзывы о роддоме в пяти минутах езды от дома и решила рожать там. Другие варианты даже не рассматривала.

В конце 40-й недели у меня начались тренировочные схватки. Низ живота напрягался на какое-то время, потом отпускало. Это продолжалось около часа. Домашние запаниковали и вызвали скорую. Врачи сказали, что раскрытия нет, но в роддом меня все равно на всякий случай заберут. УЗИ подтвердило слова медиков, но дело шло к ночи, и меня решили оставить в палате до утра. Я пошла за бельем и почувствовала, что по ногам стекла пара капель. Меня отправили на осмотр, и вот тут начался ад. У дежурного врача были явно садистские наклонности. Она грубо осмотрела меня, а когда я вскрикнула от боли, сказала: «А ты думала, в сказку попала?» Меня отправили в родовое отделение, но там меня развернули: «Она не рожает, ведите обратно!» После долгих споров меня оставили в родовой палате. Через некоторое время меня снова решили осмотреть, пытались нащупать раскрытие, которого не было, делали это так больно и грубо, что от их манипуляций лопнул плодный пузырь. Воды вылились прямо на руку осматривающего. После этого врачи ушли спать, а я почувствовала дичайшую боль. Медсестры поставили мне датчики и оставили одну. Я терпела, как могла, но потом начала кричать от боли. Это была какая-то другая реальность, я задыхалась от крика. Медсестра возмущалась — чего я так ору, все хотят спать.

Только утром, когда я уже охрипла от крика, врач сделал мне какой-то укол, ничего не объясняя. Боль не утихала, тогда пришел анестезиолог и сделал мне обезболивание в спину. Я тут же заснула. Через час я проснулась от возобновившихся схваток, они были уже не такие болезненные, как ночью. Мне снова вкололи какой-то препарат. Я была в таком шоке, что даже не спросила, что это. После этого я перестала чувствовать ноги. На обходе завотделением отругала врачей за то, что они забыли мне поставить катетер в мочевой пузырь, осмотрела и ушла. Потом пришла акушерка, заглянула мне между ног, сказала, что видит голову ребенка, и спросила: «У тебя муж черный?» Уж очень черные волосы были на голове у ребенка. Потом она стала рассказывать, что воспитывает ребенка одна, что зарплата у нее маленькая, и начала намекать, что было бы неплохо, если бы я дала ей денег. У меня тем временем прекратились схватки, а потуг все не было. Акушерка сказала мне тужиться, но я не понимала как, ведь я ничего не чувствовала ниже пояса. Тогда она позвала еще двух женщин. Одна из них начала ругаться, что ребенку плохо, он задыхается, а я лежу тут, как королева, и не тужусь. Потом в палату зашли двое мужчин. Они схватили меня за руки и ноги и стали локтями давить на живот, ругаясь, какая я плохая мать, зачем вообще ноги раздвигаю, раз рожать не хочу. Мне было очень страшно и больно, я рефлекторно дернулась, испугавшись, что они раздавят моего ребенка. Тогда один из этих мужиков ударил меня по лицу — я заревела от бессилия. И тут они выдавили дочку из меня. Позже выяснилось, что они разрезали мне промежность до внутренней части бедра, чего я вообще не почувствовала. Зашивала меня час или два молодая девчонка. Все это время ребенок валялся на пеленальном столе, и никто к нему даже не подошел.

У дочки была гипоксия. Я восстанавливалась очень долго. Швы дико болели, причем использовали там не саморассасывающиеся нитки. Мне хотелось быстрее забыть весь этот ужас. Клялась себе, что больше никогда в жизни я не пойду рожать. Жаловаться я не пыталась: надо было смотреть за ребенком и приходить в себя после пережитого. «Врач грозился, что уйдет, если я не прекращу жаловаться на боль»

Мария, 29 лет, Санкт-Петербург

Я родила в январе 2017 года. Это были мои первые роды. Беременность протекала с осложнениями: первое УЗИ показало полное предлежание плаценты, второе — преждевременное раскрытие шейки матки. С 21 по 38 неделю ходила с акушерским пессарием. Других осложнений не было. Я выбрала роддом рядом с домом, отзывы были хорошие. Рожала платно, за 130 тысяч рублей. Хотела попасть к одному врачу, но было начало января, никто из топовых врачей не хотел связываться, пришлось выбирать из тех, кого предложили.

У меня близорукость, больной позвоночник (четвертая степень сколиоза), поэтому я готовилась к кесареву, но меня отправили на естественные роды. Акушерка помогла мне подготовиться к родам, а мужа отправили гулять. В 9 вечера пришел врач — и началось. Я попросила обезболивание, но врач сказал, что воды не очень хорошие и если ставить эпидуралку, роды могут закончиться в операционной. Я ответила, что не против кесарева хоть сейчас. Но врач все-таки позвал анестезиолога. Мне сделали укол, но обезболился только один бок, то есть с одной стороны я чувствовала схватки, а с другой — нет. Врач каждые 20 минут засовывал в меня руку по локоть, надолго, видимо, вручную открывал шейку. На мои жалобы, что анестезия не подействовала, он отвечал: «Не валяй дурака, тебе не может быть больно!» Вообще все это время он ходил недовольный, говорил, что только домой вернулся после рабочего дня, а тут я рожаю. Грозился, что развернется и уйдет, если я не прекращу жаловаться. Я чувствовала себя такой беспомощной. Родила сына почти в два ночи. Он весил 4 кг, поэтому пришлось делать разрез. Мне по моей просьбе дали общий наркоз и наложили швы во влагалище.

Через месяц после родов на плановом визите гинеколог спросила меня, не практиканты ли меня зашивали, настолько все криво. От нее же я узнала, что у меня были разрывы шейки матки, которые вообще не зашивали. В итоге спустя почти полтора года мне больно заниматься сексом. Либидо так и не вернулось из-за душевной травмы: стыдно, что мое влагалище стало намного шире, чем было раньше. Если я снова соберусь рожать, найду, кому заплатить, чтобы мне сделали кесарево.

Я думала пожаловаться на врача или засудить больницу, но первые месяцы материнства были очень непростыми, было не до того, а потом я забила за истечением срока давности.

Анна Алексеева