Энн Хэтауэй стала всего лишь пятой за последние 25 лет женщиной-ведущей главного шоу в мире кино - церемонии вручения премии "Оскар".

Хэтауэй не просто хороша собой. Она доказала, что умеет играть самые разноплановые роли, петь, танцевать. Главное, что она не боится смеяться над собой и другими. Мало кто из ведущих голливудских актрис готов так рисковать своей карьерой и имиджем.

— Ходят слухи, будто Кэти Холмс и Том Круз решили бойкотировать оскаровскую церемонию, после того как вы на знаменитом комедийном шоу «Saturday Night Live» весьма остроумно сделали пародию на Кэти.

— И не только ее. Еще и Кейт Миддлтон - невесту принца Уильяма. И Джуди Гарланд, а также — саму себя. Говорят, что именно после этой моей удачной импровизации организаторы церемонии вручения «Оскара» и решили пригласить меня на роль ведущей. Знаете, комедийное шоу на то и существует, чтобы туда приходили артисты и делали пародии на своих коллег. Уверена, Том Круз в свое время участвовал в подобных программах. Кто там только кого не изображает. Не делать же из этого проблему и всерьез обижаться. Я лично рассматриваю как комплимент своим актерским способностям столь бурную реакцию со стороны не самих объектов моей пародии, а средств массовой информации. Ведь провалиться на этом суперпопулярном шоу — подвергнуть сомнению свои претензии на актерское звание. Не так просто там не провалиться. Чтобы успокоить всех, сообщаю, что ведутся переговоры о наших с Томом Крузом совместных съемках в мюзикле. Надеюсь, все сложится.

— Глядя на вас, этакую милую красавицу с глазами олененка Бэмби, не скажешь, что вы склонны к пародийному жанру.

— Спасибо. (Смеется.) Я устраивала шоу лет с четырех. И была, несмотря на свой мягкий нрав, довольно сурова с теми подружками, которые не разделяли этой моей страсти к игре под названием «Ну, давай притворяться». Это значило не только кого-то изображать, но и полностью входить в образ. Для чего я придумывала своим персонажам историю их жизни. (Смеется.) В моей обширной коллекции кукол Барби не было ни одной, не наделенной убедительными подробностями биографии. Все они друг друга знали. Как в мыльных операх, между ними постоянно происходили какие-то выяснения отношений и конфликты интересов. Словом, я не помню себя, не играющей в актрису. Возможно, это мамины гены — она у меня театральная актриса. А папа — адвокат. Они оба меня всячески пытались отвадить от актерства. Взяли слово, что я не буду сниматься и рваться в этот мир хотя бы до 14 лет. Отправили учиться в университет, что мне понравилось и, безусловно, пошло на пользу. Слово я сдержала, но немного работала моделью, играла в школьных спектаклях, брала уроки актерского мастерства. Только в 19 лет получила первую серьезную роль в диснеевском фильме «Дневники принцессы», а потом в его сиквеле. Оказаться на съемочной площадке с такой легендарной актрисой, как Джули Эндрюс, было в сто раз круче любых курсов. Она меня, если можно так выразиться, отполировала, помогла из неуклюжей стеснительной девочки, этакого актерского гадкого утенка, превратиться в принцессу. (Смеется.) Правда, лишь недавно, сыграв несколько очень далеких от принцессы ролей, я с облегчением ощутила себя свободной от тиары. Меньше всего мне хотелось всю жизнь изображать солнечных и мило хлопающих глазками неземных существ. А режиссера «Дневников принцессы» я подкупила тем, что в процессе читки неловко повернулась и свалилась со стула! Он был очарован моей неуклюжестью, показавшейся ему необычайно органичной. (Смеется.) Кстати, я до сих пор страшно неловкая. Умудряюсь биться обо все, спотыкаться на ровном месте, а потом с удивлением обнаруживаю у себя на теле в самых неожиданных местах синяки и царапины.

— Ну, теперь ваше тело довольно часто мелькает на экране, так что царапины и синяки хорошо загримированы. Я имею в виду вашу последнюю работу, вызвавшую массу хвалебных отзывов у критики и получившую признание у зрителей, — роль в фильме «Любовь и другие лекарства». Где вам приходится на редкость много и часто обнажаться в любовных сценах…

— Нельзя сказать, что я активно ищу фильмы, в которых нужно раздеваться перед камерой. Это не самое приятное условие, с которым соглашаешься, подписывая контракт. Обычно агент и юристы обговаривают все детали участия их клиента в таких сценах до мельчайших нюансов, чтобы уже в процессе работы не возникало конфликтов. Все, начиная с режиссера и продюсера, действовали согласно подписанным соглашениям. В данном же конкретном случае мы с моим партнером Джейком Джилленхолом поступили иначе. Не отдавая это дело на откуп юристам, договорились, что лично будем осуществлять творческий контроль за финальным монтажом. Режиссеры терпеть не могут выполнять такие условия, они считают, что дело актеров — отработать на площадке, а дальше уже их ничего не должно касаться. В чем-то они правы. Но режиссер Эдвард Цвик счел разумным согласиться с нами. Так что мы с Джейком самолично вырезали энное количество секунд из каждой постельной сцены. Но я считаю, что негоже актрисе отказываться от роли только лишь из-за нежелания раздеваться на съемочной площадке. Знаете, в 70-е годы эта проблема редко всплывала на поверхность, а в 80-е постельные сцены позволяли актрисам увеличивать сумму гонорара. Например, так было в случае с Деми Мур. Зато с появлением признанных королев романтической комедии типа Джулии Робертс, женская обнаженка стала постепенно исчезать из репертуара ведущих актрис. Но при всем моем уважении к этим достижениям коллег еще раз повторяю — стоит отдавать себе отчет, что необходимость раздеться может возникнуть в любой момент как составляющая актерской работы. Для меня раздеться публично всегда нелегко. Например, когда-то я отказалась сниматься в комедии «Немножко беременна» (роль отдали Кэтрин Хайгл. — Прим. ред.) как раз по этой причине. Не захотела играть рожающую во весь экран женщину со всеми биологическими подробностями. Хотя мне и обещали, что подробности будут показаны не мои, а совсем другой женщины. (Смеется.) Однако я уверена, что раздеться проще, чем раскрыть свою душу, суметь обнажить ее эмоционально перед камерой. Что же касается фильма «Любовь и другие лекарства», то в немалой степени мне помог тот факт, что с Джейком Джилленхолом мы снимались вместе у Энга Ли в «Горбатой горе» и еще тогда видели друг друга частично обнаженными. (Смеется.) Так что для нас не было никаких сюрпризов, поэтому бороться с присущей нам обоим застенчивостью было проще. Правда, на сей раз Джейк был явно смелее. Помню, в 2005 году он робко спрашивал у меня позволения положить руку на мою грудь. В этот раз на такие пустяки моего разрешения уже не требовалось. (Смеется.) И все равно могу признаться, что рыдала по ночам и сходила с ума от панических атак перед съемкой каждой подобной сцены. Всех изводила, хотя ненавижу актрис-капризуль, отравляющих жизнь коллегам на съемочной площадке. Однажды наш режиссер не выдержал и, чтобы снять напряжение, сам разделся и запрыгнул к нам с Джейком в постель. (Смеется.) Я отношусь к категории актрис, искренне полагающих, что фильм — это детище режиссера. Поэтому мне и удалось покорить того же Энга Ли. Каждое утро я приходила на площадку «Горбатой горы» и спрашивала: «Какой краской сегодня должна я стать в вашей палитре?»

— На вас никогда не давило присущее Голливуду требование к актрисам выглядеть определенным образом?

— Да, в прошлом такое бывало. Помню, пришлось похудеть перед съемками «Дьявол носит Prada». Ассистент редактора модного глянцевого журнала должна была выглядеть идеально - по голливудским стандартам. Хотя для своего роста я и так была вполне худая, но тут пришлось сесть на диету из одних фруктов, овощей и рыбы. Не рекомендую. Моя коллега по фильму Эмили Блант (она играет бывалую ассистентку героини Мерил Стрип, мою соперницу) тоже сидела на диете и отчаянно худела. Помню моменты, когда мы бросались друг другу на шею и рыдали от мучительного чувства голода — нам хотелось съесть хоть кусочек хлеба или хороший стейк! А ведь на свете полно девушек, которым худоба ничего не стоит. Поверьте, я испробовала все, но мое тело, мой организм сопротивляются, не желают реагировать соответствующим образом на все эти усилия и ухищрения. Поэтому я пришла к единственно верному для себя решению — чувствовать себя комфортно и оставаться здоровой. Кстати, один из советов, который мы с Джеймсом Франко получили от блистательного Хью Джекмэна, ведущего оскаровской церемонии в позапрошлом году, — непременно хорошо поесть перед многочасовым марафоном и припасти за кулисами хотя бы печенюшки, чтобы можно было в паузах быстренько подкрепиться. (Смеется.) Он сказал, ему это здорово помогло.

— Какие еще советы вы получили от маститых ведущих?

— Тот же Хью — единственный, кто их нам дает, остальные, вероятно, считают нас не вполне достойными не только вести церемонию, но и получать от них советы (смеется), — рекомендует настроиться на первые 45 минут, а потом напряжение спадает. Как только дело доходит до раздачи статуэток, все начинают так дергаться, что уже никому нет дела до ведущих, церемония перестает кого-либо волновать. Поэтому нужно получить кайф в первые минуты, сделать их незабываемыми. Хью абсолютно прав, мне кажется. И поэтому я совсем не волнуюсь. Как ни странно. (Смеется.) Может, пребываю в эйфории?

— А это правда, что студия не очень хотела давать деньги на фильм «Любовь и другие лекарства», где так много обнаженки, все-таки Америка — страна пуританская, подобные картины большим успехом не пользуются…

— Правда заключается в том, что нам почти в два раза урезали бюджет. Мы с Джейком согласились на понижение гонорара, каждый из нас получил половину того, что причиталось изначально. Но дело было вовсе не в постельных сценах, абсолютно необходимых в данном случае, а не для скандального интереса. На студии испугались другого. Моя героиня больна — у нее, молодой женщины, первая стадия болезни Паркинсона, представляете? Они вовсе не были уверены, что зрителям будет приятно смотреть на экран, где у моей героини случаются мучительные приступы болезни. Я же много узнала о людях, страдающих этой болезнью, как и в свое время перед съемками в картине «Рэйчел выходит замуж», где играла девушку-наркоманку, пытающуюся излечиться от этого заболевания. Проводила в этих центрах поддержки много времени, подружилась с двумя прелестными молодыми женщинами, поняла, что значит для них подобный диагноз. Встречалась и со специалистами, врачами, психотерапевтами, неврологами. Самое главное — принять, осознать свой диагноз. Это не значит смириться, но значит научиться с этим не просто жить, существовать, но радоваться жизни, жить так, как все. Понимаете? Даже если иногда самостоятельно не можешь застегнуть пряжку на туфле. Так же как у всех людей, у этих больных есть черные дни и полосы, а есть светлые счастливые мгновения и часы. Если же не принять свою болезнь именно таким образом, то жизнь превращается в непрерывный ад. Вот, собственно, почему любовные сцены в фильме были действительно необходимы. Потому что моя героиня изначально ставила барьер между собой и героем Джейка и не желала вступать с ним в серьезные, глубокие отношения, не верила в них для себя, решив ограничиться физическими отношениями - сексом. По-моему, понятно, что настоящая интимность между мужчиной и женщиной отнюдь не ограничивается физической близостью. Более того, это совершенно разные уровни отношений.

— Ваш бывший бойфренд Раффаэлло Фоллиери был осужден за мошенничество на четыре с половиной года тюремного заключения. Часть ваших драгоценностей, подаренных им, была не так давно выставлена на специальном судебном аукционе. Но лично вы, будучи всеобщей любимицей, довольно легко отделались, так как пресса и общественность не вынесла вам никаких суровых вердиктов, этот скандал не помешал вашей карьере. Прошло время, наверное, стало легче и морально и психологически…

— О Господи, я ненавижу говорить о разрывах отношений. Получается, словно произошедший разрыв дает обо мне полное представление, характеризует меня как человека, что больше у меня за душой и нет ничего. Я всегда верила в доброту, лучшие качества, в способность людей творить добро. И сейчас верю, несмотря ни на что. Единственное, во что я больше не верю, - в то, что доброта всегда способствует добрым взаимоотношениям. Моя недавняя самопародия как раз и строилась на моей чрезмерной доверчивости. Я действительно считаю себя ненормально доверчивым человеком. Хотя это не оправдывает тот факт, что я была больше четырех лет с человеком, который обманул определенное количество людей, выдавая себя не за того, кем был на самом деле. (Суть мошенничества Фоллиери заключалась в получении от инвесторов денег обманным путем — он предоставлял им документы, якобы подписанные самим Папой Римским, что позволяло ему скупать земли и церковные учреждения, принадлежащие Ватикану, с большой скидкой. — Прим. ред.) Еще и поэтому мне было так важно и интересно сыграть в фильме «Любовь и другие лекарства». Это ведь история о доверии, о том, как неизлечимо больная молодая женщина решается доверить свою любовь, жизнь и судьбу мужчине, на первый взгляд совсем для этого неподходящему. Мне самой по-прежнему не удается долго держаться настороже. Стоит отпустить своих внутренних часовых — меня можно брать голыми руками. Это ужасно. Спасибо журналистам, они и впрямь всегда проявляли ко мне удивительную доброту и уважение, ни разу не воспользовались предоставлявшимися возможностями смешать меня с грязью.

— Сейчас у вас тихий, совсем не публичный роман с актером и режиссером Адамом Шульманом…

— Мы познакомились в гостях у общих друзей. И сразу же понравились друг другу. Но почему-то довольно долгое время он думал, что у меня есть бойфренд, а я пребывала в уверенности о наличии у Адама подруги. И категорически не хотела выступить в роли разлучницы. Когда же мы уяснили, что оба заблуждаемся, события чуть-чуть ускорились. (Улыбается.) Неудачный любовный опыт не означает, что нужно бояться получить новый. Пожалуй, это главный урок, который я выучила. Недавно я переехала в холостяцкую квартиру Адама в Бруклине. Впервые за долгое время у меня есть небольшой клочок земли, я наслаждаюсь, собирая листья или сгребая снег. Выгуливаю там свою собаку Эсмеральду. Очень хочу стать мамой и родить ребенка, и не одного. Думаю об этом как о невероятном счастье, которое меня ждет, но в будущем. А пока я готова только радоваться этой упоительной перспективе.

Автор: Уильям Спарк