И монахиням, и мирянкам

Первое упоминание о женском образовании на Руси относится к далекому 1086 году — именно тогда сестра великого князя Владимира Мономаха Анна Всеволодовна открыла при Андреевском монастыре школу для девочек. Княжна лично обучала юные дарования пению, чтению, чистописанию, швейному делу и «иным полезным им знаниям».

Другой известной фигурой, сыгравшей важную роль в просвещении девочек, является Евфросиния Полоцкая, дочь витебского князя Святослава Всеславича. Когда княжне было 12 лет, отец захотел выдать ее замуж, но своенравная дочь тайно приняла постриг в монастыре и навсегда отказалась от светской жизни.

Евфросиния, получившая хорошее домашнее образование, выступала за то, чтобы все монахини умели читать и писать. Поэтому в основанном ею женском монастыре работали библиотеки, классы и даже скрипторий — мастерская по переписке рукописей.

Кстати, обучаться в монастыре могли не только монахини, но и мирянки.

В конце XIX века вышла в свет книга председательницы общества для содействия высшим женским курсам Елены Лихачевой: в ней автор указала, что на Руси женщины учились и учили в теремах и монастырях, а «образование мужского и женского пола шло у нас более или менее рука об руку». Кроме того, в богатых семьях «устав каждодневной жизни требовал от женщин чтения как душеспасительного подвига».

Традиции женского образования были прерваны монгольским нашествием и установлением ига на Руси. Потребовалось несколько веков, чтобы девушки снова стали обучаться чтению и письму.

Танцы и акушерские школы

В 1717 году Петр I посетил женское учебное заведение во французской деревне Сен-Сир. Вернувшись домой, великий реформатор принял решение создать училище для девочек (в те времена женское образование не входило в общую образовательную систему, а существовало лишь благодаря частной инициативе). Вскоре Петр I издал указ, согласно которому монахини должны были «воспитывать сирот обоего пола и обучать их грамоте, а девочек, сверх того, пряже, шитью и другим мастерствам».

Однако указ российского лидера мало изменил ситуацию: образованными оставались в основном лишь девушки из богатых семей, к которым учителя приходили на дом.

С приходом к власти Елизаветы Петровны в стране появились первые акушерские школы для представительниц прекрасного пола, а вскоре — частные пансионы (в некоторых пансионах девочки и мальчики обучались вместе). «Модными» женскими уроками стали танцы, рисование, музыка, чтение.

Появление амазонок

Первым в России государственным женским учебным заведением стал Смольный институт, основанный по указу Екатерины II. Впоследствии французский просветитель Вольтер назовет Смольный институт «батальоном амазонок».

После смерти Екатерины II женское образование и воспитание перешли в руки императрицы Марии Федоровны, супруги Павла I. «Мария Федоровна ежедневно приезжала в институты, внимательнейше просматривала «личные дела» каждой воспитанницы, их тетради, сочинения, материалы, по которым преподавали учителя, — пишут Эдуард Днепров и Раиса Усачева в пособии «Женское образование в России». — Мимо нее не проходили назначения и увольнения не только начальниц, классных дам и учителей, но даже писарей, сторожей, прачек и трубочистов».

Упражнения в науках и супружеская любовь

При Марии Федоровне главной настольной книгой в женских учебных заведениях становится сочинение немецкого педагога Кампе «Отеческие советы моей дочери». Согласно произведению, девушки должны быть «супругами для щастия мужей, матерьми для образования детей и мудрыми расположительницами домашнего хозяйства». «Не было примера, чтобы ученость женщины послужила ей на пользу, — писал педагог. — Мужу такой жены не нужно». Кстати, немцу вторил журнал «Вестник Европы»: «Упражнения в науках и словесности есть ли необходимая принадлежность женщин? Не охладит ли любовь к словесности в женщине любви супружеской?

Захочет ли ученая женщина заниматься мелочами хозяйства? Имея мужа, не столь просвещенного, не нарушит ли иногда закон, предписывающей ей подчинение и покорность?»

Таким образом, при Марии Федоровне внимание в женских учебных заведениях уделялось в основном воспитанию, а не самому образованию. Кроме того, императрица была резко против того, чтобы «высшие» сословия сидели за партами вместе со «средними». Девушки из бедных семей и вовсе не допускались к обучению.

И богатым, и бедным

В 1855 году на престол вступил Александр II, который в истории остался с прозванием Освободитель. Вскоре после присяги новоиспеченному императору был представлен доклад министра народного просвещения Авраама Норова. «В системе народного образования по сие время преимущественное внимание правительства обращено было на образование мужского пола, — сообщал Норов. — Институты для девиц, обязанные существованием своим попечениям особ августейшего дома, предназначены для ограниченного числа дочерей дворян и чиновников… Поэтому учреждение открытых школ для девиц в губернских и уездных городах и даже больших селениях было бы величайшим благодеянием для отечества и, так сказать, довершило бы великую и стройную систему народного образования, обнимая собою всеобщие и специальные нужды всех состояний и обоих полов».

Александр II провел ряд реформ, направленных на создание всесословных женских школ. Кстати, желание императора обучить грамоте представительниц и высшего, и низшего классов встретило широкое непонимание в кругу бедняков.

Несостоятельные отцы отказывались отдавать своих дочерей учиться, заявляя, что «никакой пользы от женских школ они не предвидят». Однако спустя несколько лет всесословные женские открытые школы стали распространенным явлением.

В 1860-х годах у женщин в России возникла потребность в получении высшего образования. Спустя некоторое время в столице начали формироваться кружки, выступающие за то, чтобы представительницы прекрасного пола могли обучаться в университетах и получать степени наравне с мужчинами. За равноправие полов в сфере образования активно выступал русский педагог Константин Ушинский.

Именно Ушинский, кстати, добился того, чтобы в женских школах не игнорировались естественно-научные дисциплины, больше внимания обращалось на изучение родного языка, а самих учениц не рассматривали исключительно как будущих хозяек и добрых матерей семейства. Кроме того, педагог искренне не понимал, почему в России мало женщин-преподавательниц.

«Личные мои наблюдения над преподаванием женщин в школах убедили меня вполне, что женщина способна к этому делу точно так же, как и мужчина, и что если женское преподавание в иных местах (как, например, во Франции) слабее мужского, то это зависит единственно от малого приготовления женщин к учительскому делу и от того стесненного положения, в которое ставят учительницу закон и общественное мнение», — писал Константин Ушинский.

Паровозостроение и студентки

Первое высшее учебное техническое заведение для девушек в Российской империи начало свою работу 28 января 1906 года. На Женских политехнических курсах было четыре отделения: архитектурное, инженерно-строительное, электромеханическое и химическое. Директор курсов Николай Щукин (которого с любовью называли «отцом русского паровозостроения») тщательно выбирал преподавателей для студенток, следил, чтобы девушкам не оказывали послаблений в силу их пола.

После окончания курсов выпускницы выходили из стен альма-матер без какого-либо звания — лишь с правом преподавания в школе.

Только в 1911 году, когда вышел закон «Об испытаниях лиц женского пола в знании курса учебных заведений и о порядке приобретения ими ученых степеней и звания учительниц», курсы получили статус вуза. Выпускницы стали допускаться к экзаменам «в комиссиях для лиц мужского пола».

С приходом к власти большевиков Женские курсы оказались расформированными и получили статус государственного учебного заведения с совместным обучением. «Новая женщина» и портняжное дело

Сразу после Октябрьской революции женщины получили целый спектр прав: право самостоятельно выбирать место обучения, место жительства и профессию (а с 1920 года девушки получили право легально делать аборт). Благодаря революционерке Александре Коллонтай в обществе заговорили об образе «новой женщины» — грамотной, начитанной, свободолюбивой, отрицающей патриархальные ценности. Сама Коллонтай активно выступала за то, чтобы девушки, имеющие детей, могли спокойно посещать вечерние школы, кружки, занятия по рукоделию и портняжному делу.

Большевики уделяли большое внимание ликвидации безграмотности среди колхозниц и работниц совхозов; Владимир Ленин не раз высказывал мечту о том, чтобы каждая советская девушка могла спокойно читать издаваемые в те времена книги и журналы.

В СССР благодаря политике всеобщего обязательного обучения, открытию большого количества школ и вузов женское образование перестало уступать по уровню мужскому.