Многих людей сегодня волнует вопрос о пользе и вреде фантазирования. Действительно, в фантазии можно «уйти», они способны поглотить, привести к тому, что человек может возомнить о себе. Однако фантазия может перерасти в проект, произведение искусства и даже может быть использована в науке.

Например, в своих дневниках инженер-физик Никола Тесла писал: «Я не спешу приступить к практической работе. Когда у меня рождается идея, сразу же начинаю развивать её в своем воображении: меняю конструкцию, вношу улучшения и мысленно привожу механизм в движение… Таким образом, я могу быстро развивать и совершенствовать концепцию, не прикасаясь ни к чему».

Так в чём полезность и вредность фантазии?

Если мы обратимся к трудам отцов Церкви, то встретим высказывание святителя Феофана Затворника: «Фантазия творит совершенно новые образы, хотя из прежнего материала и большею частию по готовым или известным уже образцам. В ней должно различать деятельность хорошую – дельную – и движения беспорядочные – самовольные…».

В практике духовничества работа с образом, фантазией широко использовалась. Вспомним расхожий совет наставника для послушника. Звучал он примерно так: «Если тебе понравилась какая-либо девушка, представь ее лежащей в гробу. Тело ее покрыто струпьями…». Да, для современника звучит немного пугающе, но суть примера в том, что воображение как таковое не считалось чем-то душевредным. Душевредным считалось его неправильное использование.

Образы часто встречаются и в Евангелии – образ смоковницы, образ жемчужины как символа Царства Небесного. Это то, что мы можем назвать полезными образами по святителю Феофану Затворнику.

Интересно пишет о работе фантазии преподобный Никодим Святогорец в своём труде «О хранении чувств»: «…Так, например, если кто-то ест лимон, а рядом стоит другой и смотрит на него, то у этого другого начинает выделяться слюна. Но то же испытывает и тот, кто только представит себе лимон в своём воображении?..».

Святитель Феофан Затворник указывал, что «низшие способности познания суть: наблюдение внутреннее и внешнее, воображение и память…». Иоанн Дамаскин в своём труде «Точное изложение православной веры» пишет: «Как мы знаем, вследствие чувственного восприятия в душе образуется впечатление, называемое представлением…». Поэтому само воображение опасно считать душевредной силой, как и всякую способность души. Важно научиться его использовать «в мирных целях».

Зачем ребёнку фантазировать?

Мозг человека способен сохранять наш прежний опыт. Если бы он умел только это, человечество могло бы лишь приспосабливаться. Но Господь даровал человеку способность, можно сказать, пророческую, творческую – моделировать и строить будущее. И все модели сперва возникают в мышлении, как представление, как образ, а значит – как фантазия.

Воображение лежит в основе любой культурной деятельности человека, в основе художественного, научного, технического творчества. Любое новшество, изобретение, книга рождались сначала в воображении. Воображать человек начинает с детства, а значит – начинает творить.

Психолог Лев Выготский пишет:

«Один из самых важных вопросов детской психологии и педагогики – это вопрос о творчестве у детей, о развитии этого творчества и о значении творческой работы для общего развития и созревания ребенка. Уже в самом раннем возрасте мы находим у детей творческие процессы, которые всего лучше выражаются в играх детей. Ребенок, который, сидя верхом на палке, изображает, что едет на лошади, девочка, которая играет с куклой и воображает себя ее матерью… – все эти играющие дети представляют примеры самого подлинного, самого настоящего творчества».

Так действительность формирует воображение, а воображение – действительность через продукты любого вида творчества.

…Лиду привела мама. Девочке было пять лет. Худенькая, робкая, немного зажатая и смущённая. Она зашла в кабинет, как бы стараясь занимать поменьше места. Средний ребёнок в семье, Лида получала достаточно много внимания, мама не работала. Отец любил детей, проводил с ними своё свободное время.

Мама жаловалась на то, что Лида была малоэнергичной, болезненной девочкой, которая не очень-то любила играть с детьми. Родители имели высшее образование и старались давать детям много научной информации об окружающем мире, читали им и сказки. Когда я предложила девочке игрушки, она выбрала корову и собачку. В ходе игры собачка всё время хотела рассказать корове сказки, которые сочиняла сама. Корова ей запрещала, и собачка очень расстраивалась.

Когда я стала обсуждать эту проблему с мамой, оказалось, что Лида постоянно пыталась рассказать ей свои «придумки». Это были еще мало связные обрывки, иногда с пугающими маму героями, в них не прослеживался чёткий сюжет. Маму это раздражало, и она резко останавливала ребенка, потому что просто не понимала, как к этому относиться.

Я предложила Лиде рассказать о своих «придумках». Мы их рисовали, лепили. Девочка, рассказывая о них, оживала, лицо её заливалось румянцем, она определяла для меня разные роли в этих «придумках», и, похоже, у нее проклёвывался организаторский талант.

Мама заметила, что и дома Лида пытается объединить семью в какой-нибудь новой, ею придуманной игре. Конечно, игры были не всегда структурированы, понятны, правила сбивались и путались. Иногда на их прояснения уходило часа два и играть так никто и не начинал. Но вся семья, в том числе и ребенок, оживлённо участвовали в прорисовке карт и распределении ролей, поиске инвентаря и разработке сценариев игр.

Что-то так и осталось в проекте, что-то переросло в игру, но важно, помимо других положительных эффектов, то, что Лида научилась быть организатором, начала активно использовать эти навыки в общении с подругами, которые стали у неё появляться во дворе, научилась находить место своему внутреннему миру во внешнем.

Зажатость почти ушла, девочка перестала робеть, у неё появилось больше энергии. Мама стала замечать, что витальность ребёнка становилась всё более стабильной. Если мама уставала слушать «придумки», то Лида их рисовала, вырезала и каким-то образом пыталась выразить в подручных материалах. Так вырос уже целый том…

Фантазия и действительность

Бытовое представление, что фантазия совсем оторвана от действительности, ошибочно. Во-первых, любая фантазия может строиться только на впечатлениях от реальности, т.е. на том, что человек воспринял.

Об этом хорошо пишет преподобный Никодим Святогорец («О хранении чувств»): «Воображение – это широкая доска, на которой изображается то, что мы видели глазами, о чём слышали ушами, что чувствовали и осязали».

Лев Выготский раскрывает это через образ избушки на курьих ножках: её не существует, но элементы, из которых построен этот сказочный образ, взяты из опыта человека. Можно добавить, что и сама сказка, читаемая ребенку на ночь, становится опытом и человека, и семьи, и рода, и страны. Выготский выводит закон о том, что творческая деятельность воображения находится в прямой зависимости от богатства и разнообразия прежнего опыта человека.

Кстати, очень многие учёные увидели результаты своих многолетних исследований именно как вспышку воображения, как озарение. Так обрывочные пазлы представлений складываются в целостную картину, взгляд, гештальт. И эта возможность воображения также важна.

Например, ребёнок урок за уроком изучает особенности какого-либо великого события. Он узнаёт о том, что ему предшествовало, какие тогда жили люди, как они одевались, какие у них были обычаи и нравы, как они строили и развивались. Всё это должно выстроиться в картину, и это задача воображения. Такая форма работы становится возможной благодаря чужому опыту, опыту социума, и расширяет личный опыт ребёнка и взрослого.

Проблемы воображения

Проблемы возникают не тогда, когда человек использует своё воображение, а когда он относится к нему особым, можно сказать, болезненным образом. Например, магическое мышление.

В «Большой энциклопедии по психиатрии» можем прочесть о том, что магическое мышление – это в самом общем виде убеждение, что можно влиять на действительность своими мыслями, фантазиями, желаниями. В качестве нормального это явление до некоторой степени свойственно детям, до 3-5-летнего возраста считающим, что их мысли являются причиной или эквивалентом происходящего во внешней действительности, а также представителям «примитивных» культур.

Вспоминаю историю девушки, очень красивой и успешной в своей профессии, которая рассказывала мне, что её мысли и фантазии влияют на действительность.

«Вот, например, еду за рулём и хочу припарковаться. Думаю: вот бы крайнее место на стоянке было свободно. Начинаю посылать Вселенной сигнал, подъезжаю – а место свободно. И с молодым человеком я всегда воздействую на него мысленно, на расстоянии, чтобы он мне позвонил. Также я составила доску визуализации, где у меня есть всё. Вот только он не предлагает мне выйти за него замуж. А на доске у нас трое детей. Как мне достичь всего этого?».

В ответ на мои попытки поставить под сомнение силу её воздействия девушка задумалась и сказала, что она и сама часто сомневается, но на тренинге ей объяснили, что это всё работает и Вселенная всегда даст ответ.

В принципе, многого из того, что было на доске, она достигла. Купила машину, квартиру. Но во что упирается сила мысли девушки? В свободу воли другого человека. Жениться её парень не хотел, а встречались они уже много лет. И цепочка «моя мысль» – «послушная Вселенная» – «послушный парень» явно давала сбой.

Структуры магического мышления у некоторых людей сосуществуют бок о бок с другими, более поздними, более развитыми и сложными когнитивными программами. Так и в православном сознании может сочетаться несочетаемое: вера в Промысл Божий и вера в то, что человек может магически управлять обстоятельствами своей жизни и использовать, например, силу мысли или мыслеобраза для управления действительностью.

Корни проблемы

«И вы будете, как боги, знающие добро и зло» (Быт. 3,5). Этим соблазнились первые люди, этим соблазняемся и мы, забывая, что «всякого блага Промысленник и Податель» есть Господь, начиная искать власть влиять на людей и события.

Конечно, мало кто сознательно фантазирует, что может стать «богом» в «царстве земном», но многие ощущают себя именно так и ищут тому подтверждения в обстоятельствах жизни. Так проявляет себя защита, называемая «всемогущий контроль».

У некоторых людей потребность испытывать чувство всемогущественного контроля и воспринимать происходящее с ними как обусловленное их собственной неограниченной властью совершенно непреодолима. Если личность ищет удовольствия от ощущения, что она может эффективно проявлять и использовать собственное всемогущество, есть основания рассматривать её как психопатическую.

А о достижении результатов во что бы то ни стало… Известная киноактриса Одри Хепбёрн в своих мемуарах вспоминала о том, как не стала когда-то балериной. Какой это был жёсткий удар для неё. И как впоследствии она была этому рада:

«Учительница мадам Рамбер не скрывала своего мнения: слишком высокая, слишком тощая, слишком неразвитая для таких лет. Я обещала заниматься с утра до вечера, чтобы догнать остальных, и действительно делала это, но природу не изменишь. Мадам Рамбер была резка и откровенна, за что я ей благодарна, потому что, пожалей она меня тогда, я стала бы заштатной балериной, но точно не стала бы актрисой».

Иногда наши неудачи нам так же полезны, как и удачи. Об этом всё время напоминает человеку христианство.

Здоровье и патология

Исследователи шизофрении обоснованно утверждают, что мы вынуждены проводить различие между здоровой и патологической фантазией. Здоровая фантазия является в своей основе подготовкой для действия во внешнем мире. Патологическая фантазия используется как средство для поддержания контакта с фантазийными объектами, в то же самое время отделяясь от объектов действительности.

И здесь обратимся к Гарри Гантрипу и его описаниям шизоидной личности:

«Отношение к внешнему миру…: невовлечённость и отчуждённое наблюдение… Чем больше люди отрезают себя от человеческих взаимоотношений во внешнем мире, тем более они погружаются в эмоционально заряженные фантазийные объектные отношения в своём внутреннем психическом мире; крайним пределом является состояние психотика, живущего исключительно в своём внутреннем мире».

Если попытаться подытожить смысл сказанного в цитатах великих, то начать можно с высказывания Федерико Гарсиа Лорки, что воображение – синоним способности к открытиям, а закончить словами Михаила Салтыкова-Щедрина: «Ничем не ограниченное воображение создаёт мнимую действительность».

Вот между этими полюсами и находится наша возможность управлять своим воображением и не давать воображению управлять нами.

Анастасия Бондарук