Не раз слышал аргумент: атеист более честен в своем нравственном выборе, чем верующий, потому что действует не из страха наказания или в ожидании награды на небесах. Он стремится поступать порядочно, просто потому что так диктует его совесть.

В глаза сразу бросается какая-то странная линейность в представлениях об отношениях человека с Богом. Да, верующие действительно считают, что зло не проходит бесследно, но это не надуманная страшилка наивных людей, а как раз честная фиксация универсальных законов нашего мира: как по законам физики брошенное тело обязательно упадет на землю, так и совершенный грех обязательно принесет вред самому совершившему его человеку. Вот представьте, вам кто-то говорит: «Ты не куришь, потому что боишься заработать рак легких». Ну да, боюсь, а что в этом плохого? Понимаете, это другой страх, это не трусость, это желание сохранить организм здоровым.

А действительно проблемным мне здесь видится другой вопрос:

возможна ли вообще нравственность вне религии? Да, но она может быть только договорной, то есть нам нужно договориться, что мы считаем приемлемым, а что неприемлемым. И кроме договора, никаких других оснований у безрелигиозной нравственности, на мой взгляд, быть не может. Даже серьезные атеисты, в том числе профессиональные философы, с которыми я эту тему обсуждал, с этим согласны.

К примеру, мы договариваемся: давайте наложим табу на убийство. Почему? Потому что, если этого не сделать, я теоретически могу оказаться слабее и меня — по праву сильного — кто-то может убить, а я не хочу, чтобы меня убили. И это единственное и достаточное основание, чтобы это правило принять, никакого другого — положительного — основания нет.

Между тем изначально вся ценностная система во всех древних культурах была связана с религией. Никакого иного основания у нравственности не было, оно было просто излишне. И эти глубинные, если хотите, онтологические положительные основания — даже если вам это не нравится, они все равно существуют. И для верующего человека, в его системе координат, здесь нет проблемы: он понимает, что не он является источником этой нравственной системы, он может только следовать ей или нет. Для него это так же очевидно, как то, что Бог сотворил этот мир.

Договорные же основания намного более подвижны, и, как мне представляется, сами провоцируют нарушать условия этого договора. В самом деле, когда человек боится нарушить условие? Когда ему может за это «прилететь». Почему человек нарушает «конвенцию»? Видимо, он испытывает в этом острую нужду и надеется, что не будет за это отвечать, что ничего «не прилетит». А в религиозной системе координат ты понимаешь: есть Высший суд, и отвечать придется обязательно.