Моника Беллуччи рассказала «Газете.Ru» о новом фильме Эмира Кустурицы «По млечному пути», любви к советскому кино и русской культуре, а также о принципах выбора ролей и внутренней красоте.

12 января в российский прокат выходит новый фильм Эмира Кустурицы «По млечному пути» — мелодрама про любовь во время войны, в которой главные роли сыграли сам прославленный сербский режиссер и итальянская дива Моника Беллуччи.

Сюжет разворачивается незадолго до окончания боснийской войны. Герои — немного сумасшедший пожилой молочник и европейка, решившая начать новую жизнь в другой стране. Как и в других фильмах Кустурицы, здесь хватает трагических эпизодов, которые вписаны в авторский извод магического реализма — в какой-то момент герои спасаются от преследующих их миротворцев, просто взлетев прямо с древесных ветвей. Незадолго до премьеры фильма «Газета.Ru» побеседовала с Беллуччи.

— Что было решающим фактором для вашего согласия на съемки в фильме Кустурицы про войну в чужой для вас стране?

— Я обожаю кино, и Эмир — один из моих любимых режиссеров. Отличительной чертой настоящего художника является способность создавать собственный мир. Сочетание фантазии и реализма, которое есть во всех фильмах Кустурицы, напоминает мне о комедии дель арте. Эмир учит тому, что нужно уметь посмеяться даже в моменты высочайшего трагизма, на который способна эта жизнь. Кроме того, я люблю открывать для себя что-то новое, оказываться в непривычных обстоятельствах. В этом смысле «По млечному пути» был идеальным фильмом.

— А о чем для вас этот фильм?

— Идея была в том, чтобы рассказать любовную историю двух людей, которые уже давно не молоды. Они стареют, они многое потеряли в этой жизни и, в общем, терять им больше нечего.

Смысл этой истории для меня в том, что красота и чувственность не зависят от молодости.

В том, что в жизни есть другая красота, которая проявляется как раз в тот момент, когда мы становимся старше, когда юность, данная природой, уступает место внутренней красоте. Фоторепортаж: Моника Беллуччи и Эмир Кустурица представили новый фильм в Москве

— Ваша героиня в фильме много говорит по-сербски, как вы освоили новый язык?

— Это был кошмар, очень сложно! Были моменты, когда я готова была отказаться и никогда больше не пытаться подступиться к этому языку. Самое смешное, что, когда Эмир предлагал мне эту роль, он говорил, что героиня будет все время молчать: «Не волнуйся по поводу языка». Каково же было мое удивление, когда я получила сценарий, в котором у моей героини были огромные монологи! Я растерялась, но Эмир сказал: «Да ладно, все будет нормально, ты справишься». В итоге сейчас мой преподаватель говорит, что у меня хороший сербский, это очень приятно.

Но вы не представляете, чего я натерпелась в сцене, где мне надо было плавать в пруду с тыквами и рассказывать историю своей жизни.

— Ваша героиня все время смотрит фильм «Летят журавли». А у вас есть любимые русские фильмы?

— О да! «Я — Куба» — это, по-моему, вообще лучший фильм в истории. Вообще, самое потрясающее, что я поняла о России, это то, что великие страдания, выпавшие на вашу долю, позволили появиться на свет величайшей культуре. Так было на протяжении всей вашей истории — в литературе, в кино. И ведь это так же устроено во всем мире — итальянский неореализм тоже вырос из великих страданий.

Впрочем, это вообще свойство жизни: иногда нам надо погрузиться во тьму, чтобы прийти к свету.

— Есть ощущение, что в последнее время в вашей фильмографии стало меньше голливудских проектов. Расскажите, как вы выбираете роли?

— Как я уже сказала, мне интересно всегда пробовать что-то новое, это всегда своего рода авантюра.

В последнее время я работала с Эмиром, снималась у Сэма Мэндеса в «Спектре», а скоро полечу в Голливуд на вручение «Золотого глобуса», где представлен наш сериал «Моцарт в джунглях».

И это не говоря о том, что мы сейчас заканчиваем с Дэвидом Линчем работу над новым сезоном «Твин Пикс». То есть у меня за этот год было три американских проекта — не сказала бы, что это мало (улыбается). Мне нравится погружаться в новую культуру, работать в разных странах, и это великое счастье, что я могу работать с теми режиссерами, с которыми меня сводит судьба.

— Из России пока предложений не было?

— Нет, к сожалению. Хотя мне кажется, что учить русский еще сложнее, чем сербский.

С другой стороны, это же близкие языки — Эмир вот великолепно говорит по-русски.

Ну и потом в последнее время все больше российских артистов снимаются в Европе и Америке, так почему бы европейским актерам не поработать в России? Все может быть.

Ярослав Забалуев