Новые романы Марио Варгаса Льосы и Кадзуо Исигуро, исповедь сына террориста и культурологические эссе итальянского классика: «Газета.Ru» рекомендует пять главных книг, вышедших в феврале.

«Скромный герой» Марио Варгаса Льосы

На первый взгляд, новый роман латиноамериканского классика и нобелиата Марио Варгаса Льосы слегка отдает мелодрамой. В Лиме богатый старик женится на служанке, чтобы насолить избалованным отпрыскам, которые ждут не дождутся смерти родителя. В то же время в провинциальной Пьюре нелюбимый сын честного коммерсанта ухлестывает за любовницей отца и вместе с ней шантажирует папашу, прикидываясь местной мафией.

Сплетни, домысли, сантименты сливаются в нерасторжимом единстве так, что уже невозможно уследить, кто кому брат, отец или любовник.

Но текст, разумеется, перерастает жанр — зыбкое устройство мира, явленное в романе, выходит за рамки накаленного страстями латиноамериканского сериала. Вполне традиционный конфликт между долгом и чувством обрастает пикантными деталями и разрушается на глазах. Льоса нарочно ведет две эти сюжетные линии с абсурдной конкретностью, как маститый детективщик,

как будто между делом вскрывает через каждого героя все новые подробности, переворачивающие историю с ног на голову.

В новом романе он вновь создает гипертекст внутри собственной вселенной, населяя его персонажами своих предыдущих книг. Один его герой грезит о Европе во сне и наяву, как когда-то персонаж «Похождений скверной девчонки», другой пересказывает сюжет «Зеленого дома». В конце концов книга оказывается гимном вариативности жизни, а «скромным героем» — сам автор, который вывел на сцену неверных мужей, подленьких баловней и содержанок (то есть людей маленьких, но расчетливых и не вызывающих особого сочувствия), вложив им в уста облагораживающие банальности.

«Погребенный великан» Кадзуо Исигуро

«Погребенный великан» Кадзуо Игигуро, британского романиста японского происхождения, автора книги «Не отпускай меня», начинается как бесхитростная сказка.

На дворе времена короля Артура, последний рыцарь которого еще бродит по земле и напоминает окружающим о славных битвах между бриттами и саксами. Пожилые супруги-бритты живут среди своих набожных и экзальтированных соплеменников в огромной норе, вырытой в основании холма, обороняются от драконов, огров и прочих мифологических чудищ. Однажды они решают отправиться на поиски сына, давным-давно их покинувшего, но вот незадача: над королевством витает зловещая «хмарь», которая заставляет «забывать только что прожитый час так же быстро, как утро, прожитое много лет назад». Так, сквозь фэнтезийную основу начинает прорываться принципиально новое содержание: путешествие стариков в соседнюю деревню к сыну оборачивается дорогой к собственным воспоминаниям.

Исигуро играет на несоразмерности сказочного пейзажа и вопросов, которыми он задается.

Роман в итоге оказывается грандиозной аферой, потому что жанровая история в духе Толкина на глазах превращается в притчу о памяти и забвении. Герои движутся от сказочного шаблона к сложносочиненной реальности, от сладкого забытья — к тяжкому осознанию, что не всякое прошлое, которым и оказывается вынесенный в заглавие «погребенный великан», стоит откапывать. И тем не менее память становится единственным механизмом, обеспечивающим движение: без нее все простаивает, как в болоте, одолеваемом неведомой «хмарью».

«Дунай» Клаудио Магриса

Клаудио Магрис — итальянский прозаик и эссеист, специалист по немецкой литературе, имя которого уже много лет традиционно мелькает среди претендентов на Нобелевскую премию. Почти все его романы и эссе так или иначе держатся на тезисе о неисчерпаемости культуры — преимущественно европейской. Магрис пишет про вымысел и реальность, которые уже никогда в сознании европейского интеллектуала не будут существовать сами по себе.

Тексты из сборника «Дунай» (1986) давно стали классикой.

Они балансируют между эссе и поэтической зарисовкой, гипнотизируют полнотой мысли, свободой суждения и пестротой литературного материала. Магрис ведет своего читателя вдоль течения Дуная — через Австро-Венгрию и Балканы до Черного моря. Реальные персонажи (среди них есть Кафка, Фрейд, Витгенштейн и Марк Аврелий, Лукач и Хайдеггер) сталкиваются с литературными, биографии переплетаются с мифами. И конечно, в такой беззастенчивой демонстрации эрудиции есть что-то от интеллектуального сальеризма: Магрис вполне мог бы вслед за пушкинским героем заявить, что культуру он разъял, как труп.

«Сын террориста. История одного выбора» Зака Ибрагима

Зак Ибрагим рос в семье египетского инженера и американской учительницы: ходил в обычную школу, играл в футбол, спал в пижаме с супергероями, пока однажды, когда ему исполнилось семь лет, отец ни застрелил в Нью-Йорке раввина Меира Кахане, основателя Лиги защиты евреев. Эль-Саид Нуссар стал одним из первых исламистов, который совершил убийство на территории США. Далее, уже из тюрьмы, он спланировал и организовал теракт во Всемирном торговом центре в 1993 году при поддержке организации, из которой впоследствии выросла запрещенная ныне в России «Аль-Каида». Сегодня Нуссар отбывает пожизненное заключение, а его сын рассказывает, как по крупицам в кругу их семьи накапливались ожесточение и нетерпимость, а личные страхи и неврозы перерастали в религиозный фанатизм.

Это психотерапевтическая история, опрокидывающая стереотип, что террор (или шире — ненависть) — это непременно взрывы в метро, которые совершают потерявшие человеческий облик фанатики.

Нетерпимость оказывается производной от мира, в котором обитает Зак, — мира американских школьников, вышвыривающих его портфель в мусорный бак, соседей, называющих женщин в никабах «ниндзя»: «Мы для них никто. Даже хуже, чем просто никто: мы семья убийцы». Однако «Сын террориста» не столько про законы распространения насилия, сколько про выбор, который есть у каждого, даже если кажется, что некуда бежать и очень страшно.

«Интернет и идеологические движения в России: Коллективная монография»

К чему ведут твиттер- и фейсбук-«революции», что такое электронное участие (e-participantion) и каким образом в интернете преодолевается советское наследие? Монография «Интернет и идеологические движения в России» представляет собой пеструю мозаику идеологических движений, которые активизировались после волны протестов на Болотной площади в декабре 2011 года.

Авторов (среди них есть социологи, политологи и специалисты по массовым коммуникациям) интересуют путинисты и их идеологическая незрелость, националисты, тяготеющие к провластным позициям, новые левые и либералы — в том виде, в каком они отражаются в интернете. Исследуя взаимовлияние интернета и общественных движений, авторы движутся от так называемой «русской зимы», декабрьских протестов на Болотной в 2012-м, к «русской весне», последовавшей за присоединением Крыма в 2014-м. Помимо щедрого социологического материала книга рассказывает еще и о том, как виртуальное растворяет в себе реальность, и поднимает вопрос доверия к феноменам, которые существуют только лишь в сети.