Это всего лишь небольшая книжка о Боснийской войне, но мне было тяжело ее читать. По сюжету два испанских журналиста снимают репортаж в бывшей Югославии и попутно вспоминают события, которые им довелось увидеть: по их рассказам понятно, что это авторский опыт, и от этого передергивает. Трупы, убийства, война, осколки, снаряды, война, снайперы, солдаты, война, война, война! Впрочем, произведение не воспринимается совсем уж депрессивно и подавляюще: все-таки рассказ идет от лица журналиста, а они люди циничные. То черный юмор прорежется, то куда-нибудь в сторону рассуждения уведут, и вообще - работать надо, снимать удачные кадры и записывать сюжеты. Но я, если честно, даже боюсь представить, что повидал автор, если сумел написать такое:

Барлес вспомнил шестилетнего малыша, его маленькое, беззащитное, по пояс голое хрупкое тельце, уже ненужные бинты на голове и приоткрытый ротик; он лежал на полу сараевского морга, и они сняли его в тот день, когда Пако Кустодио передал камеру Мигелю де ла Фуэнте и расплакался, – он сидел на ступеньках, и слезы бежали по его усам. Ужас может подстерегать тебя во взгляде любого ребенка, которого ты видишь на шоссе или в подвале. Во взгляде еврейского мальчика, который поднимал – поднимает? будет поднимать? – руки, стоя рядом с матерью перед неумолимым нацистским палачом в варшавском гетто. Память репортера всегда похожа на большой альбом со старыми беспорядочно перемешанными фотографиями; она полна воспоминаний – собственных и чужих. Свезенные на свалку тела замученных и убитых парней в Сальвадоре. Застенки Чаушеску. Взятие «Карантины» ливанскими фалангистами.

Эта книга заставляет многое узнать: не только прямо, но и косвенно. Она побудила меня прочитать про Боснийскую войну и закопаться в биографию Перес-Реверте (он оказывается, действительно был журналистом, работающим в горячих точках). И она, конечно, вряд ли будет интересна чувствительным барышням: те сразу воскликнут “какая мерзость!” и будут в какой-то степени правы. Но... ее стоит прочитать. Циничный, резкий взгляд на мир тоже иногда бывает полезен.

...На профессиональном жаргоне они называли это «территория команчей». Для военного журналиста территория команчей – это место, где инстинкт подсказывает тебе, что нужно притормозить и дать задний ход. Это место, где дороги безлюдны, а вместо домов обгоревшие развалины; где всегда сумерки, и, плотно прижавшись к стене, ты пробираешься вперед, туда, где стреляют, и слышишь, как битое стекло похрустывает у тебя под ногами. Потому что там, где идет война, земля всегда усыпана осколками стекла. Территория команчей – это место, где у тебя под ботинками все время похрустывает битое стекло и где ты знаешь, что за тобой наблюдают, хотя сам никого не видишь. Где ты не видишь снайперских винтовок, но чувствуешь, что тебя держат на прицеле.