Не успела книга «Гарри Поттер и Проклятое дитя» выйти в свет, как издательство «Махаон» заказало допечатку тиража. Ажиотаж вокруг книги из вселенной поттерианы подогревается скандалом в соцсетях, связанным с обсуждением качества перевода репетиционного издания пьесы. «Газета.Ru» вспомнила, кто, когда и как переводил в России книги о Гарри Поттере.

Велик соблазн назвать пьесу «Гарри Поттер и Проклятое дитя», продолжение саги о юном волшебнике, который теперь уже устал, многодетен и не юн, восьмой книгой поттерианы. Но это, разумеется, не так: перед нами фанфик — произведение, которое написали во вселенной Хогвартса и Министерства магии с разрешения Джоан Роулинг совершенно посторонние люди.

В ней средний ребенок Гарри Альбус больше всего боится распределиться в Слизерин, дом для волшебников, в котором вместо привычного другим домам альтруизма, тяги к знаниям и добролюбия культивируются эго и жажда власти. Разумеется, именно туда он и попадет, и дальше ему придется совершать подвиги, которые не очень понравятся его отцу.

  Кто это переводил?

Читать пьесу довольно сложно. Во-первых, потому, что средний потребитель развлекательной литературы обычно перестает упражнять навык чтения пьес в старшей школе, с трудом осилив предусмотренных программой «Недоросля», «Ревизора», «Горе от ума» и «Грозу». Фанаты поттерианы будут в ярости: по содержанию книжки видно, что ее писала совсем не Джоан Роулинг. Законы мира, ставшего нам привычным за семь книг, вышедших за последний десяток лет, тут нарушаются в пух и прах.

Эта книга о попаданцах: в ней описываются путешествия во времени и попытки изменить прошлое, владея данными и навыками настоящего, — и это единственное, что действительно привычно нашему читателю.

Еще одной трудностью будет тот факт, что некоторые имена и названия звучат тут совсем по-другому, перевод сильно отличается от того, что мы слышали в фильмах и читали в семитомнике издательства «Росмэн».

Перевод сделала Мария Спивак.

Она же выступила переводчиком в переиздании семитомника: после того как права издательства «Росмэн» на книжку закончились, новые правообладатели русскоязычного Гарри Поттера решили поменять переводчика. Это решение вызвало ярость фанатов поттерианы: количество подписантов петиции об отстранении Марии Спивак от высокой обязанности переводить книги оказалось сравнимо с количеством подписантов петиции о запрете абортов.

Переводить книги поттерианы Мария начала еще в 2000-х — и перевела первые четыре, размещая результаты своего труда в интернете. Сначала она, по собственному признанию, делала это просто для своих детей, потом — для всех, кто находил время их прочитать. Теперь вот эти переводы, немного подправленные известным литературным редактором Анастасией Грызуновой, вышли под твердыми обложками, а вместе с ними и пьеса о блудном среднем сыне Гарри Поттера и Джинни Поттер, урожденной Уизли.

Откуда вдруг столько эмоций? Это очень трудно понять, особенно если вспомнить судьбу официальных переводов.

Гарри Поттер и случайные люди

Иначе как незавидной эту судьбу не назовешь. За переводы саги бралось множество людей (точное неизвестно до сих пор). Объединяет их всех только одно: полное отсутствие энтузиазма.

Первым из них был Игорь Оранский, который, по собственному признанию, получил контракт на перевод первого тома случайно, работал быстро и к самой книге отнесся как к какой-то проходной работе. «Это милая история, прекрасно передающая дух Англии. Но у меня есть к волшебному миру вопросы. Почему они не могут себе наколдовать миллиард долларов или грудь пятого размера? Или выше ростом стать? В чем проблема?» Напомним, это был первый, открывающий том.

Следующие три тома переводила Марина Литвинова, профессор, маэстро перевода. По ее собственному признанию, она раздавала куски перевода студентам на своем переводческом семинаре в Московском лингвистическом университете, а затем редактировала получившееся. Внимательный читатель легко может увидеть все швы и нестыковки этого текста.

В 2002 году перевод второго тома книги получил издательскую антипремию «Абзац» за худший перевод «Гарри Поттера и Тайной комнаты». В 2004 году премию получило уже издательство «Росмэн» за худшую редактуру «Гарри Поттера и Кубка огня» (справедливости ради стоило бы наградить «Абзацем» еще и перевод этого тома, а заодно и предшествовавшего ему «Узника Азбакана»). С Литвиновой, в общем, издательство тоже рассталось.

Следующими были Виктор Голышев (официально лучший переводчик России, человек, который среди прочего первым перевел «1984» Джорджа Оруэлла и почти всю классику американской литературы ХХ века), Владимир Бабков и Леонид Мотылев. Они сделали только одну книжку и от дальнейшей работы отказались — мол, слишком скучно, слишком просто, слишком детская. Их переводил Сергей Ильин, которому, по его собственным словам, тоже хотелось на этом проекте заработать денег, чтобы потом заниматься чем-нибудь, к чему лежит душа.

Итого семь (если не считать студентов – участников семинара Литвиновой) нянек и дитя без глазу.

Главная книга рубежа веков, вернувшая миллионы детей во всем мире к чтению как самому интересному занятию, в России переводилась зачастую очень талантливыми, но при этом совершенно случайными людьми.

Огрид из Хогварца

Мария Спивак — не профессиональный переводчик, но и человек в переводческом деле не случайный. Она наткнулась на книги о Гарри Поттере, влюбилась в них, и поттериана изменила ее жизнь. Точно так же и великий переводчик Василий Голышев — по образованию физик — первую половину жизни работал научным редактором.

Причины, по которым Голышева превозносят, а Спивак ненавидят, не поддаются рациональному анализу.

Можно лишь строить предположения и анализировать те удивительные претензии, которые выдвигает к ней литературно-гуманитарная общественность.

Спивак, например, пытается переводить «говорящие» имена.

Например, ей часто припоминают, что Северус Снейп у нее превратился в Злотеуса Злея — а в поздних томах выяснилось, что он не чисто отрицательный герой.

На самом деле никакой догмы у переводчиков на эту тему нет: автор «Властелина кольца» Джон Толкин, например, написал подробное наставление своим переводчикам, в котором прямо-таки настаивал на подобном. Сумкинс или Торбинс, по этому наставлению, намного лучше, чем Бэггинс. Роулинг подобных предуведомлений не писала, поэтому на некоторые языки имена переводят, а на некоторые — нет.

Кроме того, Спивак использует странные транскрипции для «непереведенных имен» — Хогварц, а не Хогвартс, Думльдор, а не Дамблдор. Здесь, стоит заметить, она уходит в старую, почти вымершую русскую переводческую традицию, отголоски которой намертво засели в нашем языке. Например, мы говорим «Париж», а не «Пари». В старых переводах главного героя «Острова сокровищ» Стивенсона звали Джим Гопкинс. Некоторые ее искажения, кстати, довольно остроумны:

так, например, огромного привратника Хагрида она обозвала Огридом, отослав таким образом к другому мифу и намекнув дополнительно на его родство с ограми-великанами.

Главная же претензия к Марии Спивак — у нее, в отличие от семи нянек предыдущих официальных переводов, есть свой стиль, который существенно при этом отличается от стиля Джоан Роулинг.

Роулинг — и это, видимо, главный ее секрет — писала предельно просто и прозрачно. По ее поттериане можно учить английский язык, по нему можно учиться читать — много и с удовольствием (что миллионы людей и делали). Ее герои говорят разными голосами (а Хагрид так и вовсе с йоркширскими диалектизмами), но при этом всегда очень просто и нейтрально, даже когда употребляют школьный жаргон.

Спивак немного снизила стиль, сделав его одновременно и более детским, и более комичным, и самую капельку швейковским. Не то чтобы герои Роулинг в переводе Спивак ругались, но речь их стала заметно более жовиально-простонародной, чем в оригинале. Получился, разумеется, авторизованный перевод — но точно такими же были переводы Бориса Заходера («Винни-Пух и все-все-все»), Александра Волкова («Волшебник Изумрудного города») и Владимира Набокова («Аня в Стране чудес»).

Хотите читать «чистую» Джоан Роулинг, без переводческой лени или, наоборот, избыточного авторского энтузиазма? Откажитесь от услуг переводчика совсем.