Карлос Бальмаседа

«Кулинарная книга каннибала» Manual del canibal

Перевод с испанского: Михаил Петров

Из аннотации: «Впервые на русском – поразительный кулинарный триллер одного из ярчайших авторов современной Аргентины, достойного соперника Федерико Андахази. Именно таким, по мнению критиков, мог бы получиться «Парфюмер», если бы Патрик Зюскинд жил в Южной Америке и увлекался не бесплотными запахами, а высокой кухней.

«Цезарю Ломброзо было семь месяцев от роду, когда он впервые попробовал человеческое мясо» – так начинается эта книга. Однако рассказанная в ней история начинается гораздо раньше, на рубеже XIX и XX вв., когда братья-близнецы Лучано и Людовико Калиостро, променяв лазурные пейзажи Средиземноморья на суровое побережье Южной Атлантики, открыли ставший легендарным ресторан «Альмасен Буэнос-Айрес» – и написали не менее легендарную "Поваренную книгу южных морей"»…

[Признаюсь, что сам бы книгой с такой аннотацией не заинтересовался бы. Подарили – надо прочитать…

Понравится, наверно, тем, кто любит как бы красивые – экзотические, «заморские», от которых «веет романтикой далеких стран» – названия географических мест, блюд, продуктов. Пиршество тематико-лексической магии. Гипнотическое воздействие меню дорогого ресторана. Пьянящая поэтика рецептов от кулинарных гуру…

Тех, на кого не подействуют чары мастеров половника и шипящей сковороды, ждет разочарование.

Какая-то идея в книге, по всей видимости, подразумевалась – не зря автор смешивает между собой мировую историю и историю Аргентины, специфические особенности кухонь разных стран, перечисляет в неимоверном количестве (при отсутствии начисто чувства меры) ингредиенты различных блюд – как бы создает тем самым АДСКУЮ СМЕСЬ БЛЮДА ПОД НАЗВАНИЕМ «ЖИЗНЬ», как я полагаю. Но насколько это скучно, многословно (попытка количеством добиться качества?), как бы пафосно-поэтично, не раз изжевано!

Читал, пробегая по диагонали десятки страниц, забитых перечислениями, пытаясь уловить фабулу. Автор вроде как воссоздает историю некоего популярного ресторана и его хозяев, а по мне, так загоняет читателя в лабиринт имен, кулинарной лексики, перескакивает из страны в страны, из одного периода истории в другой, полагая, наверно, что из этого само собой что-нибудь да получится. И ведь свою неудачу у конкретного читателя при этом всегда можно оправдать, по кулинарной аналогии: «Не понравилось, жаль. Наверно, такая пища вам не подходит. Тогда попробуйте в другом ресторане...» Верните деньги!.. «Невозможно-с!»

Главный герой аннотации и ужасного-ужасного вступления появляется в книге в самом конце. Почему он так себя повел в детстве (стал, извините, есть свою маму), ведет (придумал, как добиться нового вкуса – догадайтесь с первого раза, при помощи какой добавки), не объясняется. Было предположение, что автор все-таки должен как-то логически подвести к необходимости возникновения «нового рецепта», к его исторической, так сказать, обоснованности, но нет – додумывай сам как хочешь.

Тех безымянных критиков из аннотации, которые решили поставить «Кулинарную книгу…» в один ряд с «Парфюмером» Зюскинда, считаю, следует наградить медалью «За необычайную смелость в сравнениях и нахальство».