В возрасте 101 года скончался актер театра и кино, народный артист СССР Владимир Зельдин. Он умер в НИИ скорой помощи имени Склифосовского, причины смерти пока не называются. О дате и времени похорон будет объявлено позже.

На прошлой неделе стало известно о госпитализации актера Владимира Зельдина. У 101-летнего артиста, по словам его супруги, было низкое давление и он проходил обследование в военном госпитале. В субботу, 29 октября, состояние Зельдина ухудшилось, и он был переведен в НИИ имени Склифосовского.

Владимир Зельдин с детства хотел стать артистом. Он родился в 1915 году, собирался стать танцором, но отец видел его музыкантом — так он стал трубачом в оркестре Высшей пограничной школы. Продолжить военную карьеру Зельдин не смог из-за плохого зрения. Мыслей о профессиональной сцене он, впрочем, не оставил и, работая слесарем, вечерами участвовал в заводской самодеятельности. Потом были производственно-театральные мастерские Театра МГСПС (сейчас это Театр Моссовета) и переход в Театр транспорта, где его заметила ассистентка уже знаменитого к тому времени режиссера Ивана Пырьева, который как раз готовился к съемкам музыкальной комедии «Свинарка и пастух».

Молодой артист Пырьеву подошел и был принят на роль дагестанского пастуха Мусаиба Гатулина, претендующего на сердце прекрасной свинарки Глаши (Марина Ладынина).

  Съемки фильма были прерваны войной, Зельдин в числе других артистов получил повестку в армию, но потом вся съемочная группа по приказу сверху вернулась к работе над картиной, премьера которой состоялась в ноябре 1941 года и имела огромный успех и у зрителей, и у властей, Зельдина даже называли любимым артистом Сталина.

Правда, первый успех в кино артисту так и не удалось развить во что-то большее — ролей, подобных той, что он сыграл в фильме «Свинарка и пастух», ему больше не досталось. Он снимался в «Сказании о земле Сибирской», играл клоуна Типа в «Карнавальной ночи» Эльдара Рязанова, в фантастической картине «31 июня» был королем, а у Станислава Говорухина в «Десяти негритятах» — уверенным в своей правоте судьей Уоргрейвом. Его фильмография не такая уж и маленькая — в ней около шестидесяти картин, а свою последнюю роль Зельдин сыграл в 2015-м, в год, когда ему исполнилось 100 лет и он был старейшим действующим актером планеты.

Но главным для Владимира Зельдина всегда оставался театр, причем лишь один.

После войны артист вернулся в Москву и поступил работать в Театр Советской армии (сейчас — Центральный академический театр Российской армии), которому так и не изменил до конца жизни и с которым связана вся театральная жизнь Зельдина. Здесь он начинал с роли поручика Ржевского в спектакле по пьесе Александра Гладкова «Давным-давно», а через много лет играл в этой же постановке уже Кутузова.

Зельдин был первым артистом, который воплотил образ ироничного барона в пьесе Григория Горина «Тот самый Мюнхгаузен» — тот самый образ, который несколько лет спустя прославил Олега Янковского в фильме Марка Захарова.

В этом же театре актер сыграл самую знаменитую свою роль — дворянина Альдемаро в «Учителе танцев» по Лопе де Веге, в которой воплотил свою детскую мечту и все-таки стал танцором.

Этот спектакль шел в Театре Советской армии почти тридцать лет — и все эти годы зрители верили, что на сцене бедный дворянин, который влюбился и смог проникнуть в дом любимой девушки в образе учителя танцев, у которого задача не научить танцевать, а добиться от объекта своего обожания более высокого чувства.

В спектакле «Учитель танцев» Владимир Зельдин сыграл более тысячи раз.

В этом же театре уже в новом веке специально для Зельдина Юлий Гусман поставил три спектакля, приурочив их к юбилеям артиста. В 2005-м вышел «Человек из Ламанчи», где он сыграл давно желанную роль Дон Кихота, в 2010-м актер, скрывшийся под понятным псевдонимом Неделин, рассказал о себе в автобиографических «Танцах с учителем», а в 2015-м, к столетнему юбилею Зельдина, он вышел на сцену в бенефисном спектакле «100, или Танцы со временем».

Владимир Зельдин — один из легендарных артистов СССР и России. На каждом этапе жизни страны для Зельдина находилось место в кино, хотя чаще всего был востребован его природный аристократизм. Основным же местом работы для себя он считал театр и находил в себе силы не уходить со сцены до самой последней минуты.