Итоги Премии Кандинского за 2009 год: Гран-при получил концептуалист Вадим Захаров, медиа-проектом года назван «Крити-поп» Чернышева и Шульгина, лучший молодой художник – Евгений Антуфьев. На сей раз обошлось без скандалов, но и без особого драйва.

В этом году церемонию вручения Премии Кандинского решено было провести за МКАДом, в концертном зале «Барвиха Luxury Village». Чтобы вечерние пробки не лишили мероприятие публики, устроители предприняли неожиданный ход, арендовав для перевозки гостей специальную электричку. Затея в духе «Москвы – Петушков» могла бы оказаться весьма удачной, если бы поезд не опоздал минут на сорок. Вероятно, на железной дороге тоже не без пробок. А потом еще приглашенные около часа тусовались в роскошном фойе барвихинского зала: надо же было дамам блеснуть нарядами и всласть наговориться с приятелями. Географическая близость рублевских поселений привела к тому, что «профильную» аудиторию разбавили светские львицы вроде Ксении Собчак и вообще разного рода селебритис.

Но аншлага все равно не наблюдалось: то ли зал был великоват для Премии Кандинского, то ли она мелковата для зала.

Ведущий церемонии Леонид Парфенов сам говорил немного, зато облагодетельствовал собравшихся двумя видеороликами на тему русского искусства, где в своей фирменной манере поиронизировал над Шишкиным, Хрущевым и вообще всеми, кого сумел вспомнить. Демонстрировались также анонимные клипы искусствоведческой направленности, сопровождаемые саундтреками в исполнении «аукцыониста» Леонида Федорова и джазиста Владимира Волкова. Позабавил публику феерический перевод с английского во время выступления «приглашенной звезды» Роберта Сторра – выглядело так, будто синхронист с трудом распознавал лишь отдельные фразы. Впрочем, десятиминутная лекция известного американского куратора прозвучала все-таки под субтитры, так что узнать об истинных ценностях современного искусства смогли все желающие.

Особой ценностью был объявлен концептуализм, что вскоре и нашло подтверждение в вердикте жюри.

В трех номинациях Премии Кандинского к тому моменту оставались по три претендента, и эти шорт-листы никаких сенсаций не сулили. Категорию «Молодой художник года» вообще следовало бы оставить без победителя, но такой шаг, пожалуй, оказался бы исполнен гнетущего символизма. Как это так: контемпорари арт без достойных резервов и многообещающих перспектив? В результате юниорский приз отдали выходцу из Тувы Евгению Антуфьеву за проект «Объекты защиты». Его шаманское рукоделие с использованием трав, насекомых и прядей человеческих волос почему-то тронуло сердца экспертов.

Не иначе, симпатическая магия.

Заметно волнуясь, лауреат сообщил, что некоторое время назад ему было сновидение, в котором он благодарил со сцены не только маму и жюри, но Путина с Медведевым. Сочтя сей сон вещим, Евгений Антуфьев реализовал сценарий в реальности – впрочем, не уточнив, за что именно благодарит руководителей государства. Надо полагать, за счастливое детство.

Номинацию «Медиа-арт. Проект года» предсказуемо выиграл дуэт Аристарха Чернышева и Алексея Шульгина, занятый производством гаджетов и девайсов антикапиталистической направленности.

Их выставка «Крити-поп», проходившая прошлой осенью в Московском музее современного искусства, представляла собой коллекцию медийных и часто интерактивных арт-объектов, всячески стебущихся над обществом потребления. Местами это получалось остроумно, к тому же оба автора давно «в обойме», так что никто выбору жюри не удивился.

Наконец в номинации «Проект года», предполагающей денежный эквивалент в размере 40 тыс. евро (двум другим победителям достались по 10 тыс.), лауреатом стал младоконцептуалист Вадим Захаров.

Выражение «младоконцептуалист» не намекает на молодость автора, которому недавно стукнуло пятьдесят. Речь о развитии тенденций московского концептуализма, к которому Захаров когда-то примкнул на правах младшего товарища. Сегодня этот художник, живущий то в Москве, то в Кельне, обладает серьезным весом в продвинутой среде. Он и архивист, и издатель, и коллекционер, и популяризатор концептуальных идей – не зря Захаров фигурирует в некоторых своих опусах под псевдонимом «Пастор». Проект под названием «Гарнитур Святой Себастьян возле кипящей овсяной каши» (за него формально и вручили Гран-при) представлял собой инсталляцию в виде мебели, будто бы вынутой из иконы. Дизайн с применением «обратной перспективы», плюс аллюзии на католический сюжет о Святом Себастьяне, плюс намек на русский авангард, плюс видео с той самой овсяной кашей, подразумевающее концептуальное переосмысление традиций – таков рецепт нынешнего лауреатства.

Признаться, инсталляция скучная, зато характерная для Захарова и выражающая неувядаемый тренд.

В этом конкурсе за бортом остались двое – другой младоконцептуалист Павел Пепперштейн с рисованным проектом «Город Россия» и Николай Полисский с «Большим адронным коллайдером». Пожалуй, оба заслуживали награды не в меньшей степени, чем объявленный победитель. Пепперштейну стоило бы дать Гран-при за психоделическую фантазию, а Полисскому – за витальность и творческую изобретательность. Может быть, последние качества сегодня все-таки важнее прочих.

Но особого ропота решения жюри не вызвали, как и других сильных эмоций.

Даже лауреатский спич Вадима Захарова, где он попробовал обличить состояние и нравы российской арт-сцены («у нас по-прежнему всего десяток галерей и три с половиной коллекционера, тогда как в Берлине...» и т. п.), не был воспринят в качестве скандального. Амплуа независимого художника требует своих специфических интонаций – чему тут удивляться? Для страстей, подобных прошлогодним, не имелось ни оснований, ни внутреннего запала. Коллективное шествие на обратную спецэлектричку Барвиха – Москва больше напоминало возвращение с пикника. Дебатов слышно не было, преобладали беззлобные прибаутки. Достаточно беззлобные, чтобы счесть итоги конкурса приемлемыми для большинства.