Я понимал, что на Олимпиаде в Сочи я смогу пообщаться с Плющенко, написать репортаж с хоккейного финала, впервые в жизни увидеть соревнования по прыжкам на лыжах с трамплина и приобщиться к керлингу, но душу грела другая мечта…

Я не то чтобы с неодобрением или презрением отношусь к журналистам, которые, как только появляется возможность, просят автографу у звёзд спорта, фотографируются с ними, выпрашивают футболочку или хотя бы игровые трусы. По моему скромному мнению, это не только непрофессионально, но и глупо.

Поверьте, у меня была возможность проделать всё это со своими кумирами: Алессандро Дель Пьеро, Криштиану Роналду, Вагнером Лавом и даже Микаэлем Шумахером, но я этого не делал. Не буду никого судить, это мой бзик, моё личное мнение.

Зачем я всё это рассказываю? Дело в том, что на Олимпиаде в Сочи я сорвался. Нет, я не попросил автографа у Овечкина и не сфотографировался с Бьорндаленом или Фуркадом, не выклянчал букетик после цветочной церемонии у Даши Домрачевой. Все эти люди, конечно, великие спортсмены, спору нет, но мое глубочайшее уважение завоевали отнюдь не победители. Даже не середняки.

Как и многие, кто болеет за слабую команду в любом матче, в Сочи-2014 моё внимание полностью принадлежало полным аутсайдерам — сборной Ямайки по бобслею. Вы только представьте, парни с другого конца света, оттуда, где никогда и снега-то не было, где море, песок и круглый год +28, вместо того, чтобы беззаботно лежать на пляже и попивать ром под музыку Боба Марли, отправились на зимнюю Олимпиаду на соревнования по бобслею.

И если учитывать, какой путь им пришлось преодолеть, наверное, можно назвать их единственными настоящими олимпийцами, для которых главное — не победа, а участие.

«Наш путь сюда был настоящим рок-н-роллом. Сначала мы собирали деньги с миру по нитке, чтобы обеспечить себе возможность принять участие в соревнованиях. Потом по пути мы потеряли практически весь наш багаж, включая и сам боб. Потом боб нашли, но некоторые аксессуары к нему не прибыли. Из-за этого мы вынуждены были пропустить первую тренировку. На этой трассе мы практически не ездили», —признаётся пилот сборной Ямайки Уинстон Уоттс.

Когда они ехали по трассе в своём швыряемом от стенки к стенке бобе, единственной моей мыслью было: хоть бы они не перевернулись. Конечно, на своей первой Олимпиаде в 1988 году сборная Ямайки с честью вышла из положения, донеся свой боб на руках. Но это было давно — и тогда участие в соревнованиях принимала команда из четырёх человек. Теперь же, не хотелось, чтобы Сочи принёс парням с Ямайки неудачу.

«В Сочи нам очень нравится. Это, наверное, самая клёвая Олимпиада из тех, на которых я успел побывать. А я ведь стар, как грязь, на моём веку это уже четвёртая Олимпиада. Здесь тепло, здесь есть море, здесь все улыбаются, здесь много любви. Знаете, когда мы приехали на финиш, на трибунах я увидел 99 процентов болельщиков сборной России, но они все поддерживали нас так, будто мы выступаем за их страну», — поделился эмоциями 46-летний Уоттс.

Ямайки на зимних Олимпийских играх не было с 2002 — это 12 долгих лет. И, возможно, игры в Сочи — это последний шанс увидеть легендарную команду, про которую был снят художественный фильм, и уже готовится к выходу ещё один. Они, наверное, самые главные звёзды этих игр — с глобальной точки зрения.

«Да, из-за этого фильма все думают, что мы — шутники какие-то, но мы ведь серьёзные спортсмены. Почему-то все ждут, что мы вдруг возьмём и начнём устраивать вечеринку прямо на трассе», — удивляется Уоттс, но не может удержаться от исполнения знаменитого хита в стиле регги Jamaica Bobsled Team. «Теперь-то мы закончили соревнования. Можно и отдохнуть. А если вы нам согласитесь провести ещё и экскурсию по городу, мы будем вам очень благодарны».

На это я ему вообще предложил перебраться в Сочи вместо Вайоминга, где они проводили свои предолимпийские сборы, всё-таки, здесь теплее, да и Сочи, с натяжкой, конечно, но можно назвать российской Ямайкой. На это генеральный секретарь ямайской федерации бобслея Крис Стоукс лишь усмехнулся, а Уинстон Уоттс перевёл тему.

Позже, уже в кулуарной беседе, бобслеисты признались, что сборы в России стоили бы бешеных по их меркам денег. Даже того, что они смогли собрать с помощью модного нынче краудфандинга, не хватило бы на подготовку к Олимпиаде здесь, а Олимпийский комитет Ямайки не готов был оплачивать расходы команды, не рассчитывающей на медали.

«Бобслей — это дорогой вид спорта. Приведу вам пример. На Олимпиаде в Лиллехаммере в 1994 году мы разговаривали с командой США по бобслею, у которых один боб стоил 500 тысяч долларов, и у них их было 6 штук, мы же туда приехали, потратив на подготовку и оборудование всего 250 тысяч. Но на самом деле надо радоваться тому, что у тебя есть. И постоянно работать. Само участие в Олимпийских Играх в Сочи —уже победа для нас, и мы будем стараться показывать лучшие результаты в будущем», — заявил Крис Стоукс, стоявший у самых истоков ямайской бобслейной команды и принимавший участие в четырёх Олимпиадах.

Под конец подошёл разгоняющий сборной Ямайки по бобслею, молодой, относительно своих коллег, 30-летний Марвин Диксон, постоянно кривлявшийся во время официальной части встречи со спортсменами команды Samsung Galaxy Team.

Чтобы показать, что я свой в доску, решил приветствовать его так, как меня годом ранее научили ямайцы — криком «бомбоклат».

«Так нельзя говорить! — удивился Марвин. — На Ямайке это грубое слово, которое можно использовать только в крайней стадии спора».

Мы с ним немного поспорили по поводу смысла этого слова, после чего он принялся обучать меня остальным ямайским ругательствам. В отличие от Уоттса, за годы выступления в бобслее привыкшего общаться на литературном английском языке, этот представитель молодежной культуры то и дело забывался и срывался на диалект патуа — дикую помесь каких-то местных ямайских наречий, сильно изменённых английских слов и упрощённой английской же грамматики.

Позже я ещё раз перепроверил свои знания. Оказалось, что слово «бомбоклат» и правда используется для выражения удивления, злости, а также радости. Возможно, в той местности, где вырос Марвин, его используют исключительно как матерное.

И тут Остапа, уж извините, понесло. Я просто не смог удержаться от того, чтобы не сделать такой модный сейчас снимок «селфи» на телефон вместе с Марвином. Когда ещё представится возможность пожать руку настоящему Олимпийцу, заражающему всех и вся вокруг этим настоящим олимпийским духом, о котором так много говорил покойный ныне отец Олимпиады барон де Кубертен.

«За будущее сборной Ямайки я спокоен. Сам, конечно, если удастся, поучаствую в соревнованиях, чемпионатах мира ещё пару лет, но на следующие Олимпийские игры уже не поеду — слишком стар стал. Пора давать дорогу молодым. У нас в стране много молодых и перспективных пилотов», — подарил нам надежду на то, чтобы увидеть сборную Ямайки и в Корее, Уинстон Уоттс.