MAXIM побеседовал с первым в истории российским гонщиком «Формулы-1» Виталием Петровым, который в этом году принял новый вызов — стал заводским пилотом «Мерседеса» в престижной серии ДТМ.

- Кто такой Виталий Петров?

– Ну ты нашел, что спросить! Откуда же я знаю? Надо зайти в Интернет и посмот­реть, что там обо мне пишут.

- В Интернете пишут, что ты вошел в историю как первый русский гонщик в «Формуле-1». А теперь ты стал еще и первым русским в другой престижной гоночной серии — ДТМ. Это шаг назад?

– Вовсе нет. Есть «Формула-1» — высший чемпионат для машин с открытыми колесами, и есть ДТМ — вершина «кузовных» гонок. И если посмотреть на плотность результатов, то станет ясно, насколько это сложная серия: первого от последнего там отделяет менее секунды. Это говорит об очень высоком уровне конкуренции в ДТМ, даже более высокой, чем в «Формуле-1». Это не менее интересные и значимые соревнования, где за престиж ведут сражение три знаменитых немецких автоконцерна: «Ауди», «БМВ» и «Мерседес».

- Ты решил выступать за «Мерседес». Заводской гонщик «Мерседеса» — звучит гордо. Не так ли?

– Вообще работать с «Мерседесом» и быть представителем этой знаменитой марки — большая честь.

- Но вернемся к «Формуле-1». Почему не удалось удержаться в «королевских гонках»?

– После двух сезонов в топ-команде я оказался в «Катерхэме». Эта машина не позволяла бороться за высокие места и даже за очки. Тем не менее я не допускал ошибок и привозил тот результат, которого позволял достичь автомобиль. Но затем появились гонщики с большим бюджетом, и команда сделала выбор в их пользу.

- В «Рено» ты потерял место после того, как дал интервью, в котором раскритиковал команду. Не жалеешь, что так поступил тогда?

– Конечно, по прошествии времени думаешь, что, может, не стоило так поступать. Но тогда рядом просто не оказалось нужных людей, которые бы мне помогли и с которыми я мог отвести душу. В команде весь год были проблемы с техникой, и, в отличие от остальных, мы не прогрессировали, поэтому накипело. Но я не думаю, что именно это стало причиной не продлевать контракт. Это просто был очередной повод.

- Выходит, гонщики вовсе не роботы?

– На трассе мы стараемся быть роботами, а в жизни — обычные люди. Но чтобы быть роботами в гонках, нужно правильное окружение.

- Насколько тяжело из ведущей команды переходить в стан аутсайдера?

– На самом деле это сделало меня сильнее. В «Катерхэме», чтобы опередить более опытного напарника по команде, мне приходилось больше работать, больше общаться с инженерами. Возможностей было меньше, чем в «Рено», но работы значительно больше. Так что с точки зрения опыта это дало мне очень многое.

- Но получается, что в «Формуле-1» все решают деньги. Кто больше заплатит команде, тот и поедет?

– Это большая проблема. Гонщики и так на протяжении всей карьеры ищут спонсоров и средства для выступления в «младших» сериях. Например, в GP2 — это последняя ступень перед «Ф-1» — сезон стоит около 1,5 миллиона евро. Не у каждой семьи есть такие деньги. А ведь пилоту еще нужно жить, переезжать из одной страны в другую. Но командам «Ф-1» тоже нужны деньги, поэтому они ищут пилотов, которые могут привести спонсоров.

- Твой выезд в Волоколамске прошел не самым удачным образом. В чем причина?

– Надо было быть смелее, рискнуть и поставить «мягкие» шины. А еще надо провести больше времени за рулем новой машины. Первый сезон совершенно точно не будет простым. Главная задача — набираться опыта и прогрессировать.

- Как поддерживаешь физическую форму?

– В основном это зал, бег. Нужны упражнения, которые повышают выносливость и реакцию, а вот чтобы мышцы росли — нельзя. Вообще, я предпочитаю игровые виды спорта, несколько раз в неделю играю в футбол.

- Многие думают, что жизнь гонщика — это сплошной гламур.

– Автоспорт — это сложная работа, на другие вещи просто не остается времени.

- Гонки для тебя — это адреналин?

– Адреналин — это американские горки и пилотирование спортивного самолета. Я безумно боюсь самолетов. А за рулем машины я сам за все отвечаю.

- С чем можно сравнить гонку?

– Для меня это как для девушки поход по магазинам.