Фильм Михаэля Ханеке «Любовь» - обладатель Золотой Пальмовой Ветви Каннского кинофестиваля, теперь удостоился и Оскара-2013 как лучший фильм на иностранном языке. При этом этот иностранный и неанглоязчный фильм номинировался и в главной номинации: "Лучший фильм", что бывает не часто.

Не часто, но бывает: в этой номинации участвовали Федерико Феллини с фильмом "Амаркорд", "Шепоты и крики" Бергмана, "Последнее танго в Париже" Бертолуччи, "Ромео и Джульетта" Дзиферелли, "Мужчина и женщина" Лелуша, "Фотоувеличение" Антониони. В общем, лучшие силы мирового кино.

Никто их них главный Оскар не взял. Однако вот в каком ряду оказался Михаэль Ханеке. То, что за камерную евродраму американцы, конечно, никогда главный приз не дадут, было ясно. Но на Оскар номинировалась еще и исполнительница главной женской роли в фильме, Эммануэль Рива. И роль, и исполнение - редкие. А Оскар французской актрисе тоже не достался.

Добро бы, ее обошли на повороте конкурентки с мощными выдающимися ролями - так нет, молоденькая Дженнифер Лоуренс в фильме "Мой парень - псих" сыграла вполне себе заурядную психопатку. Могла бы и подождать! Но Оскар отдали ей, а не 86-летней бабушке, которая притащилась на церемонию с другого континента в свой 86-й день рождения, между прочим! Как-то не вежливо получилось.

Михаэль Ханеке, австрийский кинорежиссер, ему семьдесят лет, и он – чуть ли не самый титулованный режиссер на планете: у него 8 призов Каннского кинофестиваля. Предыдущий – за фильм «Белая лента». Ханнеке нестандартно мыслит о жизни и о мире. И он – получается, лучше всех на Земле, умеет эти нестандартные мысли выражать киноязыком.

Он снимает зрелищные экшны, как, например, кошмарный триллер «Забавные игры», и многофигурные исторические полотна – черно-белый фильм «Белая лента» - о предчувствии первой мировой войны. И камерные картины удаются ему так же хорошо.

Фильм «Любовь» - самый камерный, какой только может быть. В кадре – старик, старуха и их дом. Квартира. На главные роли в фильм о старости, угасании, умирании Ханеке пригласил прекрасных французских стариков – Жана-Луи Трентиньяна, 1930-го года рождения, и Эммануэль Рива, 1927-го года.

Это важно. Потому что старость, закат жизни на экране – подлинный, помимо того, что, конечно же, и прекрасно сыгранный – тоже. Несмотря на выдающиеся успехи гримеров и компьютерных специалистов по фотошопу, редко когда молодой человек убедительно сыграет старого. Энергетика другая, каким бы морщинистым вы не вылепили лицо.

Вокруг стариков как будто более разряженная атмосфера. По-другому звучит голос, по-другому двигаются глаза, губы. Это может быть не так важно, когда старый человек в фильме или на сцене – персонаж второстепенный и функциональный: ну, скажем, бабушка главного героя. Даже – Фирс, которого забыли обитатели «Вишневого сада». Да, у него есть коронный выход, но вообще-то речь не о нем.

Здесь – речь о них. О стариках. И – о любви. Или о том, что мы так называем. Они так называют. На экране – пожилые супруги, давно и дружно живущие рядом, и рядом им хорошо. Оба – музыканты, они до сих пор ходят на концерты, радуются успехам учеников.

Живут в огромной парижской квартире, в которой все говорит о длительности и наполненности их жизни: книги, картины, сувениры, мебель – все это старое и любимое. Режиссер, используя минимум выразительных средств – солнечный свет, звуки музыки – атмосферой, фоном, вторым планом рассказывает нам о героях, и не только о них, о жизни вообще – больше, чем мы узнаем при помощи слов.

Герои говорят не много. Вообще умеют обходиться без слов. А потом пожилая супруга начинает терять – и дар речи, и способность двигаться, и здравый рассудок. Альцгеймер пришел, да и не он один. Муж из любви преданно и старательно ухаживает за убывающей женой. А потом так же преданно прекращает ее страдания. Свои страдания. Это одно и то же?

Ханеке не дает ответа. Он задает вопрос. Что вообще случилось? Что сделал этот благородный, спокойный, не теряющий присутствие духа – и человеческое достоинство – старик? Что он сделал? Он все правильно сделал? Это человечно? Или это бесчеловечно? Это любовь?

Очень европейские вопросы остаются после фильма, прозрачного, как слеза. Все просто. Самое простое решение – самое лучшее. Или все же – не самое? Странный, трудный фильм Михаэля Ханеке. Но когда смотришь его – простой, безо всяких режиссерских/операторских затей, ходов, трюков, спецэффектов – смотришь и понимаешь, внутренне соглашаешься с тем, что ему – в который раз уже! – присудили главный киноприз планеты.