«Франкенвини» (“Frankenweenie”), 2012 По мотивам одноимённой короткометражки Тима Бёртона по сценарию Леонарда Риппса (1984) Режиссёр: Тим Бёртон Сценарий: Джон Огаст Оператор: Питер Сорг Композитор: Дэнни Эльфман Продюсеры: Тим Бёртон, Эллисон Эббэйт Роли озвучивали: Чарли Тахан, Кэтрин О'Хара, Мартин Шорт, Вайнона Райдер и другие.

В некотором смысле «Франкенвини» для Бёртона — это такая дорога длиною в жизнь. Давным-давно, когда Бёртон ещё прозябал младшим рисовальщиком в недрах мышиной империи, и потихоньку снимал любезные своему сердцу мрачные стоп-моушен короткометражки, «Дисней» решил продвинуть юное дарование в смысле режиссуры, а именно, выделил для тесту Бёртону небольшой бюджет на съёмки 8-миллиметровой короткометражки. Сюжет простой — маленький мальчик Франкенштейн оживил свою собачку Спарки при помощи удара молнии, и что из этого вышло.

Получив на руки результат, большие дяди вздрогнули. Семейные ценности, дрессированные животные, ломовая мораль и финальное «мимими» в короткометражке присутствовали, в точности согласно внутрикорпоративным установкам стремительно стагнирующего наследства уже тридцать лет как почившего Уолта Динея, однако присутствие это имело столь издевательскую форму, что худсовет потерял дар речи.

Мрачняк, трэшак, детский фильм ужасов, цитаты из «Франкенштейна» Джона Уэйла (1931). В общем, кино больше походило на клип группы «Раммштайн», чем на «Бэмби». Такой хоккей нам не нужен, решил худсовет, и сначала просто хотел плёнки смыть, но потом ограничился язвительным рейтингом PG, под каковым «Франкенвини» впоследствии и фигурировал на видео. Утверждается, что до тех пор все без исключения фильмы «Диснея» имели рейтинг G, хотя навскидку есть хотя бы фильм «Трон» с его PG, впрочем, он и не детский).

Понятно, что после такого скандала в мышином болоте пути Бёртона и его альма-матер разошлись раз и навсегда. Бёртон быстро прибился к «Ворнерам», более благосклонно относящимся к мрачному юморку молодого режиссёра, снял для них на ход ноги семейную комедию «Большое приключение Пи-Ви» (1985), взамест чего получил возможность снимать что-то «более своё».

Этим самым более своим стал «Биттлджус», во многом предвосхитивший и дальнейшее отчётливое деление фильмов Бёртона на «для себя» и «для дяди», что будет прослеживаться и по настоящее время, одновременно легализуя своеобразное бёртоновское видение мира, в котором трэшак превращается в особый магический реализм, а мрачняк прекрасно сочетается с бесконечной любовью к каждому своему персонажу.

Так «Бэтман» сменялся «Эдвардом Руки-ножницы», «Планета обезьян» — «Крупной рыбой», Бёртон впадал в немилость у публики своими эд-вудскими экзерсисами и снова взлетал под небеса всеобщего обожания. На этом пути он нашёл Джонни Деппа, Хелену Бонэм-Картер и сценариста Джона Огаста. Именно вместе с последним он спустя долгих 20 лет (не считая сценария к «Кошмару перед Рождеством») снова вернулся в любимую кукольную анимацию. «Труп невесты» наконец показал миру, что потерял «Дисней», разругавшись с Бёртоном, а недавнее возвращение блудного сына и миллиард «Алисы в Стране чудес» позволили спустя почти тридцать лет замкнуть эту грандиозную временную петлю, «Франкенвини», наконец, стал тем, чем должен был быть с самого начала — мрачной кукольной сказкой о силе любви мальчика к мёртвой собаке, которая в итоге и возвращает ту к жизни.

Стоит взглянуть на первые кадры стародавней короткометражки, и ты буквально видишь, что это не люди, это куклы, на место которых лишь по стечению обстоятельств всунули живых актёров. Особенно забавно сопоставлять уже при просмотре полнометражки те эпизоды, которые вошли в её сценарий из оригинала без изменений — первая сцена на кладбище домашних животных, эпизод с оживлением Спарки — Бёртон с самого начала снимал свою корокометражку как такую оживлённую раскадровку к будущему мульфильму, так что главное различие тут даже не в особенностях игрового кино и покадровой съёмки на рабочем столе, а в том, что в одном случае это короткий, а в другом полный метр.

Короткометражка 84 года лаконична и даже поверхностна, это скорее зарисовка на тему, нежели полноценное кино, для полуторачасового мультфильма нужно было что-то ещё. И Джон Огаст принялся наращивать истории сценарное «мясо», отсылая как к экранизациям романа Мэри Шелли, так и вообще ко всему подряд. Игорь-Эдгар, Эльза ван Хельсинг, мистер Вискерс и его отмороженная хозяйка, плюс многие персонажи короткометражки обрели имена и отдельные сюжетные линии. Вдобавок, помимо милейшего Спарки, в ход пошли Годзиллы, «морские обезьяны» и прочая невидимая рыбка.

Так постепенно Виктор Франкенштейн стал не только любителем домашнего видео, но и физиком-любителем, в школе появились другие учителя, замаячила тема «школьных конкурсов», а сам городок перестал быть абстрактным предместьем, обзавёлся своими легендами, а также довольно мрачным населением.

Что-то из этого легло как родное: соседская чёрная пуделиха вместо камео из короткометражки стала полноценным персонажем, горбун Эдгар и мистер Вискерс с хозяйкой — вообще главные двигатели сюжета, речуги учителя-новатора придают событиям более глубокую мораль, а физкультурница просто развлекает публику. Что-то просто заполняло хронометраж: вся история про гимн города, наездившие по ушам конкурс, бесконечный бейсбол и постулативная коварность бургомистра. А кое-что так и осталось просто вставным номером: Годзилла и в особенности «морские обезьяны» — это скорее дань творчеству Эда Вуда, нежели то лучшее, что мы ждём от Бёртона.

Но даже в моментах слабины всё вышеперечисленное осталось настолько милым, насколько вообще может быть милым произведение этого автора. И особенно Спарки. Каким-то чудом именно сила любви Бёртона к своему детищу делает кукольную собаку более живой, чем игровую из короткометражки. Невероятная пластика, прыжки и ужимки, да и финальный подвиг на горящей мельнице — всё это представляет Спарки не субъектом сюжета, а полноценным главным героем, кажется, вот-вот и собачка заговорит.

В свете этого окончательно понимаешь, как особая Бёртоновская магия до сих пор не расшифрована даже им самим, если вообще считать, что она поддаётся расшифровке. В «Алисе» она превращается в дорогостоящий балаган, в «Мрачных тенях» — суповой набор разномастных аттракционов, а в «Эдварде Руки-ножницы», «Трупе невесты» и «Франкенвини» — в романтическое сказочное полотно, совершенно не нуждающееся в волшебных фонариках и прочей мишуре.

Как бы то ни было, спустя пять лет после мрачного «Свини Тодда» Бёртон, которого мы любим, снова с нами. До встречи в кино.

Автор статьи: Роман Корнеев