В одном из своих многочисленных выпусков американское онлайн-издание Total Film опубликовало собственную подборку «Самых душераздирающих сцен мирового кинематографа». Оно понятно, что по большей части в списке присутствуют голливудские ленты, пускай и независимого толка, однако спорить с солидным источником мы не будем.

Относительно недавно одна из лент вышеуказанного списка уже попадалась мне на горизонте. Речь идет о картине Марка Хермана «Мальчик в полосатой пижаме». Теперь же мы поговорим о другом участнике этого своеобразного «хит-парада скорби» – драме Алана Дж. Пакулы «Выбор Софи», одной из самых заметных независимых лент начала 80-х и однозначно лучшей в фильмографии этого нью-йоркского режиссера.

…22-летний выходец из южных штатов, начинающий писатель Стинго приезжает в Бруклин, чтобы в спокойной обстановке закончить свой первый роман. Поселившись в симпатичном домике на несколько квартир, он знакомится со своими соседями – симпатичной полькой Зофьей «Софи» Завистовской и ее любовником, успешным биологом Натаном Ландау. Знакомство, прямо скажем, не самое удачное, учитывая, что Натан – яростный ревнивец, а Софи – весьма эффектная женщина. Разумеется, юноша в свою соседку сразу же влюбился, но, учитывая буйный нрав Натана, в своих чувствах признаваться не спешит.

Разумно полагая, что дружба – это лучше, чем ничего, Стинго все свое свободное время проводит в компании новых друзей. Софи делится с ним сокровенными тайнами прошлого, а Натан – советами относительно настоящего. Однако вскоре события принимают дурной оборот: периодически впадающий в гнев биолог все чаще ссорится с Софи, которая, по его мнению, явно не равнодушна к их новому соседу. Сама же девушка мучается призраками прошлого: все ее близкие были уничтожены во время вторжения нацистов в Польшу, а сама Софи чудом сумела выбраться из застенков Освенцима, где и похоронила остатки своих позитивных взглядов на жизнь…

Весьма авторитетное нью-йоркское издательство в 1998 году выпустило рейтинговый список «100 самых лучших романов», написанных на английском языке в ХХ веке. И книга Уильяма Стайрона «Выбор Софи» в этом рейтинге хоть и на 96-м месте, но присутствует. И не беда, что сам Стайрон, лауреат Пулитцеровской премии, входил в состав комиссии, да и в альтернативном рейтинге читателей его книга подобной чести не удостоилась. Зато экранизация Алана Дж. Пакулы 1982 года имела успех в стане критиков и принесла актрисе Мерил Стрип второй, на этот раз главный, Оскар в ее карьере.

Пакула, выступивший на проекте также в качестве сценариста, экранизировал книгу очень близко к тексту, вызвав весьма неоднозначную реакцию. Дело в том, что тема Холокоста в американском кинематографе в те годы была весьма непопулярна. Это позднее, с появлением на экранах «Списка Шиндлера», «Пианиста», «Чтеца» и ленты Роберто Бениньи «Жизнь прекрасна», Голливуд перестал закрывать глаза на еврейский вопрос. А в начале 80-х Пакула оказался в гордом одиночестве, вчистую проиграв на Оскаре масштабному «Ганди». Камерная драма оказалась слишком тяжелой для восприятия и чересчур безысходной.

В том году дядюшка Оскар был настроен радоваться жизни. Именно поэтому «Выбор Софи» остался на обочине, в тени таких примечательных, но более легких картин, как «Инопланетянин» Спилберга, «Тутси» Поллака и «Виктора/Виктории». Нынешнему зрителю, вскормленному бестолковыми романтическими опусами и блокбастерами-комиксами, будет и вовсе нереально по заслугам оценить работу Пакулы. Многим лента, длящаяся более двух с половиной часов, покажется занудной, монотонной и невыразительной. Особенно первая часть, где авторы неторопливо и детально рассказывают о зарождении любовного треугольника.

И тем не менее, благодаря невероятно впечатляющим актерским работам (в этом есть заслуга постановщика, всегда умевшего выжать из своих исполнителей максимум), «Выбор Софи» представляет собой высококлассную трагедию, коей мог бы позавидовать сам Шекспир. Похвал заслуживают все. И даже молодой Питер МакНикол в роли Стинго, для которого эта работа в кино стала началом и венцом всей кинокарьеры. А уж игра Кевина Клайна, тоже, кстати, дебютанта в большом кино, и в особенности Мерил Стрип – это просто блеск. Пока Клайн взрывал зрительский мозг своими эскападами и вспышками гнева (его герой – на самом деле никакой не биолог, а шизофреник), Стрип тихой сапой добралась до финала, где выплеснула на аудиторию столь мощный эмоциональный заряд, что никто и ничто не могло помешать ей стать лучшей на церемонии Оскара.

Сытой Америке, какой она показана в книге и какой она осталась в момент публикации романа Стайрона и выхода фильма, всегда была чужда еврейская тема и тема Второй мировой войны. Только когда к процессу подключились такие влиятельные мэтры, как Спилберг, Полански и иже с ними, Голливуд вдруг ощутил непреодолимую тягу к «искуплению вины». Впрочем, «Выбор Софи», несмотря на отсылки к Освенциму, все же остается не общечеловеческой, а индивидуальной драмой. Драмой женщины, которая сумела пережить ужасы концлагерей и совершить в своей жизни самый страшный выбор – кого из своих детей оставить, а кого отправить в крематорий. Именно об этой шокирующей и трагической сцене шла речь в рейтинге издания Total Film.

Финал фильма во многом закономерен и соответствует стилю изложения. Нет такой силы, которая могла бы заставить столь несчастных в своем земном существовании людей (Софи и Натана) продлить себе срок. Их яркая, безумная, короткая связь стала своеобразным катализатором на пути к избавлению. Их смерть воспринимается как не наказание, а акт отторжения реальности, где люди могут по-прежнему влюбляться, создавать семьи и рожать детей. И теплая весенняя ночь 1939-го, коей Софи была вынуждена сделать свой выбор, сменилась уютным летним утром 1947-го, когда ее душа, наконец, успокоилась.

Автор статьи: Евгений Жарков