В 2021 году в соцсетях разошлась новость: в Швеции 18-летний Эрик Гранквист в одиночку построил в тайге избу из подручных материалов — так, как это делали его предки. Несколькими годами ранее похожую избушку срубил канадец Шон Джеймс на окраине национального парка Алгонкин в провинции Онтарио и приезжает туда по выходным с женой и собакой. Чем мы хуже? В последнее время в России набирает популярность избинг — отдых или постоянное проживание в традиционном деревенском доме. В таком жилье, с одной стороны, есть современные удобства (горячая вода, канализация, отопление), с другой — можно по старинке топить печь, делать в ней хлеб, зимой любоваться морозными узорами на окнах, а летом спать на сеновале. Сколько стоит превратить деревенский дом в место для комфортнй жизни, с какими проблемами при этом можно столкнуться и в чем магия русской избы — в материале «Ленты.ру».

«В XX веке избы потерпели стратегическое поражение» По статистике, 41 процент россиян хотели бы переехать жить в деревню. Только за прошедший месяц число запросов в «Яндексе» на покупку деревенского дома превысило 117 тысяч. Больше всего приобретением такой недвижимости интересуются жители Московского региона (почти 45 тысяч запросов), Поволжья (16 тысяч), Санкт-Петербурга и Ленинградской области (10 тысяч). Причем нередко они обзаводятся не современным коттеджем, а классическим бревенчатым домом столетней давности. Такой тренд называется избинг (от русского «изба» и английского окончания -ing) и означает проживание в традиционном деревенском доме, но с современными городскими удобствами.

Изба — бревенчатое жилое строение, иногда разделенное перегородкой на два помещения (пятистенок) и отапливаемое печью. Русские избы обычно делались одноэтажные, имели двускатную крышу, несколько окон по фасаду и холодные сени. Часто к дому пристраивали клети (неотапливаемые комнаты), а также крытый двор, в котором держали скотину, хранили инструменты и инвентарь, там же устраивали и отхожее место

Основоположником избинга принято считать российского бизнесмена Алексея Шевцова, который создал в Плесе проект «Потаенная Россия». В одном интервью предприниматель рассказывал, что в Плесе он часто ребенком проводил лето и с детства любил его купеческие домики. В конце 1990-х многие из этих старинных зданий обветшали, и Шевцов решил вернуть им былую славу.

В 2005 году в рамках проекта «Потаенная Россия» Шевцов вместе с братом стали приобретать и реставрировать деревянные дома, располагавшиеся рядом с домом-музеем Исаака Левитана, на склоне Соборной горы и на набережной. В каждом бизнесмены восстановили фасады, воссоздали интерьеры XIX века, наполнив комнаты старинной мебелью, оборудовали ванные комнаты и провели интернет. Отремонтированные дома Алексей Шевцов сдает внаем. Так в Плесе появился бутик-отель «Соборная слобода». Сейчас в него входит двенадцать аутентичных домов-номеров, названных в честь их прежних хозяев — дом Олимпиады Маклашиной, дом Евстолии Кузнецовой, дом Прозоровских. Пожить в такой «избушке» стоит от 30 до 88 тысяч рублей за ночь.

Нам очень хотелось повысить престиж исторических избушек, чтобы в маленьких бревенчатых домиках могли останавливаться отдыхающие. Этот тип жилья потерпел стратегическое поражение в ХХ веке, его просто списали, признали бесперспективным. Но сегодня ему возвращается изначально важная роль

Алексей Шевцов бизнесмен

Несмотря на высокие цены, спрос на отдых в старинных домах оказался огромным. В плесских домах останавливались многие известные гости: Алексей Кудрин, Эльвира Набиуллина, Владимир Машков, Татьяна Толстая, принц и принцесса Кентские и т. д. Прибыль бутик-отеля росла: в июле 2020 года она составила 1,3 миллиона рублей, а в 2023 году в том же месяце доход вырос в девять раз — до 9,2 миллиона рублей. Год назад на волне успеха Шевцов запатентовал слово «избинг» как товарный знак, а также предложил, взяв за основу традиционную избу, разработать быстровозводимые модульные конструкции, которые будут смотреться более органично в русском пейзаже. Модные нынче форматы жилья, такие как глэмпинги, шале или лоджи — это больше про Европу, Африку, Азию или про футуристические конструкции из инопланетной жизни, заметил бизнесмен. А избинг-отель должен быть похож на деревню — форпост русских первопроходцев, покорителей Сибири и Дальнего Востока.

«Это был дом зажиточных крестьян»

Вслед за Шевцовым идею придания традиционному деревянному дому современного комфорта подхватили и другие предприниматели. По словам специалистов, это стало особенно популярно в пандемию, когда многие горожане стремились хоть ненадолго уехать из мегаполиса и пожить на природе — в избе с печкой, в окружении яблонь. Но так, чтобы не поступаться городскими удобствами — горячим душем, теплым туалетом, посудомоечной и стиральной машиной. В ответ на спрос появилось и предложение: пожить в настоящей русской избе теперь можно не только в Плесе, но и во многих других селах и небольших городках. Так, в Ярославской области есть избинг-отель «Тыгыдым», в Тульской — проект «Избы в Ченцово», а в Ленинградской воссоздана целая деревня Мандроги, основу которой составили дома XIX века, вывезенные из соседней Вологды.

Один из таких ярких проектов — туристический комплекс «Мариинские избы», основанный три года назад предпринимателем Игорем Черноголовом в селе Мариинск в 70 километрах от Екатеринбурга. Проект экодеревни появился как раз в дни пандемии, говорит операционный директор комплекса Инна Нагумова. Бизнесмен, у которого в селе дом, жил в Мариинске во время самоизоляции. В марте 2021 года, отмечая 50-летний юбилей, он пригласил на дачу друзей и разместил их в соседских домах — так родилась мысль купить в деревне несколько изб и превратить их в гостевые дома для туристов.

Место было вполне подходящим. Мариинск — старинное село, основанное в 1783 году заводчиками Демидовыми. До революции поселок было большим, в нем насчитывалось 102 двора, работало несколько фабрик и кузница. Сегодня в Мариинске проживают 580 жителей, есть школа, медпункт, храм и метеостанция — согласно ее данным, в селе самые чистые воздух и вода на Среднем Урале.

Первым домом, который Игорь Черноголов прибрел в Мариинске, стала изба Антуфьева, в которой сейчас находится поселковый музей.

Это был дом зажиточных крестьян. У краеведов есть предположение, что изначально им владел внебрачный сын Павла Демидова, которому дали возможность работать на заводе. Это единственный двухэтажный дом в селе: наверху были комнаты хозяев, внизу — людская

Инна Нагуманова операционный директор туристического комплекса «Мариинские избы»

В момент покупки изба была не в лучшем состоянии, реставраторы трудились над ней долго. Поэтому первым жилым домом, открытым для гостей, стала изба приказчика — сруб в три окна с большой комнатой, разделенной надвое русской печью, в которой когда-то жил управляющий заводом в соседней Ревде.

На сегодняшний день в Мариинске восстановлено десять изб. Самая большая — изба, в которой жила семья местного плотника , прозванного в деревне Горным мастером. Его дом огромен — два больших сруба, объединенных крышей. В одном срубе находится просторная жилая комната с печью-голландкой посередине, в другом — кухня с печью-плитой, на которой можно готовить. А самая маленькая — изба, в которой 200 лет назад жила зажиточная семья староверов, а в советские годы — мультипликатор Валерий Фомин. Несмотря на пять окон по фасаду, в доме всего две небольшие комнатки: спальня и горница. В них сохранился необычный потолок с лепниной, красный угол и полукруглая печь.

Реставрация старинных домов — дело трудоемкое. В некоторых домах, например, строители меняли сгнившие нижние венцы, в других устанавливали новые опорные столбы, ошкуривали до родного дерева и заново красили окна, ремонтировали печи, восстанавливали штукатурку.

«В доме Фомина у нас есть "окошко в прошлое", — говорит Нагумова. — Реставраторы, когда добрались до дранки, обнаружили, что под ней наклеены газеты 1922 года. Они взяли этот фрагмент стены в рамочку, и теперь можно и новости почитать, и увидеть, как в старых домах делалась внутренняя отделка».

Все интерьеры в мариинских избах тоже подлинные. С самого начала проекта за облик домов отвечает художник Татьяна Самойлова, первая жена рок-музыканта Глеба Самойлова из группы «Агата Кристи»). Татьяна собирает и бережно реставрирует старинную мебель и утварь — металлические кровати с коваными спинками, резные ореховые горки, настенные коврики, кружевные подзоры, домотканые половички… «В наших домах много уникальных вещей, — замечает Инна Нагумова. — Например, в доме Антуфьева сохранилась печная дверца 1830 года, также есть старинные раскладные диваны, множество сундуков: большие домашние — для одежды, поменьше, которые брали в дорогу, и совсем маленькие — для хранения денег».

Главная гордость внутреннего убранства изб — зеркала XIX века: два «ангельских» и одно «архангельское». Их особенность в том, что над большим зеркалом в деревянной раме расположено другое, поменьше. Скорее всего, так делалось для увеличения площади отражения света, но два столетия назад люди верили, что, когда человек смотрится в большое зеркало, через маленькое на него глядит его ангел

Что же касается удобств, то они есть во всех домах проекта. Традиционно на Урале строили «избы-двойники» и «избы-тройники», поясняет Инна Нагумова. То есть к жилой части обычно сбоку пристраивали крытый двор, а иногда и амбар. В этих крытых пристройках реставраторы и размещают санузлы — с современными умывальниками, унитазами, душевыми кабинами. Кроме санузлов, во всех избах есть батареи, а также мини-кухни с мойкой, микроволновкой и набором необходимой посуды. «Бронируя избы, один из самых частых вопросов, которые задают нам гости: «А у вас туалет во дворе?» И когда узнают, что в помещении, — выдыхают!» — улыбается директор.

«Самой первой в дом приехала посудомойка»

Впрочем, деревенские дома сейчас приобретают не только для того, чтобы сдавать их в аренду, но и для себя. «В детстве я часто проводила лето на Алтае, в деревне у дедушки, — рассказывает москвичка Юлия Малеванная. — От тех дней у меня остались самые прекрасные воспоминания: как мы катались с друзьями на велосипедах к речке, ели по дороге ягоды, или как дедушка научил меня ловить мальков — в пластиковую банку на кусочек хлеба. Их потом можно было посадить в бочку и растить до осени, а осенью уже больших рыбок выпустить обратно в водоем…»

Юлия и ее муж Александр Малеванный — обычная московская семья. Александр — врач-остеопат, Юлия — операционный директор собственной компании, выпускающей добавки для здоровья и функционального питания. У супругов трое детей, а недавно появились и внуки. На протяжении многих лет Малеванные снимали на лето дачу под Москвой. О собственном же загородном доме задумались в пандемию, когда оказались запертыми на самоизоляции в городской квартире. «Дети тогда были младше, и в четырех стенах они просто сходили с ума», — вспоминает Юлия.

Вместе с тем средства на покупку были ограничены — в период короновируса бизнес у супругов, как и у многих частных предпринимателей, просел. Поэтому они решили искать дом не в Подмосковье, а в соседних регионах, где цены на жилье были ниже. Пересмотрели больше десяти вариантов, но не понравился ни один: то печь в плохом состоянии, то соседи странного вида.

Подходящий дом нашелся неожиданно — в Тверской области, в 30 километрах от Торжка. Это был сруб, построенный, судя по архитектуре, еще до революции. Довольно просторный — около 100 квадратных метров. К дому был пристроен с одной стороны крытый двор площадью 150 квадратов, а с другой — два хозяйственных помещения, клеть и подклеть. К дому прилагался участок в 16 соток.

А еще Юлия с первого взгляда влюбилась в село. Небольшая деревня вдали от проезжей дороги, 250 человек жителей, почта, школа, библиотека, медпункт, храм и усадьба XVIII века, построенные известным архитектором Николаем Львовым. Рядом с селом — лес, река, поля. Но больше всего Юлию, историка по первому образованию, поразил въезд в село, выложенный старинной брусчаткой.

Как только я увидела дом и село, поняла — это мое! Позвонила риелтору и попросила готовить документы для покупки, даже не посоветовавшись с мужем

Юлия Малеванная хозяйка дома в Тверской области

В целом дом оказался крепким. В качестве фундамента у него под углы по старинной технологии подложены гранитные валуны, стены сложены из лиственницы, а крыша покрыта поверх дранки ондулином. Также в доме есть большой сухой подпол и три печи, одна из которых — с лежанкой.

Тем не менее дом требовал ремонта. «В отличие от сибирских домов, где двор стоит отдельно, у нас двор и дом были объединены одной крышей, — поясняет Юлия. — Постройка была в очень плохом состоянии, крыша провалилась, и ее нужно было сносить, пока она не утянула за собой стропильную систему жилого дома». Другая сложность — в доме не было ни воды, ни канализации, хотя в деревне с советских времен имелся водопровод. Кроме того, в одной из двух комнат стены были тесаные, а во второй — оклеены обоями. Обои давно выцвели, под ними то и дело заводятся жучки, и Юлия опасается, что могут завестись шершни.

По словам Юлии, сделку они оформили в августе 2020 года и сразу же взялись за ремонтные работы. Разобрали двор, обеспечивший их дровами на несколько лет вперед, отремонтировали печи — к примеру под той, что с лежанкой, пришлось поправить фундамент. И устроили полноценный санузел. «Сначала мы хотели оборудовать его в клети, — замечает Юлия. — Но клеть оказалось гнилой, ее пришлось снести и выстроить вместо нее каркасно-щитовую пристройку». В этом помещении супруги установили бойлер с душевой кабиной, а рядом с домом вырыли септик. «А самой первой в дом, как бы эти ни было смешно, приехала посудомойка», — добавляет Юлия.

Следующее лето ушло на то, чтобы на месте двора сделать большую веранду в 40 квадратных метров. Сейчас там стоят столы, висят качели, с нее открывается красивый вид на столетнюю липу.

А вот что касается интерьера, то с ним у хозяев проблем, напротив, не было. Юлия рассказывает, что на протяжении всей своей истории дом принадлежал одной семье, в последние годы в нем жила бабушка-старушка. В результате он был буквально набит разными сокровищами.

На кухне сохранилась старинная полка для посуды, которую Юлия встроила в современный гарнитур. В пяти сундуках были сложены рушники, украшенные ручным кружевом, подзоры для кровати, занавески с мережкой в виде серпа и молота

А разбирая клеть и подклеть, Юля среди прочего нашла безмен, изготовленный в Туле в 1826 году, три старинных самовара, один из первых советских календарей, где церковные праздники отмечены вместе с социалистическими, и множество дореволюционных фотографий в старинных рамках. Все находки Юлия отмыла, отчистила и вернула в домашний обиход.

«Старый дом — это вынос денег из семьи. Но нам он дает свободу!»

Затратно ли это — восстановить старый деревенский дом?

Три года назад, когда Игорь Черноголов только начал приобретать избы для проекта, дом с участком в Мариинске стоил 300-500 тысяч рублей. Сейчас их продают по 12-15 миллионов. Ремонтные работы тоже обходятся недешево. Привести один дом в жилое состояние стоит от 7 до 10 миллионов рублей

Инна Нагумова операционный директор туристического комплекса «Мариинские избы»

Остановится на сутки в мариинской избе стоит около 20 тысяч рублей.

У супругов Малеванных расходы на ремонт, конечно, скромнее. По словам Юлии покупка дома с участком обошлась им в 550 тысяч рублей, еще примерно столько же они потратили на разбор двора и пристроек и проведение водопровода и канализации. Строительство веранды стоило около 300 тысяч рублей. «Вложения были постепенные, — замечает Юлия. — К тому же у нас в селе, как и во многих других селах, есть лесопилка, материалы на ней односельчанам отпускают в рассрочку». Выручило хозяев и то, что многие работы им делали местные жители. В селе нашелся потомственный печник, плотники, а в соседнем Торжке — сантехник. По сравнению с московскими расценки на строительные работы в деревне в три раза ниже, уверена Юлия.

Жизнь в деревенском доме имеет свои особенности, отмечают собеседники «Ленты.ру». «К примеру, большинство старинных домов спроектированы так, что не имеют изолированных комнат, — говорит Инна Нагумова. — Уединиться в них трудно, особенно если живешь с семьей. Современным городским жителям это непривычно». По опыту Юлии, живя в селе, нельзя полностью полагаться на технические новшества: «У нас, бывает, отключают электричество на пять-шесть часов! Холодильники, отопление — все выключается. И если нас в селе нет, помочь все обратно включить могут только соседи, умный дом тут не выручит. Поэтому с соседями в деревне надо дружить».

Наконец, деревенский дом требует постоянного ухода и финансовых вложений. «Снеся двор, мы, сами того не зная, расконсервировали фундамент, из-за чего зимой холодный воздух попал под дом и у нас замерз водопровод, — рассказывает Юлия. — Новогодние каникулы мы провели с паяльными лампами в подполе». В результате сейчас супруги утепляют цоколь, а также прокладывают в водопроводных трубах греющий кабель.

Реставраторы «Мариинских изб» допустили другую ошибку. По словам директора проекта, крестьянские дома на Урале строились по засыпной технологии — на пол чердака насыпался слой дерна, благодаря этому в доме сохранялось тепло. Но со временем доски рассыхались и дерн сыпался на жильцов. Поэтому принято решение выводить поочередно дома на ремонт и утеплять их современными материалами.

Старый дом — это вынос денег из семьи. Но нам он дает свободу!

Юлия Малеванная хозяйка дома в Тверской области

С другой стороны, жизнь в деревенском доме дарит много неожиданных радостей. В «Мариинских избах», например, все печи действующие, можно попросить истопника их растопить и погреться на лежанке в морозный день. Юлия радуется за детей, которых в деревне дома она видит только за завтраком и ужином: «Здесь они сами могут пойти к друзьям, в магазин или ловить лягушек. В городе у них такой свободы, конечно, нет». Сама же она, став хозяйкой дома, научилась орудовать ухватом и готовить в русской печи — жарить картошку, запекать гуся, один раз на Новый год даже сделала рагу из косули в десятилитровом казане, на всех гостей. А еще растит огород, делает домашние заготовки и подшивает винтажные шторы на ручной швейной машинке 1920-х годов, также обнаруженной в доме.

Неудивительно, что и у авторов проекта «Мариинские избы», и у Юлии и Александра Малеванных много идей и планов на будущее. В Мариинске сейчас идет большая работа: только что туристическому комплексу передали еще одну избу со всей обстановкой, сейчас в ней трудятся реставраторы. В планах — выкупить и восстановить еще три дома, а также подготовить для гостей развлекательные программы. В Мариинске уже можно поиграть в старинные игры, посетить местный музей или прогуляться к Демидовской плотине, а вскоре удастся попеть под гармонь или поиграть в лото с местным жителем. Александр с Юлией, вслед за ремонтом фундамента, хотят утеплить сени и построить на участке сарай и дровяник. Кроме того, Юлия нашла на чердаке настоящий ткацкий станок. Сначала она хотела передать его в краеведческий музей, но это оказалось трудно, и теперь она собирается сама научиться на нем ткать и устраивать мастер-классы для всех желающих.

«Старый дом стал опорой нашей семьи, местом, где мы можем побыть вместе. Собираться у русской печки — это другое!» — говорит о магии русской избы Юлия Малеванная. А Инна Нагумова в ответ на тот же вопрос добавляет: «Изба — это домашнее тепло и уют. Не зря наши гости, входя в дом, восклицают: "Тут как у бабушки в деревне!"».