«Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе — науке это неизвестно», — говорил герой культовой советской кинокомедии «Карнавальная ночь». После событий в Бирюлеве мне в голову пришел еще один вопрос, ответ на который «науке не известен»: есть ли власть в России?

Странный вопрос? С одной стороны, безусловно, да. Попробуйте выйти на Красную площадь с плакатом «Долой Путина!» — и вы тут же почувствуете на своих запястьях всю мощь хваленой властной вертикали. Но дело в том, что на Красной площади никто не живет. А на виллах в районе Рублево-Успенского шоссе, где под каждым кустом притаился охранник, живет микроскопическая часть российского населения.

Большая часть населения страны живет в районах, которые в той или иной степени сравнимы с Бирюлевом. Районах, где присутствие власти в повседневной жизни почти не чувствуется.

Нет, с плакатом «Долой Путина!» здесь разгуливать тоже не рекомендуется. Столкнувшись с такой «атакой на основы», местные правоохранители наверняка продемонстрируют поразительную оперативность. Но это ли стоит считать критерием наличия или отсутствия власти в стране?

Я убежден, что нет. С точки зрения любого непривилегированного гражданина, наличие власти — это когда он может безопасно дойти вечером до собственного подъезда, когда на сигнал о правонарушении следует немедленная реакция, когда справедливости можно добиться законными средствами.

Если использовать эти критерии, то получается, что власти в России или нет вообще, или она есть, но очень тщательно прячется от людей и прикидывается глухой.

Когда с ней пробуешь разговаривать нормальным голосом, то реакция «собеседника» нулевая. Единственный способ его «заинтересовать» — подойти вплотную и гаркнуть прямо в ухо через мегафон: «Караул! Пожар!» Только тогда «великий спящий» начинает пробуждаться и хоть как-то выполнять свои обязанности.

Вот, например, сейчас в Бирюлеве доблестный санитарный врач Онищенко вдруг обнаружил на искомой овощной базе некие нарушения. Не отстают по прыти от Онищенко и сотрудники силовых структур. На той же самой овощной базе они нашли автомобиль с оружием и задержали для выяснения личности свыше тысячи человек.

Похвально, весьма похвально. Но вот произошли бы эти события, если бы в Бирюлеве накануне не случилось массовых волнений? Каждый из нас знает, что это предельно маловероятно. Вывод, который из этого следует, мне кажется пугающим. Настолько пугающим, что я решаюсь его воспроизвести только в форме вопроса: неужели «погром работает»?

Неужели для жителей неблагоприятных с точки зрения этнической преступности районов массовые волнения являются единственным эффективным способом достучаться до власти? Если ответ «да», то не стоит удивляться, если количество массовых волнений будет только увеличиваться. Не стоит удивляться и еще одному обстоятельству — постепенной эрозии авторитета и даже легитимности власти.

Почему Путин так долго доминирует в российском политическом пространстве? Потому, что в глазах населения он стал олицетворением порядка. Ясно, что события в Бирюлеве сами по себе такой имидж не уничтожат. Но таких «Бирюлевых» становится слишком много. Пугачев, Матвеевский рынок, Кондопога — это лишь некоторые из названий, которые мгновенно всплывают в памяти.

Заметно, что сам ВВП прекрасно понимает опасность ситуации. Помните, например, с каким красноречием Владимир Владимирович бичевал правоохранительные структуры после уже упомянутого нападения на полицейского на Матвеевском рынке? Проблема в том, что последовало за этим президентским красноречием, — или, вернее, в том, что за ним не последовало.

Сначала тема этнической преступности была изящно подменена темой нелегальных мигрантов. Затем последовало несколько зрелищных рейдов. И все. Шумиха постепенно ушла. Все затихло — аккурат до следующего социального взрыва в Бирюлеве.

Я, естественно, не считаю, что у ВВП в секретной шкатулке есть некое волшебное средство. А он, такой нехороший, почему-то не хочет его использовать. Разумеется, у проблемы слишком глубокие корни. И с налету ее не решить. Но тогда проблему надо решать не с налету — пусть медленно, но последовательно и поступательно. А что мы видим на деле? Все что угодно, но только не последовательность.

Согласно сайту журнала «Большой город», в ответ на просьбу прокомментировать события в Бирюлеве пресс-секретарь президента Дмитрий Песков заявил: «Я никак это не комментирую. Это тема московская и тема, которая касается скорее полиции. Это не тема президента. Это дело преступности, при чем здесь межнациональные отношения?»

Мне это заявление кажется удивительным. Почему, например, менее масштабные события на Матвеевском рынке это «тема президента», а погром в Бирюлеве — это «не тема президента»? Я бы не хотел придираться к словам. Но все это вкупе с другими фактами выглядит как косвенное доказательство: у власти нет эффективной и убедительной стратегии борьбы с этнической преступностью. Власть сама не очень представляет, как заставить двигаться шестеренки государственного аппарата. Власть сама находится в состоянии некой растерянности.

А растерянная власть — это уже не совсем власть. Смотри начало текста.

Михаил Ростовский