Что обсуждали на Московском финансовом форуме?

На прошедшем в четверг Московском финансовом форуме власти продолжали искать баланс в финансово-экономической политике в текущих условиях — как с точки зрения неоднозначности переориентации российской экономики на восточные рынки, так и с точки зрения валютного регулирования и кредитования. Попытки найти компромисс между стимулированием экономики и бюджетной консолидацией предпринимались и на региональном уровне — в части балансировки долговой нагрузки субъектов РФ и необходимости поддержания госрасходов на их развитие.

Заглавная тема Московского финансового форума, который в четверг прошел в Манеже, была заявлена так: «В поисках нового баланса: российская финансово-экономическая система в период мировой трансформации». Обрисовал внешний контур этой работы на пленарной дискуссии помощник президента Максим Орешкин, заговорив о «структурной реформе по переключению российской экономики с больной части мировой экономики на здоровую». Эта работа, по его словам, еще продолжается и сама по себе является довольно болезненной, но позволяет «быть устойчивее» и решать задачи, в частности, с технологическим перевооружением.

Несколько умерил оптимистический настрой мэр Москвы Сергей Собянин, заметив, что санкции построены на том, что Россия не производит ключевые технологии и теперь переключилась с европейских рынков на восточные, которые «еще более жесткие» в силу преференций собственным производителям.

«Нам никто не хочет дарить технологии — более того, нам открыто говорят: хотите получить какие-то технологии — покупайте в целом продукт»,— пояснил мэр Москвы и добавил, что порой условием продажи комплектующих становится двойная цена.

В макроэкономическое русло дискуссию перевела глава ЦБ Эльвира Набиуллина, отметив, что порой звучат мнения, что «для структурной перестройки можно тактически пожертвовать макроэкономической стабильностью, что она уже отыграла свою роль». По ее мнению, этот подход неверный — «уязвимости никуда не делись», и ответственная финансовая политика необходима. В этой части показательным стало обсуждение курса рубля и связанной с ним через цены импорта инфляции. Глава Минэкономики Максим Решетников развивал в этом контексте ранее высказанные идеи о трансформации и усложнении системы валютного регулирования, например контроля переводов и анализа рублевой массы за рубежом. Свою позицию министр объяснил тем, что эффект от возврата выручки во многом нивелируется тем, что с ростом доли расчетов в нацвалютах увеличивается и доля средств, возвращаемых экспортерами в рублях — доля рублей в расчетах за экспорт в июле оценивалась в 41%, а за импорт — в 30%. Эльвира Набиуллина, впрочем, с таким подходом ожидаемо не согласилась: «Я против того, чтобы принимать меры только для того, чтобы показать, что мы что-то сделали с курсом — надо посмотреть, насколько это эффективно». Не поддержал идеи Минэкономики и глава Минфина.

Отчасти оказать влияние на валютный рынок (за счет снижения спроса на валюту), по мнению Максима Орешкина, может решение Минфина о снижении программы заимствований в текущем году примерно на 1 трлн руб. Глава же Минфина Антон Силуанов преподнес решение как ответ на нежелание банков «давать деньги по нормальным ставкам» в ожидании повышения доходности ОФЗ. «Пускай сидят теперь и кредитуют экономику, а не бюджет»,— пояснил министр. У главы ВТБ Андрея Костина это, впрочем, вызвало некоторое недоумение: «Смысл политики ЦБ, чтобы мы снизили кредитование, а нам говорят: больше давайте. Так и будем пирамиду строить?»

Отдельно участники дискуссии прошлись и по расхождениям в прогнозах Минэкономики и ЦБ — впрочем, это явление было признано естественным с учетом различных целей расчетов: первый прогноз связан с доходной частью бюджета, прогноз же ЦБ влияет на реализацию монетарной политики. При этом Эльвира Набиуллина повторила, что более мягкая бюджетная политика потребует более жесткой от ЦБ (хотя высокая ставка и не дает сейчас такого эффекта, как при полностью открытом счете движения капитала).

Поиски баланса на форуме шли и на региональном уровне — между наращиванием долговой нагрузки и попытками территорий защитить собственные расходы на развитие.

Так, на профильной сессии форума обсуждались перспективы реинвестирования инфраструктурных бюджетных кредитов (ИБК), а также повышение эффективности их выделения. Заммэра Москвы по вопросам экономической политики и имущественно-земельных отношений Владимир Ефимов предложил реинвестировать средства на условиях софинансирования — важным условием является направление денег «на развитие, а не проедание», добавил он. Губернатор Челябинской области Алексей Текслер заявил, что «тема реинвестирования — наша мечта», и отметил, что проблемными являются обычные кредиты, на которые приходится две трети нагрузки, а не инфраструктурные.

Минфин же беспокоят растущая долговая нагрузка регионов (в том числе непрямая — в рамках концессионных соглашений) и приближение пика возврата кредитов в 2025 году: «Далеко не во всех проектах мы видим, что налоговый эффект и экономический потенциал сформированы благодаря выбранным проектам — нам нужно честно признать, что возвратные деньги должны инвестироваться исключительно на самоокупаемые проекты, с большими значениями мультипликаторов»,— заявил на сессии замминистра финансов Леонид Горнин (он не исключил и сценарий, в котором возврату средств будет способствовать отмена льгот). Под вопросом остается и финансирование за счет ИБК социальных объектов — здесь позиции расходятся: непосредственный возврат средств в таких случаях обеспечить невозможно, но строительство объектов может давать косвенные выгоды. Глава комитета Госдумы по бюджету и налогам Андрей Макаров предложил определить, кто будет выступать контролером возможности возврата средств — пока о последнем мало кто думает, признал он.

Евгения Крючкова, Татьяна Едовина