Не успели мы отойти от скандальных высказываний некоторых чиновников о «макарошках» и государстве, которое нам «ничего не должно», как всех их затмила руководитель управления пресс-службы губернатора Иркутской области Ирина Алашкевич. Несколько дней назад в соцсетях появилась аудиозапись, на которой она, рассказывая о визите Владимира Путина в пострадавший от наводнения Тулун, называла людей, пришедших на встречу с главой государства, «быдлом» и «бичевнёй». Почему подобные скандалы уже никого не удивляют и власть имущие часто ставят себя выше других, объясняет психолог Анна Хныкина.

Наталья Кожина, АиФ.ru: — Анна, случай с Ириной Алашкевич не единичный. Почему в последнее время мы все чаще обсуждаем ситуации, когда чиновники и власть имущие ставят себя выше обычных людей?

Анна Хныкина: — Откровенно говоря, для меня загадка, почему люди подобного ранга абсолютно не думают о последствиях сказанных ими слов. Когда избиратели делают выбор в их пользу, они надеются, что чиновники будут работать на благо народа, а не наоборот. Но по факту те, кто получают высокие посты, часто забывают о своем предназначении и расслабляются. У такой тенденции, безусловно, есть свои причины. Возможно, человек попадает в ситуацию, когда ему начинают задавать неудобные вопросы и приходится жестко оправдываться за то, что он плохо справляется со своими обязанностями. А обязанности эти реально тяжелые — информации много, ответственности еще больше.

— Но при этом, к счастью, хамят не все. Кому-то хватает чувства такта, чтобы держать эмоции при себе...

— Некорректно обычно отвечают те, у кого сильно задета гордость и амбиции. Либо те, кто знают, что они где-то «проштрафились», а их еще тыкают туда носом.

Кроме того, не забывайте, что наш народ часто живет по принципу «мы вас выбрали, и вы нам теперь должны» или «мы вам сейчас расскажем, как надо работать». Такая позиция тоже может задеть. У нас принято обсуждать и обвинять. Российским политикам достается не меньше, чем российским футболистам за плохую игру.

Я не хочу сейчас никого защищать, но все же, когда задаются вопросы, которые требуют оправданий, человека это может выбивать из равновесия.

— Возможно, этот человек просто находится не на своем месте?

— Безусловно, человек, который не умеет четко сформулировать ответ на вопрос народа, который его же и выбрал, абсолютно точно находится не на своем месте. Ни при каких обстоятельствах нельзя опускаться до оскорблений и унижений. Общаться с избирателями — это часть работы любого политика. Почему-то перед выборами все умеют делать это красиво, а потом что-то происходит, и карета превращается в тыкву.

Люди на высоких постах в принципе должны следить за своей речью не только при включенных камерах и диктофонах, профессия у них такая. Например, слова Ирины Алашкевич не носят официальный характер, скорей всего, она сказала их на планерке или в коридоре, да еще и в сердцах. Но только ответственности с нее это не снимает. Видимо, она тоже не на своем месте.

— Можно ли как-то бороться с тем, что власть имущие люди не контролируют свои эмоции?

— Бороться с данной проблемой — то же самое, что бороться с ветряными мельницами. Власть — это сила, которая часто проявляет в людях низшие качества и крайне тяжело поддается управлению. Это не вопрос борьбы, а вопрос воспитания каждого отдельно взятого из этих людей.

— Вообще ничего нельзя сделать?

— Нет, ну, в теории можно. У нас же есть закон об оскорблении чувств верующих. Видимо, и здесь тоже нужен какой-то закон, который бы регулировал корректное отношение чиновников к людям. В то же время существует такое понятие, как политкорректность. Да, есть эмоции, случаются профессиональные выгорания, но тогда нужно их отслеживать и отстранять на время человека от должности.

Но еще раз сделаю акцент: то, о чем мы говорим, — это этический вопрос, который больше расположен в глубине человека, а не в законодательных актах. Духовно зрелая личность не позволит вслух называть других людей «быдлом» или еще как-нибудь, а у кого-то это сразу вылезает наружу. Любой школьник матерится только с друзьями на улице, а при учителях и при взрослых подобные слова он автоматически забывает. Этот встроенный механизм есть у всех, просто у некоторых людей он почему-то отключаются, и человек начинает считать, что с народом можно говорить так же, как с друзьями на кухне.

— Вы же сами говорите — усталость, профессиональное выгорание.

— Да, только это не оправдание. У власть имущих нет права на слабость. А если ты устал, то уходи, следующий придет.