Это был всероссийский референдум по доверию нынешнему лидеру и выстроенной им системе. И этот референдум власть проиграла

Как ни странно, прошедшие выборы оказались отнюдь не просто спектаклем, а событием очень серьезным и - понимаю, что немногие со мной согласятся, - имеющим шанс оказать огромное влияние на страну.

С самого начала думской кампании удивительной казалась нервозность начальства. И врагов они вдруг стали искать, не придумав ничего нового по сравнению с 2007-м. И фронт создали не пойми против кого. И чувствительность, и тонкость проявляли, к нашим просторам как-то не подходящую. Один случай с освистыванием чего стоит. Где-нибудь в стране, не столь духовной, как наша, просто уволили бы кого-то, кто отвечает за организацию контактов лидера с народом, — не подставляй, мол, шефа, не веди его туда, где его не любят, — да и забыли бы. Не нанимался же лидер нравиться всем. А у нас пресс-секретарь провел специальный брифинг, в результате которого о событии узнали все те, кто раньше и не знал, а те, кто сомневался, кому именно свистели, свои сомнения успешно разрешили. Но главное, и сам лидер, похоже, переживал куда больше, чем какой-нибудь Обама, окажись он в аналогичной ситуации.

Отчего так? Ведь от мнения общества, казалось бы, ничего не зависит, а распределение мест в Думе не имеет вообще никакого значения? Неужели кто-нибудь сомневается в абсолютной управляемости всех участвовавших в выборах партий? Правительство или, вскоре, президент, могли бы с одинаковым успехом проводить в Думе любые решения, будь там хоть все коммунистами и эсерами, даже и без верного Жириновского. Но событие, произошедшее в стране 4 декабря, вовсе и не было выборами парламента. Забудьте о парламенте. Это было мероприятие куда более важное — всероссийский референдум по доверию нынешнему лидеру и выстроенной им системе. И этот референдум власть проиграла.

Проиграла по-разному. В больших городах — с треском. По стране в целом не так ужасно, но все равно проиграла. И чтобы они сегодня ни говорили, победу они не празднуют. Вынужденные признать цифру меньше пятидесяти — а ведь пару недель назад это казалось невероятным, — они знают, сколько в этой цифре Чечни и Дагестана, больниц и СИЗО, учителей, которым некуда деваться, и солдат, приведенных строем. А еще они знают — знают лучше, чем мы, что отлаженная система «правильного» подсчета голосов стала давать сбои, что против масштабного хорошо организованного контроля она оказывается не столь всемогущей, как им и нам казалось еще совсем недавно.

Казалось бы, ну и что? «Устойчивое большинство», триумф демократии. Губернаторов только снимем, которые не внесли должного вклада в этот успех, и пойдем дальше. Но дело в том, что проигранный, или, мягче, — ведь могло бы быть и хуже, — недовыигранный референдум бьет по самой основе нынешней системы.

Если спросить Саркози или Меркель, которые тоже многих достали, почему правят именно они, а не другие, то ответ будет предельно простым — «потому что вы нас выбрали». Наши так ответить не могут — люди давно уже не верят выборам. Их ответ другой: мы у власти потому, что мы с Путиным, которого вы сами хотите видеть у власти. Ничего, кроме харизмы Путина, у власти нет. Поэтому любой удар по этой харизме — насмешки по поводу амфор или желтой «Калины», освистывание на стадионе или тем более проигранный референдум — не просто неприятность, а угроза самому существованию системы.

Вот уже не первый год политики и эксперты говорят о том, что Россия на пороге чего-то, что не хочется, но приходится называть революцией. Шестнадцатый год — всеобщее понимание того, что система безнадежно устарела, консолидация против власти, неверие ни во что, что идет сверху, неадекватность монарха и двора, полное непонимание ими происходящего в стране — повторяется сегодня.

Революцию можно предотвратить только масштабными политическими реформами — рая на земле они не обеспечат, но направят события в мирное русло. В нашем случае — это новые законы о политических партиях и новое правоприменение, чтобы очевидно необходимые, требуемые обществом политические партии были, наконец, созданы и зарегистрированы. Это новые законы о выборах и, соответственно, новое правоприменение в этой сфере. Это, наконец, роспуск только что избранной Думы и новые досрочные выборы. Но результата можно добиться, только если власть осознает, что без этого катастрофа — и не только катастрофа страны, но и их личная катастрофа — абсолютно неизбежна. До сих пор власть этого не понимала.

Если бы Николай Второй не был столь убежден в естественности для России самодержавия, если бы он не переоценивал преданность народа абсолютистской монархии и себе лично, он, может быть, и пошел бы на уступки, и наша история была бы другой, менее страшной. Тогда этого не случилось. Но, может быть, сегодня проигранный референдум поможет людям на самом верху осознать то, что давно уже ясно всем: так жить нельзя?

Судя по их первым действиям, пока не осознают. Посмотрите на дискуссию по каналу «Россия» в послевыборную ночь, посмотрите на разгоны протестующих после выборов. Но хоть у кого-то там сохранился хотя бы инстинкт самосохранения? Какие еще аргументы кроме результатов выборов им нужны? Тогда они сделают выводы, и кошмар начала прошлого столетия не повторится, в том числе и благодаря тем, кто 4 декабря не допустил победы ЕР. Если же нет, общество все равно уже никогда не вернется к прежнему состоянию. Опыт успешного сопротивления — а именно оно было продемонстрировано 4 декабря — меняет людей. Управлять, как раньше, не получится. Вопрос только в том, что произойдет раньше — осознание этого очевидного для всех факта властями или взрыв?

Вынос: Управлять, как раньше, не получится. Вопрос только в том, что произойдет раньше — осознание этого очевидного для всех факта властями или взрыв?

Леонид Гозман