Со склада издательства «Эксмо» полиция изъяла книгу Анны Соколовой «Корпорация «Подмосковье». Как разорили самую богатую область России»

В книге журналистки Анны Соколовой расследуется история финансовых махинаций бывшего главы Минфина Московской области Алексея Кузнецова и его супруги Жанны Буллок, приведших регион на грань банкротства, выясняется роль в этом губернатора Бориса Громова.

Как рассказали «Новой газете» в «Эксмо», сразу после выхода книги 3500 экземпляров из 5-тысячного тиража были заказаны неким бизнесменом. Заказ был подготовлен к отправке. Вечером 31 марта на складе издательства в Видном появились сотрудники полиции и предъявили заявление первого заместителя губернатора Подмосковья Игоря Пархоменко от 31 марта с визой начальника УВД Ленинского района Московской области Александра Повалова: «Для организации проверки и принятия решения в порядке ст. ст. 144, 145 УПК РФ». В документе чиновник просит привлечь к уголовной ответственности лиц, которые издали и опубликовали книгу. «В данном литературном произведении содержатся клеветнические высказывания в мой адрес, в адрес членов правительства Московской области и губернатора Московской области», — пишет Пархоменко. В результате сотрудниками полиции были изъяты «3439 книг в 171 упаковке целой и 1 открытой». К этому моменту оставшаяся часть тиража уже была отправлена на ОЗОН, в Дом книги «Москва» и еще несколько крупных книжных магазинов столицы. «Новая газета» публикует отрывки из книги, которая стала бестселлером, не дойдя до книжных прилавков.

Главы из книги

На проценте

Лунной осенней ночью к зданию напротив областного правительства на Славянской площади подъехал автомобиль. Он был ничем не примечателен — обычная иномарка средней степени износа, как и сотни других вокруг. Из нее вышел неприметный человек средних лет в потрепанном костюме. В руках — увесистая спортивная сумка. Подойдя к окошку проходной, он сказал немного нервным тихим голосом: «В «РИГрупп-Финанс» на меня должен быть пропуск заказан». Вахтер медлительно записал его паспортные данные и впустилвнутрь, через старый вращающийся турникет.

«РИГрупп» занимала второй этаж серого здания Дома металлурга с просторными кабинетами и большими окнами. Офис компании почти ничем не отличался от других: кожаные диваны и плазменный телевизор уже тогда стояли почти в каждой приемной. Только здесь на стенах вместо привычных картин «под Айвазовского» висели гигантские полотна художника Олега Целкова, много лет назад эмигрировавшего во Францию и снискавшего известность у искусствоведов по всему миру, а вместо ламп дневного света — массивные хрустальные люстры. Повсюду стояли вазы с букетами роз — видно было, что офис оформляла умелая женская рука.

Ночной гость, миновав вахтера, поднимался наверх. Это был не просто курьер или доставщик пиццы. Немногие могли бы догадаться, что именно он несет в своей увесистой спортивной сумке.

Открыв железную дверь с золоченой вывеской RIGroup, он попал в стильный офис компании. На стенах — картины известных современных художников. Прошел в кабинет, расстегнул молнию на сумке и начал выкладывать на стол пачки денег. Принес он около 2 млн долларов наличными.

В 1990-е такие визиты были в порядке вещей у предпринимателей, нежелающих платить налоги. Потом увесистые сумки стали носить чиновникам средней руки, не боявшимся брать взятки наличными в особо крупных размерах. Более влиятельные и осторожные деятели предпочитали действовать через посредников и офшоры. Что за деньги нес в «РИГрупп» ночной курьер? Взятку или черный нал?

На самом деле и то и другое. Дело в том, что «дочка» компании жены министра Кузнецова «РИГрупп-Финанс» занималась размещением многочисленных выпусков облигаций Московской области и ее дочерних компаний. Правда, специалистов, способных взять на себя такое ответственное дело, у Жанны Буллок не было. Так что пришлось заключить джентльменское соглашение (вероятно, по совету мужа) с несколькими финансовыми структурами, которые согласились помочь ей размещать ценные бумаги.

Поначалу это были «Тройка Диалог», Газпромбанк, «Балтийское финансовое агентство», Банк Москвы. В 2007 году «Тройка Диалог» и Газпромбанк выбыли из числа партнеров «РИГрупп-Финанс» по размещению областных облигаций, а их место в так называемом рамочном соглашении с «РИГрупп-Финанс» заняли ВТБ и «Уралсиб». В это же время среди соорганизаторов займов появился и Связь-банк.

Помимо помощи в агитации инвесторов и размещении облигаций эти структуры сами иногда приобретали подмосковные долги. Сотрудники вышеперечисленных компаний всегда с неохотой рассказывали о контактах с представителями «РИГрупп», а после кризиса и вовсе стали категорически отказываться комментировать свои вложения в эти уже не особо ценные бумаги.

«Договоренности между участниками соглашения не были оформлены юридически, — на условиях анонимности рассказывал представитель одной из работавших с «РИГрупп» структур. — Все делалось исключительно по понятиям. А уже накануне конкретного аукциона компании и банки подписывали стандартные документы при размещении облигаций — фиксировали на бумаге свои статусы и обязательства по выкупу и размещению среди своих клиентов».

В эмиссионных документах известные компании значились соорганизаторами размещений. В этих же документах прописывался официальный размер комиссии, которую они получат в качестве награды за труды. Обычно она как минимум вдвое превышала среднее по рынку вознаграждение за услуги. К примеру, комиссия за размещение облигаций ДЃ +МОИА второй серии составляла чуть более 100 млн руб. — 3% от объема выпуска. Притом что за размещение займа Самарской области — 8,5 млрд рублей. В 2007 году банкиры, помогавшие региону, получили около 80 млн, то есть меньше 1% от общей суммы.

Один из банкиров называл комиссию в 3% ростовщичеством. Дочерние компании Московской области явно переплачивали банкам, но это еще не все. Одним из пунктов того самого джентльменского соглашения, заключенного между «РИГрупп» и ее помощниками, был вопрос распределения этих денег. Да, комиссия, как правило, вдвое превышала обычную, и эта разница возвращалась в компанию Буллок.

Получается, что несоразмерно большую часть полученных в долг денег область и ее «дочки» напрямую передавали компании «РИГрупп». За что? А просто она была связана с высокопоставленными людьми в подмосковном правительстве. Практикой распилов и откатов сейчас никого не удивишь. Равно как и наличием у чиновников предприимчивых родственников, которые очень удачно участвуют в конкурсах на право исполнения госзаказа.

Мне рассказывали, что одним из наиболее популярных видов «семейного» бизнеса среди родственников подмосковных глав администраций является изготовление плитки. Благодаря их стараниям тротуары многих райцентров Московской области отделаны именно этим материалом. Министр финансов Кузнецов не занимался дорожными работами, зато у него была возможность привлечь жену к решению финансовых проблем области.

Несмотря на трудное положение региона, дефицит денег и жизнь взаймы, Подмосковье могло себе позволить платить компании Жанны Буллок щедрую комиссию за размещение облигаций. И, видимо, это даже никого особо не удивляло. По крайней мере за все годы, что «РИГрупп» размещала облигации, никто не возмутился размером комиссии, черным по белому написанным во всех эмиссионных документах. Напротив, от чиновников в адрес компании можно было слышать только слова благодарности. Интересно, за что…

Метод Пантелеева

Зима в 2008 году началась поздно. 15 декабря осень все еще не желала ей уступать: снега практически не было, над «домом-громоотводом» в Мякининской пойме второй месяц висели тяжелые тучи — погода стояла нелетная.

Но, несмотря на ненастье, у членов подмосковного правительства в тот день было приподнятое настроение. Подумать только, все получилось, как в старые добрые времена, — банкиры остались с носом. Именно в этот день Московская область должна была исполнить оферту перед кредиторами и выкупить у них третий выпуск облигаций «Московского областного ипотечного агентства» (МОИА) на 5 млрд рублей. Естественно, денег у области в обрез, и отдавать их на оплату ошибок беглого министра финансов не хотелось. Тогда, вероятно, решено было действовать по давно проверенному сценарию — через силовиков. Пока банкиры ждали своих денег, судья Одинцовского районного суда арестовала все три выпуска облигаций МОИА на общую сумму 9,5 млрд рублей, запретив любые сделки с ними, в том числе и выкуп по оферте. Сделала она это по представлению следователей ГУВД по Московской области. Расследуя дело Демидова и Бездель, они обнаружили, что директор компании «РИГрупп-Финанс», выступавшей андеррайтером трех выпусков облигаций МОИА на 9,5 млрд рублей, украла все эти деньги. Но не одна, а «совместно с неустановленными лицами, аффилированными группой компаний РИГ». Якобы она ввела в заблуждение членов подмосковного правительства и депутатов Мособлдумы, которые решили предоставить оферту по выкупу части этих облигаций. Арестовав бумаги, милиционеры и суд помогли областным чиновникам не платить по долгам. Почему они так поступили? Причина могла быть в том, что Громов, некогда работавший замминистра внутренних дел, сумел сохранить старые связи в органах. Задействовав эти связи, ему на время удалось избежать расплаты. Ведь если бы МОИА не исполнило эту оферту, пришлось бы объявить дефолт дочерней компании Московской области, а этого в подмосковном правительстве пока боялись. Тем временем банкиры терпеливо ждали своих денег. Они звонили в «РИГрупп», размещавшую бумаги, спрашивали, когда им заплатят. Сбросить со своего баланса подозрительные активы собирались все держатели облигаций МОИА, так что обстановка установилась напряженная. Оставшиеся в компании Жанны Буллок сотрудники уговаривали кредиторов потерпеть. В конце дня в «РИГрупп» сказали, что правительство области выполнит оферту завтра. Один день просрочки, бывает, прощается, решили банкиры. Они согласились подождать, выставили свои заявки 16 декабря. Но было поздно — на сайте подмосковного правительства появился трогательный пресс-релиз.

В нем говорилось, что 15 декабря вице-губернатор Алексей Пантелеев провел совещание с областными министрами и работниками силовых ведомств. Участники «выразили благодарность сотрудникам правоохранительных органов, и прежде всего ГУВД по Московской области, за содействие и координацию усилий в деятельности по защите интересов регионального бюджета». Банкиры также узнали, что в тот же день суд арестовал первые два выпуска облигаций МОИА, а третий был арестован еще 5 декабря (со времени наложения ареста как раз прошло десять дней, чтобы в момент оферты решение суда вступило в законную силу). Подмосковные чиновники говорили, что, разумеется, готовы исполнить свои обещания и заплатить банкирам, но не сейчас, ведь бумаги арестованы. Инвесторы попробовали оспорить арест в суде, но ничего не вышло. Этот случай действительно шокировал банковское сообщество. Все понимали, что после этого в стране начался кризис, многие чересчур закредитованные компании скоро пойдут ко дну. Но в тот момент не платили только заемщики второго и третьего сорта. «Когда не стала платить Московская область, было ощущение, что открывается какой-то ящик Пандоры, и после этого посыплется все подряд», — вспоминал директор инвестгруппы «Регион» Жуйков. Ведь соблазн воспользоваться такой же схемой у должников достаточно велик. Стоит принести в депозитарий, где хранятся ценные бумаги, постановление какого-нибудь калмыцкого суда, что у бабушки украли одну облигацию и из-за этого весь выпуск арестовывается, — после этого можно никому ничего не платить. Многие замечали, что представление ГУВД, по которому арестовали выпуск МОИА, было несколько абсурдным. С 2005 года область гордилась успехами своей ипотечной «дочки», которая рапортовала об увеличении темпов строительства, росте числа строящихся объектов. Под эти проекты привлекались все новые кредиты, а по логике следователей, ничего этого вообще не было — все деньги растащили «неустановленные лица». Но деньги на счета строителей все же поступали, какие-то объекты возводились. Значит, говорить о том, что все 9,5 млрд рублей украдены аффилированными с «РИГрупп» людьми, — нарушение логики и здравого смысла.

Впрочем, в тот момент людям, занимавшимся облигациями, было вовсе не до логических изысков и юридических тонкостей. Все и так очень запутанно. Подмосковные чиновники не знали, что делать с оставшимся после Кузнецова наследством. В доверительных беседах сотрудники МОИА сообщали банкирам, что деньги на оплату оферты были, но область почему-то не пошла на ее выкуп. В чем причина? Возможно, дело в том, что тогда в правительстве возобладал несколько ретроградный подход. Чиновники, вероятно, решили, что они не ответственны за дела сбежавшего министра, поэтому и платить по счетам не стоит. Когда Громова спросили о том, как он собирается вытаскивать область из долговой ямы, он как будто не понял вопроса и сказал, что проблем у области нет, только у некоторых ее дочерних структур. Иногда действительно трудно разобрать, когда подмосковные чиновники проявляют хитрость, а когда — наивность. В декабре комиссия по финансовому оздоровлению региона с Алексеем Пантелеевым во главе предложила радикальный план по решению всех долговых проблем. «Комиссия приняла решение рекомендовать ликвидировать ряд акционерных обществ, в частности, «Московскую областную трастовую корпорацию», а также региональные ипотечное агентство и ипотечную корпорацию в связи с тем, что в их деятельности были допущены серьезные финансово-экономические нарушения», — сообщало областное правительство. Это было бы прекрасным выходом из ситуации, который можно охарактеризовать фразой «Кому я должен, я всем прощаю».

Напомню: совокупный долг Московской области вместе с ее «дочками» превышал в то время 90% доходов ее бюджета. В обращении находились пять выпусков облигаций Московской области на 66 млрд рублей, ценные бумаги еще на 30,8 млрд рублей были у кредиторов подмосковных «дочек». По своим долгам регион продолжал платить, опасаясь банкротства, а вот обязательства дочерних компаний (без малого 1 миллиард долларов) не грех и списать. Но не тут-то было. Просто так отмахнуться от наследства «дочек» невозможно. Дело в том, что они работали не только с банкирами-толстосумами, которых местные власти без особого ущерба для себя могли бы оставить с носом, но и с простыми жителями Подмосковья. МОИТК, ИКМО и МОИА участвовали в финансировании строительства десятков жилых домов. Деньги на стройку также давали и дольщики, надеявшиеся вскоре переехать в новое жилье. Ликвидация дочерних компаний областного правительства стала бы для них крахом всех надежд. Тысячи обманутых дольщиков — это достаточно весомый аргумент, чтобы повременить с ликвидацией компаний. Тем более что люди уже начали писать жалобы куда только можно. В Дом правительства Московской области потянулись вереницы просителей, надеявшихся на достройку своего жилья. Дольщики дома ИКМО в Ступине, которых набралось 120 человек, тоже пытались ходить и жаловаться. «Доехать до правительства Московской области не проблема, — рассказывал мне один из жильцов. — Но дальше постового там не пропустят». Он занимался тем, что писал письма во все инстанции, верил, что достроить дом можно и нужно. Стоит продать оставшуюся часть квартир, и на вырученные деньги удастся завершить строительство, надеялся дольщик. Но сотрудники корпорации, с которыми он разговаривал, сетовали, что подмосковное правительство не велит им ничего продавать. «Правительство — это серая масса, — сокрушался дольщик. — Они проводят совещание, принимают решение, абсолютно не обязательное ни для кого, потом присылают нам отписку: «Мы провели совещание, ребята, мы будем помнить о вас вечно».

Комментарий

«Новая»: Что, по вашему мнению, могло так сильно задеть г-на Пархоменко?

Анна Соколова: Мне все же кажется, что не пересказ статьи «Новой газеты» девятилетней давности (единственное упоминание Пархоменко в книге). Просто я полностью собрала этот пазл — историю подмосковной долговой пирамиды, от «закладки», в которой участвовали подмосковные чиновники, до полного ее разрушения.

Кроме того, я писала о том, что помимо министра Кузнецова, скрывшегося за границей, к этой истории причастны люди, продолжающие работать в подмосковном правительстве. Да что далеко ходить: под постановлениями о создании областных корпораций стоит подпись Бориса Громова. Возможно, его тоже обманывали, а может, он был в курсе — тут я ничего точно сказать не могу, но факт остается фактом.

03.04.2011