Популярные группы

Аншлаг на лекциях Ходорковского. Публика записывает его апрельские тезисы. Прокуроры дезориентированы.

В Хамовническом суде Москвы продолжает давать показания Михаил Ходорковский… Показания эти собирают аншлаг. Публика приходит в зал суда с блокнотиками – записывать лекции. Лекции о том, как нельзя похитить нефть у самого себя, обмануть самого себя и том, как создать крупный вертикально-интегрированный холдинг…

Хроника стартовавшей с понедельника новой стадии процесса.

5 апреля 2010 года. Адвокаты и подсудимые начинают со следующего:

- просят судью возобновить видео-трансляцию процесса для журналистов, прекращенную по просьбе прокуроров (те боялись, что вместе с репортерами в комнате для прессы затесаются свидетели обвинения и произойдут «утечки»). Ходатайство это заявлялось защитой за прошедший год неоднократно и каждый раз суд соглашался с прокурорами. Согласился и в этот раз, хотя зал еле вмещал публику. Мотивировка: «нет технических возможностей».

Вечером этого же дня становится известно: несмотря на отказ Данилкина, глава Мосгорсуда Ольга Егорова решает возобновить трансляцию. Общественность недоумевает: даже такие мелочи в этом процессе решает не районный судья, а вышестоящая инстанция… - заявляют отвод всей прокурорской четверки – за их заинтересованность в исходе дела и своеобразные методы работы: от оскорблений участников процесса до намеков о том, «что запланировали, то и сделаем»… Судя отказывает в отводе.

- Заявляют, что уголовное преследование Ходорковского и Лебедева должно быть прекращено, а процесс остановлен. Причина проста: позиция российского государства в этом процессе противоречит его же позиции в Страсбурге. В Европейском суде Москва заявляет, что нефть принадлежала ЮКОСу и с нее не платились налоги, а в Хамсуде – что ЮКОСу нефть не принадлежала и была похищена. Но или одно, или другое…Судья оставляет заявление без реакции…

- Заявляет отвод самому судье Данилкину. За явное попустительство гособвинителям, постоянные отказы защите по ключевым вопросам и вытекающую отсюда аналогичную прямую или косвенную заинтересованность в исходе дела…

Отдельно ото всех к судье обращается Платон Лебедев и напоминает о том, что судья позволил прокурорам протащить в суд «протухший» эпизод, по которому еще в ноябре 2008-го истек срок давности – обмен акций ВНК на акции ЮКОСа.

- И Вы допустили в отношении «этого» эпизода судебное разбирательство, допрос свидетелей, исследование доказательств… Тем самым, Вы лично выступили против меня, вместо того, чтобы защищать мои права, против Конституции, вместо того, чтобы ей подчиняться, против законов, вместо того, чтобы их неукоснительно соблюдать… Даже оправдательным приговором Вы уже не сможете исправить сложившуюся по Вашей вине (вне зависимости от внешнего давления) незаконную ситуацию. Так что остановитесь Ваша честь! Честь имею, Лебедев.

Судья самоотвод не взял…

6 апреля 2010 года. Показания начинает давать Михаил Ходорковский.

Сперва объясняет судье разницу между нефтью и скважинной жидкостью (прокуроры утверждают, что «скважинной жидкости» не существует, а термин придумал Ходорковский, чтобы похищать деньги). Для наглядности защитники достают из-под стола литровую банку нефти и трехлитровую банку скважинной жидкости. Разница между содержимым емкостей очевидна и наглядна. В одной банке – черная маслянистая жидкость – нефть, в другой черно-прозрачная – скважинная жидкость (смесь нефти, воды и примесей), которая требует переработки.

Ходорковский и защита проделали еще один «фокус». Так как обвинение постоянно подменяет нефтяную жидкость правом собственности, а право собственности нельзя перелить или перекачать, зато можно передать по договору без передачи самой нефти, Ходорковский просит судью посмотреть, как это делается. Он и защитник заключили прямо в суде «сделку» — один продал другому права собственности на содержимое банки, тогда как сама банка с нефтью осталась на столе. «Фокус» с легковоспламеняющимися жидкостями не понравился судья и он приказал приставам вынести «горючее» из зала. Зал смеялся: предмет разбирательства вынесли из зала — то есть произошло физическое «хищение нефти», а приставы фактически довершили наглядную презентацию, устроенную Ходорковским… Судья же отругал «фокусников» на несоблюдение мер безопасности и спросил, что собственно, Ходорковский хотел этим сказать.

— Просто, чтобы вы обозрели это.

— Да уже обозрели! И понюхали!.. — ответил тот.

В тот же день история получает продолжение. Судебным приставам и администратору суда объявляется выговор за то, что пропустили в суд банки. Проводится судебная проверка. Более того, администратора еще и уволят, о чем он сам признается журналистам. На следующий день в департаменте судебных приставов – туда написал жалобы на сотрудников сам председательствующий Данилкин - проходит разбор полетов. Под вопросом оказывается судьба еще одного человека - старшины судебных приставов, отвечающего за безопасность в суде…

После эпопеи с банками Ходорковский приступает к даче показаний. Начинает с «вводной части». Главные тезисы:

- Прокуроры ни разу не пояснили, что же он похитил и как это сделал. - В деле нет каких-либо документов, подтверждающих факт пропажи нефти, в том числе нет жалоб от якобы обокраденных «дочек» ЮКОСа… - В деле нет доказательств, что нефть, добытая «дочками», у них пропала. Нефть ими самостоятельно и в полном объеме сдавалась в «Транснефть»;

- В деле нет доказательств, что ЮКОСом, его дочерними, торговыми и добывающими предприятиями управляла некая «организованная группа». Нет, это делали должностные лица компании в соответствии со своими полномочиями»;

- В деле нет доказательств, что какой-либо из органов управления «дочек» принимал решения под влиянием обмана. «Нет, органы управления «дочек» формировались, их деятельность определялась контролирующим акционером — ЮКОСом, а я был исполнительным руководителем ЮКОСа. Так что об обмане мной себя говорить смешно».

7 апреля 2010 года. 11.00. Ходорковский продолжает «Вводную часть» к показаниям. Главные тезисы:

- Сам факт пропажи нефти у добывающих «дочек» в 1998-2003 гг. выдуман недобросовестными следователями с начала и до конца, без какого-либо сообщения кем-либо об этом факте и, соответственно, без какой-либо его проверки.

- Ежегодные инвентаризации в «дочках» с 1998 по 2010 гг. ни разу не выявили пропажу нефти за 1998-2009 гг. в масштабах, сопоставимых с предъявленным обвинением, т.е. в объемах, превышающих ее добычу. Никто такой ущерб не обнаружил, и в отчете потерпевших не отразил. Никогда!

- На стадии следствия Ходорковский просил приобщить к материалам дела эти невыгодные следствию акты инвентаризации. Следствие ему отказало. Сослалось на то, что акты «не имеют значения для данного уголовного дела»...

- Несмотря на официальное обвинение в присвоении всей нефти, существует огромное количество сведений о том, что на самом деле «имеется в виду» совершенно иное. «И как раз это «иное», - говорит Ходорковский, - фактически пыталось доказать следствие. В частности, в обвинении речь идет о подозрении в незаконном изъятии мною 9,6 млрд. долларов из 15,8 млрд. долларов прибыли, полученной ЮКОСом с 1999 по 2003 гг. Для любого нормального человека очевидно, что это — не дополняющие друг друга, а взаимоисключающие обвинения. Если присвоена нефть, то даже выручка от ее продажи никак не может оказаться у потерпевшего, и уж тем более — у потерпевшего и его единственного акционера (ЮКОСа) не может возникнуть прибыль от продажи похищенного мной.

Факт того, что на самом деле в суде доказывается совсем иное, чем заявлено, следует из целого ряда постановлений органов следствия, имеющихся в материалах дела,- и при этих словах Ходорковского проектор демонстрировал на стене слайд - постановление зам.руководителя управления по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры Ковраева об отказе в удовлетворении жалобы Платона Лебедева – тот просил приобщить к уголовному делу налоговые декларации и финансовую отчетность «дочек» «дочек» ЮКОСа. Ходорковский зачитал весьма оригинальный ответ следователя: «Часть полученной от реализации нефти выручки направлялась в том числе и на создание прибыли с целью для увеличения объемов добычи и для последующего получения новых объемов нефти для хищения и получения в результате ее продажи еще большей прибыли»…Зал смеялся.

- Кроме слова «хищение» со всем остальным, что установил господин Ковраев, я согласен, - отметил Ходорковский. Лебедев же позволил себе назвать формулировку следователя «идиотской». - Прошу сделать замечание Лебедеву! А Ковраеву я лично по телефону позвоню и сообщу, что его оскорбили в этом процессе! Со всеми вытекающими обстоятельствами! – пригрозил прокурор Лахтин. - Не застрелитесь только, Лахтин! – ответил Лебедев и схлопотал замечание от судьи.

Далее в своей «вводной части» Ходорковский сообщил, что прокуратура обвиняет его в незаконном изъятии 9,6 миллиарда долларов из 15,8 миллиарда долларов прибыли, полученной компанией с 1999 по 2003 годы. В данной связи он разъяснил, что эта сумма в 15,8 миллиарда долларов была направлена в том числе на покупку «Сибнефти» и социальные вложения (стадионы, бассейны, дома культуры, годовые премии 100-тысячному персоналу компании, штрафные санкций в связи с неизбежными в крупной компании экологическими и прочими нарушениями).

- На выходе из театра абсурда Россия в лице Министерства по налогам и сборам, арбитражных судов, обязала ЮКОС оплатить дополнительные налоги с выручки и прибыли, полученной от реализации нефти ЮКОСом, а Министерство юстиции в настоящее время отстаивает законность этих требований к ЮКОСу в Страсбурге, явно не полагая его самого и его 100% дочерние предприятия потерпевшими... – заключил Ходорковский.

14.00. После вводной части, длившейся два дня, Ходорковский приступает к системным показаниям. Их он строит на разбивании 12 основных тезисов прокуратуры. Общественность тут же называет их апрельскими тезисами бывшего главы ЮКОСа.

Михаил Ходорковский:

- Сначала изложу тезисы, а потом их прокомментирую. Первое. Обвинение заявляет о преднамеренно построенной Лебедевым и Ходорковским и другими членами организованной группы вертикально-интегрированной структуре управления процессом хищения нефти. Это ложь! Система вертикальной интеграции ЮКОСа была заложена государством, при создании компании в 92-93 годах, а не мифической организованной группой. Я воплощал в жизнь проект, сформулированный государством.

Второе. Обвинение утверждает о завладении мною, в том числе посредством преступных действий, большинством акций ЮКОСа. Это ложь! ЮКОС был приобретен законным путем. Ее приобретение никем и никогда не оспаривалось.

Третье. Обвинение утверждает, что ЮКОСом управляла возглавляемая Ходорковским и Лебедевым организованная группа. Это тоже ложь! Никаких сведений о незаконных параллельных органах управления компанией обвинение не представило. ЮКОС управлялся уполномоченными органами.

Четвертое. Обвинение презюмирует, что сделки между дочерними компаниями ЮКОСа должны были идти по рыночным ценам. Это некомпетентность! Конкурентная торговля между подразделениями внутри российских вертикально-интегрированных нефтяных компаний технологически и экономически была невозможна. Поэтому рыночных цен по сделкам внутри вертикально-интегрированных компаний не существовало и не существует на сегодняшний день!

Пятое. Это некомпетентность еще и потому, что я лишь формализовал организационно-распорядительную документацию, созданную государством к 1995 году, деловую практику внутрикорпоративного оборота продукции по трансфертным ценам.

Шестое. Это некомпетентность еще и потому, что внутрикорпоративные цены, устанавливаемые ЮКОСом для своих «дочек», были сравнимы (чуть больше или чуть меньше) с ценами других производителей в тех же регионах, в то же время, для тех же операций.

Седьмое. Обвинение утверждает, цитирую: «не может быть речи, что прибыль из ЮКОСа выводилась для минимизации налогов, прибыль выводилась, чтобы Ходорковский и Лебедев могли получить возможность единоличного распоряжения активами». Это тоже ложь, Ваша честь! Они забыли даже то, что сами заявляли в первом процессе! Прокурор Шохин как раз может проконсультировать коллег по этому поводу. Налоговая оптимизация, я это утверждаю, как законная цель всякой компании присутствовала при определении механизмов торговли.

Восьмое. Обвинения утверждает, что «денежные средства, вырученные от реализации похищенной нефти и учитываемые по консолидированной финансовой отчетности как консолидированная прибыль, акционерам ЮКОСа не раскрывалась». Это ложное утверждение! Оно опровергается содержанием публичной отчетности компании. Механизмы и цены торговли, прибыль компании были доступны акционерам, государственным органам и общественности.

Девятое. Обвинение утверждает: «обеспечивалось противоправное безвозмездное изъятие и завладение участниками организованной группы вверенной им нефти дочерних организаций ЮКОСа». Это тоже ложь, легко устанавливаемая по публичной отчетности компании и по решениям судов. Добываемая нефть и нефтепродукты находились в распоряжении полномочных представителей компании, и в соответствии с инструкциями Минфина отражались в балансе в виде затрат на производство до момента реализации.

Десятое. Обвинение утверждает о присвоении денежных средств от реализации нефти и нефтепродуктов «дочек» ЮКОСа. Это тоже ложь, очевидная самому обвинению. В распоряжение преступников поступает то, что похищено, а не что-то другое.

Одиннадцатое. Обвинение само утверждает, что ЮКОС получал прибыль. Вся выручка компании за нефть и нефтепродукты, все доходы от размещения временно свободных денежных средств за вычетом обычных расходов, указывалась в консолидированной отчетности ЮКОСа как прибыль вертикально-интегрированной нефтяной компании, а также в отчетах ее подразделений.

Двенадцатое. Обвинение утверждает, что прибыль была похищена. Это тоже ложь. Вся прибыль компании поступала в распоряжение совета директоров компании и опосредованно общих собраний акционеров подразделений в соответствующей части. Расходы из прибыли осуществлялись в интересах всех акционеров ЮКОСа по решению уполномоченных органов компании...

Во время того, как Ходорковский рассказывает, на стене сплошным потоком высвечиваются слайды – карты, нарисованные самим подсудимым схемы, таблицы… Как в школе. Публика сидит с блокнотиками - записывает… Прокурор Лахтин не слушает – отправляет что-то кому-то по компьютеру . Иногда протестует против того, чтобы подсудимый оперировал слайдами. Якобы их достоверность сомнительна, «непонятно какие бумаги», «непонятно какой проектор»… «И вообще «мы дезориентированы», - говорит за всех своих коллег Лахтин.

Ходорковский тем временем заостряет внимание на теме хранения нефти:

- Вы Ваша честь, вчера не зря испугались, что я принес бензин. Я хочу отметить, что нефтеперерабатывающие заводы не хранят нефть в каких-то резервуарах, и не отгружают нефтепродукты, потому что емкости с бензином хранить опасно, - сказал Ходорковский. По его словам, это опровергает утверждение прокуратуры, что он мог похитить нефть у «Юганскнефтегаза», «Самаранефтегаза» и «Томскнефти», поскольку они нефть не хранили, а она сразу поступала в трубопроводы «Транснефти».

- Надеюсь, вы сегодня ничего в суд не принесли? – уточнил судья.

- Не планировали.

- Вот и славно, а то администратор уже работы лишился...

Об истории становления ЮКОСа:

- Было принято решение о воссоздании вертикально-интегрированной структуры управления нефтяным комплексом. Решение о создании ЮКОСа и утверждение его устава было принято постановлением правительства РФ № 354 от 15 апреля 1993 года.

Ходорковский переходит к второму тезису: «Компания ЮКОС была приобретена законным путем, ее приобретение никогда и никем не оспаривалось»:

- Итак, вертикально-интегрированная структура ЮКОСа была заложена указом президента. Это решение принималось и подтверждалось государством как акционером ЮКОСа, а не организованной группой, которая, по утверждениям следствия, была создана через 3-5 лет... Выводы – (они тот час в виде слайда появились на стене зала) Вертикальная интеграция в ЮКОСе установлена государством, создание управляющих компаний — законно, ЮКОС создан для работы на единый результат…

Затем Ходорковский переходит к третьему тезису – «Управление компанией ЮКОС и ее подразделениями осуществлялось уполномоченными органами». Объяснял это подсудимый неспроста: обвинение утверждает, что ОПГ во главе с Ходорковским и Лебедевым создало эти уполномоченные органы для «лишения самостоятельности» нефтедобывающих «дочек». Ходорковский сослался на учебник, в котором отражался стандартный подход к созданию управляющих организаций, выполняющих функции единоличного исполнительного органа дочерних обществ.

- Ваша честь, это учебник, это классика! Говорить, что это придумала организованная группа, во-первых, это просто неверно, а во-вторых, я просто не могу взять на себя честь заявить, что именно я создал один из классических на сегодняшний день методов управления крупной международной компанией! Это сделали другие люди, до меня и я воспользовался их опытом!

Судья слушал, записывал. Прокуроры слушать уже устали…

О себе и сотрудниках

- Я руководил группой компаний ЮКОС. Общее количество дочерних компаний – около 400, из них основных – около 100. Я был подотчетен совету директоров ЮКОСа, избираемому на общем собрании. Его решения были для меня обязательными. Приведу понятную аналогию, мы все избираем президента страны, а потом подчиняемся его указам. Так и тут — я по сути избирал совет директоров, а потом ему подчинялся. Советы же директоров дочерних компаний формировались ЮКОСом, то есть мной. Позорное дело Бахминой связано с тем, что ей и мне отказали в допросе меня по вопросу, кто и по какой причине принял решение о реструктуризации активов дочерних добывающих предприятий. Это решение было принято с моего согласия с целью сокращения себестоимости производства нефти за счет ликвидации ненужных производственных активов. И это было сделано. Более того, в результате этого процесса мы создали конкурентную среду для так называемых сервисных предприятий и получили возможность с этого конкурентного рынка приобретать услуги по бурению скважин, по обустройству скважин, по строительству объектов у других компаний. Что значительно сократило затраты. И после этого за ЭТО САЖАЮТ юриста, который просто оформлял эту сделку, решение о которой принимал совет директоров. Да это вообще! Да обалдеть просто можно!..

Прокуроры недовольно переговаривались… Ходорковский продолжал: - Я как руководитель ЮКОСа и его основной акционер имел законное право вверять имущество дочерних компаний управляющим органам. Следствие, а до этого группа Бирюкова и Каримова, просто обманули Басманный суд, не допросив меня, представителя собственника и акционера добывающих подразделений, по делу Малаховского и Переверзина. Следствие скрыло мою волю. В результате осуждены невиновные…

Я лично юридически и фактически руководил ЮКОСом, как совокупностью дочерних компаний. Структура управления ЮКОС соответствовала классической. Мои права определены Федеральным законом «Об акционерных обществах». Претензии к действиям моих подчиненных или доверенных лиц у меня как у владельца нет. Нет претензий к Бахминой, Переверзину, Алексаняну, Вальдесу-Гарсиа и другим перечисленным в обвинении сотрудникам компаний, входивших в группу ЮКОС…

На этом Ходорковский просил разрешения прерваться и продолжить на следующий день.

- А что, закончил Ходорковский уже давать показания? – с тяжелым сердцем поинтересовался прокурор Лахтин у адвокатов.

- Нет, еще много… - огорчили его те.

НОВАЯ ГАЗЕТА - Вера Челищева