Настоящие дела по-настоящему влиятельные люди делают без шума и пыли. Госдума без единого слова (это не фигура речи, а констатация факта) приняла в окончательном, третьем чтении невинный на первый взгляд закон, который потом вдруг стал ещё и законом про наделение президента России очень широкими дополнительными полномочиями.

И никто не шумит. Глухо молчат депутаты. Молчит бизнес, крупный и мелкий.

А ведь при подготовке ко второму чтению в текст закона внесли изменения, противоречащие утвержденной в первом чтении концепции!

Первоначально закон был связан с появлением в России Уполномоченного «по правам потребителей финансовых услуг».

Но никакого отношения к финансовым омбудсменам эти подписанные Анатолием Аксаковым («СР») и Игорем Дивинским («ЕР») и, написанные страшно представить где, поправки не имели - даже если читать сквозь пальцы и без очков.

Вообще-то изменение концепции законопроекта во втором чтении категорически запрещено думским регламентом. Но ни один из депутатов почему-то не обратил на это внимание ни на заседании профильного Комитета по финансовому рынку, ни на пленарном заседании.

И вот теперь закон разрешает президенту РФ, по сути, отменять Гражданский кодекс, законы о рынке ценных бумаг, об открытости информации, и ещё много других, регулирующих экономическую деятельность действующих законов.

Он разрешает прописывать «в исключительных случаях» особые правила для отдельных компаний и корпораций.

Своими указами глава государства сможет устанавливать «особенности» создания, реорганизации, ликвидации и правового положения этих избранных компаний «в отдельных сферах деятельности». Речь может идти о порядке хранения, раскрытия или предоставления информации о деятельности, об особом порядке совершения сделок, «включая их нотариальное удостоверение и учет», особом порядке учета информации о ценных бумагах…

Депутаты, с которыми поговорил «МК», утверждают, что это нужно «из-за санкций». В смысле для защиты российских компаний от их, как оказалось, совсем не благотворного, а вовсе даже тлетворного влияния. Но слов «санкции» или «недружественные действия иностранных государств» в тексте закона нет - есть лишь ссылка на таинственные «исключительные случаи».

Но кто будет решать, какой из «случаев» исключительный и пора включать указное право, а какой не очень? Очевидно, только сам президент. А где гарантия, что все до одного «хозяйственные общества» или их лоббисты в Кремле сумеют удержаться от соблазна пробить для себя особый режим даже в ситуациях, совсем не связанных с санкциями?

Авторами поправок правительство, отвечающее за развитие экономики, полностью исключено из схемы принятия решений. (Правительство и правда не нужно людям, имеющим доступ к президенту - оно лишь усложняет процедуру, потому что включает громоздкий механизм согласований.)

Тем же законом, кстати, президент получает право в «исключительных случаях» обойти ещё и действующий закон «О военно-техническом сотрудничестве РФ с иностранными государствами»…

Вообще-то в иерархии правовой системы России указы президента, как бы кощунственно это ни звучало, стоят не на самой вершине. Указы президента не могут противоречить федеральным законам, гласит статья 90 Конституции РФ. Но право указами полностью или частично отменять законы в нашем-то случае дается президенту тоже федеральным законом!

В начале 90-х годов при президенте Ельцине многие хозяйственные вопросы решались указами в том числе и потому, что соответствующих нормативных актов более высокого ранга ещё не было (Гражданский кодекс, в частности, появился в 1994 году). По мере того, как правовое поле засевалось разного качества законами, многие из тех устаревших указов отменялись.

А сейчас, например, как будут решаться в арбитражном суде хозяйственные споры между компаниями, одна из которых живёт по законам, а другая - тот самый «исключительный случай» и существует по особым правилам?

Интересная жизнь начинается, граждане.

Марина Озерова