Вашингтон не будет отказываться от планов развертывания ПРО в Восточной Европе после ядерного соглашения с Ираном. Об обещаниях свернуть программу в случае устранения угрозы после встречи в Вене напомнил глава МИД РФ Сергей Лавров. Укрепление оборонных структур НАТО — ключевой элемент партнерских отношений со странами Восточной Европы, и у российского МИДа мало шансов добиться пересмотра решений по ПРО, считают эксперты.

США не намерены отказываться от планов по развертыванию системы ПРО в Восточной Европе, несмотря на достижение соглашений о приостановке иранской ядерной программы.

По словам главы МИД России Сергея Лаврова, после подписания соглашения в Вене американское ПРО, создававшееся для защиты от возможного нападения Ирана, теряет смысл. На пресс-конференции в Вене он напомнил заявление американского президента Барака Обамы. «Пока существует иранская угроза, мы будем развивать систему противоракетной обороны <…> Если же иранская угроза исчезнет, у нас будет более прочная основа для безопасности и побуждающая сила к строительству противоракетной обороны в Европе будет устранена», — говорил американский президент в 2009 году в Праге. Лавров выразил надежду, «что американские коллеги помнят об этом и внесут соответствующие корректировки в свои планы».

Предельно кратко американскую позицию можно сформулировать так: никакой связи между достигнутым соглашением и планами строительства ПРО нет, и все работы будут продолжены.

Слова Лаврова вызвали беспокойство в странах Восточной Европы, где должна быть размещена ПРО, и Вашингтон поспешил успокоить союзников. Посол США в Польше Стивен Малл заявил, что соглашение с Ираном «не имеет никакого значения» для планов строительства базы ПРО в Польше и все работы по ней будут выполнены в срок.

По словам Малла, соглашение, хотя и ограничивает возможности Ирана в создании ядерного оружия, никак не касается его ракетной программы, а значит, смысл создания защиты от ракет — пусть и не ядерных — по-прежнему сохраняется.

Так американский посол отреагировал, в частности, на слова экс-главы военного ведомства Польши Богдана Клиха (именно в его бытность министром обороны США достигли соглашения с Польшей о размещении элементов ПРО). «Можно опасаться, что у американцев будут меньше мотивации реализовывать антиракетную программу, по крайней мере так динамично, как они это делали в течение последних лет», — заявил Клих в эфире польского телеканала TVN24.

В настоящее время в США действует только один наземный объект ПРО на территории Европы — это база Девеселу в Румынии, оборудованная американо-японскими противоракетами SM-3.

Соглашение с Польшей о размещении базы ПРО вступило в силу в 2011 году. Местом размещения базы должен стать старый военный аэродром Редзикув вблизи города Слупск. Запущенное состояние аэродрома и согласование технических деталей вызвали определенные задержки в начале работ.

Согласно польско-американским планам, строительство начнется только в 2016 году, а в строй база вступит не раньше 2018 года.

Предполагается, что на ней также разместят ракеты SM-3, Patriot и Thaad, а всю инфраструктуру будут обслуживать от 200 до 500 военнослужащих морской пехоты США.

Несмотря на официальные заявления США о том, что ПРО не направлено против России, в Москве неоднократно выражали обеспокоенность строительством системы, полагая, что это нарушает паритет ядерных сил.

В июне 2015 года заместитель секретаря Совета безопасности России Евгений Лукьянов даже указал, что

размещение баз ПРО в Польше и Румынии будет означать нацеливание стратегических ядерных сил РФ на эти страны.

Ответом на это стала заложенная в оборонный бюджет США на 2016 год возможность оборудовать базу системами обороны от атак маневренных ракет и современных самолетов.

Польша последовательно подтверждала свою заинтересованность в том, чтобы база ПРО на ее территории начала действовать как можно скорее. Особенно подчеркивала необходимость данного шага нынешняя главная оппозиционная партия «Право и справедливость». Позиции этой партии значительно улучшились после победы на президентских выборов кандидата ПиС Анджея Дуды, и она имеет шанс стать победителем на октябрьских выборах в сейм.

Ведущий эксперт в вопросах международной политики партии ПиС и возможный кандидат на должность министра иностранных дел в новом кабинете Витольд Вашчиковский в интервью «Газете.Ru» обозначил свою твердую позицию в этом вопросе:

«Мы заинтересованы в появлении базы, и я не понимаю, какое значение здесь имеет позиция России. Соглашение в Вене не устраняет ядерную угрозу со стороны Ирана, а лишь отдаляет ее, к тому же Иран по-прежнему развивает свою баллистическую программу».

Кроме того, по словам Вашчиковского, база важна для Польши как элемент стратегических отношений с Вашингтоном.

«Связи США, укрепление оборонных структур НАТО в Восточной Европы крайне важны для Польши. Сейчас страны Восточной Европы чувствуют угрозы со стороны России. Нам не кажется правильным, что страны Западной Европы защищены от этой угрозы гораздо прочнее, чем мы, и это положение следует выравнять».

Российские эксперты также сомневаются в возможности добиться пересмотра решений по ПРО: «Глобальная ПРО США не может быть направлена против какого-то конкретного противника, она направлена на отражение ракетной угрозы с любого направления, — говорит эксперт Московского Центра Карнеги Петр Топычканов. — Поэтому, несмотря на изначальную привязку к иранской проблеме, элементы ПРО в Европе никогда не были и не будут обусловлены только этой проблемой. Главная цель этих элементов — в долгосрочной перспективе зашить союзников США по НАТО от любых ракетных угроз, включая, но не ограничиваясь Ираном».

Топычканов считает, что в нынешних условиях США не могут не учитывать возможную угрозу со стороны России.

Схожей позиции придерживается и заместитель главы Института США и Канады Павел Золотарев, который также полагает, что ПРО действительно не представляет угрозы для российских ядерных сил.

«Тем не менее это важный элемент в конфликтах шестого поколения, предполагающих нанесение высокоточных и бесконтактных ударов. Имея такие базы, США усиливают свои позиции. И здесь они, наверное, учитывают и потенциальные возможности России. Здесь нет речи о только об оборонительных или только наступательных средствах. Это просто элемент стратегии», — говорит Золотарев.

Стас Кувалдин