В России очень любят «государство». Государство у нас сакрально, оно от небесных сил, а может, и от кого иного, и обычным смертным не стоит лезть в дела начальства. Считается, что этот институт — палочка-выручалочка от любых проблем и невзгод.

Халява и зависть — самые страшные, укоренившиеся с советской эпохи подсознательные стереотипы, которые позволяют выживать россиянам. Большинству, на мой скромный взгляд (без обид), до фонаря, что и как устроено в политике, экономике. «Миску баланды» государство гарантирует, а на большее мы и не рассчитываем. Патернализм — страшная (без кавычек) сила, а когда он приобретает, как в России, тотальный характер, — это прямая дорога в пропасть.

Отчасти, конечно, граждане правы. Государство нас целый век приучало не высовываться, с какого перепуга мы сейчас поменяемся — станем инициативными, ответственными, рассудительными? И все бы ничего, но не в случае с отечественной экономикой, которая от прилагательного «государственная» уже корчится в конвульсиях, амортизируя последние остатки советской экономической мощи.

Государство (читай: бюрократия) за последние «стабильные» годы залезло во все более или менее привлекательные отрасли и секторы экономики. Были созданы т.н. «институты развития» с многомиллиардными бюджетными вливаниями (читай: на деньги налогоплательщиков) — госкорпорации. Но никаких существенных, прорывных событий не произошло, да и не могло произойти. Порочная практика расходования бюджетных средств (читай: распил) привела к тому, что экономика, ну... как бы это помягче написать, встала в задумчивой позе, остановилась.

Приватизация госкорпораций была краеугольным камнем в экономической программе экс-президента Дмитрия Медведева, но большая часть этих планов была отменена после возвращения в Кремль Владимира Путина. В результате контрольные пакеты акций таких гигантов экономики, как «Лукойл», «Газпром», «Роснефть», «Газпромнефть», ВТБ и т.д., останутся в руках государственной бюрократии.

Абсолютное большинство россиян ничего не понимает в принципах этой концептуальной борьбы: что мы строим — рыночную демонополизированную либеральную экономику (условное название — капитализм с массовым миноритарными акционерами) или бюрократический госкапитализм с доминантой госсобственности? Это с одной стороны. С другой — нынешняя власть решила направить пенсионные накопления граждан России на проедание. Денег-то на текущие пенсионные выплаты нет, вот и залезли в карман будущих пенсионеров. Супер! Путинская стабильность скатывается в брежневизацию, а экономика и будущие пенсионеры — заложники этой конъюнктурной политики. И снова — основная масса соотечественников помалкивает. Ну, молчите и дальше.

По Карлу Марксу, государство — это частная собственность бюрократии. Мы можем себя поздравить: Россия стала страной победившего марксизма! Коррупция, казнокрадство стали обыденностью; рядовые граждане не возмущаются; бизнес имеет свою паечку; ну а чиновники рады такой «стабильной» ситуации.

Но вернемся к госкорпорациям. По факту все эти суверенно-вертикально интегрированные колосья стабильности являются мощнейшими препятствиями для поступательного развития. Понятно, что высокопоставленным чиновникам доставляет удовольствие держать руку на пульсе, но такое «держание» уже привело к сдерживанию, стагнации, упадку экономики.

Есть ли выход? Есть. Причем он единственный.

Это — тотальная приватизация, неприкосновенность частной собственности, независимые суды, уход государства как хозяйствующего субъекта из экономических и финансовых процессов. Государство — регулятор, и не более того. Максимум частной инициативы, минимум госвмешательства — вот залог российского будущего. Иначе совковые по всей сути своей монополии утащат нас в экономическую могилу.

Давайте рассмотрим один из примеров, который четко проиллюстрирует вышеизложенное.

Россия — великая «энергетическая сверхдержава», где нефти и газа, как (пропустим у кого) махорки, но при этом цены на топливо, как росли, так и продолжают расти. И это несмотря на падение мировых цен на углеводороды. В этом году автомобильное топливо вырастет в России в цене как минимум еще на 20% — из-за повышения налога на добычу полезных ископаемых.

Каждый россиянин вправе задать праведный вопрос: почему в «энергетической сверхдержаве» при дешевеющем сырье дорожает бензин? Каковы причины? Давайте разбираться.

Наша власть взяла на себя столько социальных обязательств, что под тяжестью их финансового груза решила провести налоговый маневр. Данное решение привело к снижению экспортных пошлин. (Догадайтесь, кому это на руку? Правильно — добывающим компаниям, которые гонят за бугор сырую нефть.) Но одновременно повышен налог на добычу полезных ископаемых.

Что имеем в итоге? За «привилегии» отечественных нефтяников заплатит конечный потребитель, т.е. каждый из нас, причем и автолюбитель, и пешеход. Думаю, читателям «МК» не надо объяснять, как срабатывает инфляционный мультипликатор, когда повышаются цены на топливо. Власть преследует сейчас единственную цель — наполнить казну дензнаками. А какими способами это достигается, для «слуг народа» вопрос второстепенный.

Рост стоимости бензина автоматически разгонит инфляцию. Как отмечают эксперты, многие малые и средние производства станут нерентабельными, и их придется закрыть. Принимая такие фундаментальные решения, чиновники и депутаты должны, по идее, внимательно просчитывать последствия. Думать не только о том, как побыстрее опустошить карманы «белых» фирм и граждан, но и как будет после «налогового маневра» развиваться экономика. Мы уже сейчас наблюдаем рецессию, а что будет после очередного «планового» роста цен на топливо…

Немного «сухих цифр». В США автомобильное топливо теперь стоит дешевле молока. Там, в отличие от нашей страны, стоимость бензина сильно зависит от цены сырья, отсюда и корреляция с мировой конъюнктурой. В США налоги в цене литра топлива составляют порядка 15%, у нас в России — 50%. Но не только «налоговые аппетиты» отечественной бюрократии являются двигателем невозвратного роста цен. Аналитики утверждают, что рынок в России поделен между несколькими крупнейшими нефтяными компаниями. С формальной точки зрения — монополии нет, но по факту мы имеем самую настоящую бензиновую олигополию. Пока в России действует нынешняя система формирования цен на топливо, ни о каком их «обвале» не может быть и речи. У нас — свой, «особый» путь и в этом вопросе.

Казалось бы, Федеральная антимонопольная служба (один из главных институтов госрегулирования) периодически клеймит позором т.н. естественные монополии, фактически называет их реликтами советской эпохи. Но что дальше? А ничего!

Антимонопольщики и все «прогрессивное человечество», ратующее за уничтожение госкомпаний и госкорпораций как вида, может спать спокойно. Единственный российский избиратель сделал ставку на бюрократию, а не на народ, — соответственно, и бояться «распродажи» России чиновникам не стоит. А для себя они ее уже и так приватизировали.

«Правительство является лишь слугой народа и никогда не должно замахиваться на большее», — написал Генри Форд в книге «Моя жизнь, мои достижения». У нас в России чиновники — всегда нечто большее, чем временно нанятые служащие, они «сакральны», непогрешимы. Печально, но факт: пока люди будут «любить» государство, а не страну, пока они не поймут принципиальной разницы между первым и вторым, — на серьезные изменения в России рассчитывать не приходится.

Конечно, сознавая необходимость перемен, можно уповать на очередной (внеочередной) виток кризиса в экономике, но я — не враг своей стране, которая после такой загогулины может вообще «не встать с колен». Все мы — в одной лодке (у одних, правда, ВИП-места, у других — похуже), и плывем мы в ней не по волнам экономического развития, а все дальше в зловонное болото.

Хватит ли ума в такой ситуации дать «полный назад»? Для меня это очень большой вопрос.

Юрий Пронько