Сейчас, когда идеи Ходорковского осуществлены Кремлем, правда, в карикатурном виде, самое время подумать над тем, на какой исторической развилке мы стояли 11 лет назад и какую судьбу упустили

Президент Путин подписал с Китаем контракт о поставке газа, переговоры о котором велись 10 лет. Газа при этом, собственно, еще нет, и трубопровода тоже нет. Чтобы его продать, надо будет освоить Иркутское и Чаяндинское месторождения и построить газопровод «Сила Сибири». По предварительным оценкам «Газпрома», «Сила Сибири» обойдется в 30 млрд долларов, то есть в 7,5 млн долларов за км. Впрочем, предварительные оценки имеют свойство расти: нефтепровод «Бованенково—Ухта», к примеру, в итоге обошелся «Газпрому» в 18 млн долл. за км. При этом газопровод из Туркмении обошелся Китаю по 1 млн долл. за км — 6,5 млрд долл. за 6,4 тыс. км.

Но это не то, о чем я хочу писать. Я хочу напомнить своим читателям одну из причин ареста Ходорковского. Она заключалась в том, что Михаил Ходорковский в 2003-м хотел строить трубопровод «Ангарск—Дацин». Это должен был быть совмещенный нефте- и газопровод, и он должен был быть завершен к 2005 году. Общая стоимость строительства оценивалась Ходорковским в 3-5 млрд долл. Собственно, совершенно не важно, сколько бы стоил трубопровод, потому что Ходорковский хотел строить частный трубопровод на деньги ЮКОСа.

Собственно, это и была одна из причин недовольства Кремля. Как это — построить частный за 3, когда государственный можно построить за 30! Да этот негодяй хочет продать Россию Китаю!

Я обращаю ваше внимание на то, что Ходорковский собирался строить не газопровод, а нефте- и газопровод сразу вместе.

То есть сравнивать почивший «Ангарск—Дацин» за 3—5 млрд долл. надо не с «Силой Сибири» за 30 млрд долл., а с «Силой Сибири» плюс с нефтепроводом ВСТО, две очереди которого обошлись «Транснефти», по разным подсчетам, в 23—29 млрд долл. При этом стоимость прокачки нефти по ВСТО в 3,5 раза превысила стоимость прокачки нефти по БТС. При этом доставка нефти в Козьмино железнодорожным транспортом продолжилась, скорее всего, потому, что «Транснефть» не смогла никому продать созданный под эту транспортировку «Востокнефтетранс» (хотя трубопровод, собственно, и строили для того, чтобы отменить цистерны). При этом труба «Сковородино—Козьмино» по-прежнему остается наполовину незаполненной.

Какие экономические претензии Кремль в 2003-м предъявлял к Ходорковскому? Их, собственно, было три.

Во-первых, «Северная нефть», когда Ходорковский прямо на совещании у президента заявил, что «Роснефть» купила компанию на 400 млн долл. дороже, чем она стоила. В недавнем своем интервью «Эху Москвы» Ходорковский сказал, что он думал, что вопрос еще не решен, а он был уже решен. «Вопрос» в данном случае — это вопрос о системной коррупции как способе и цели развития государства, при котором государство, собственно, и используется только для того, чтобы пилить под друзей бюджетные бабки. Сейчас эти 400 млн долл. кажутся детской суммой — сравните с ними вышеприведенные цифры строительства нефте- и газопроводов.

Второй претензией Кремля к Ходорковскому была продажа «Юкси» «Шеврону». Несмотря на большую капитализацию «Шеврона», размытость его акционерного капитала привела бы к тому, что де-факто контрольный пакет акций одной из крупнейших компаний мира оказался бы в руках двух российских миллиардеров — Ходорковского и Абрамовича. За этой сделкой, скорее всего, последовали бы аналогичные, и в результате бы сложилась ситуация, при которой небольшое число российских миллиардеров (пусть из сравнительно бедной России) за счет распыленности западного акционерного капитала контролирует значительную часть крупнейших западных компаний.

Очевидно, это означало бы принципиально другую геополитическую ситуацию для России — ситуацию, при которой Россия, пусть не такая динамичная, как Китай, и не такая технически продвинутая, как США, тем не менее за счет структурных особенностей своего капитала становится одной из ключевых стран в мире. Понятно, что и российский президент в этой системе власти в конечном итоге был бы одним из троих самых могущественных лидеров в мире, наряду с президентом США и председателем КНР. Другое дело, что власть российского президента, так же как и власть Барака Обамы или Си Цзиньпина, имела бы при этом очень существенные ограничения. Российских олигархов, влияющих на ключевые мировые решения и имеющих обширные интересы внутри самой России, нельзя было бы сажать и делить на ноль: ими было бы можно только манипулировать. С ними приходилось бы договариваться.

Владимир Путин, как известно, выбрал другую систему правления. Систему, при которой он может делать, что хочет: хоть сажать Ходорковского, хоть устраивать в соседней Украине Луганду.

Потенциальная утрата тотальной власти над российскими компаниями тогда, в 2003-м, судя по всему, сильно встревожила Кремль. «Да он Родину Западу собирается продать!»

Ну и третьим проектом, вызвавшим недовольство в Кремле, был, конечно, частный трубопровод, снабжавший частной же нефтью Китай. «Да он нас собирается продать китайцам»!

Примечательно, что оба экономических мегапроекта Ходорковского были в конечном итоге осуществлены Кремлем. По сути, Кремль занялся безбожным плагиатом.

Во-первых, «Роснефть» обменялась акциями с «BP». «Продалась Западу», в кремлевской формулировке. Только это уже не был союз, в результате которого меньший по весу партнер получал непропорционально большой доступ к управлению компанией. Это была просто попытка легализовать на Западе награбленное, то есть тот же самый ЮКОС. Хотя, конечно, интеграция «Роснефти» и «BP» — один из факторов, который помогает Великобритании закрывать глаза на выходки Кремля, и даже забыть о расследовании отравления Литвиненко.

Во-вторых, Путин подписал договор с Китаем. «Продался Китаю», в кремлевской формулировке. Только это уже не прибыльные поставки углеводородов в Китай. Это сомнительная по выгоде сделка, для заключения которой Путин отказался от взимания налога на добычу полезных ископаемых, — по сути, освободил сделку от большей части выплат в бюджет — только для того, чтобы хорошие люди могли освоить 30 и больше миллиардов на прокладке трубы.

Конечно, Ходорковский хотел выгоды для себя. Хозяин «Шеврона» и владелец частной трубы в Китай был бы, наверное, одним из самых могущественных людей не только России, но и мира. Во всяком случае, в силу олигархической природы этого могущества он был бы несравненно более влиятелен в России, чем, скажем, Уоррен Баффет в США. Но парадокс заключается в том, что то, что было выгодно Ходорковскому, было выгодно и России.

Сейчас, когда идеи Ходорковского осуществлены Кремлем же в карикатурном виде и когда Кремль всерьез считает, что геополитика — это когда ты плюешь соседу в суп и когда в Донецкой области бандиты грабят банкоматы именем Великой России, — самое время подумать над тем, на какой исторической развилке мы стояли 11 лет назад и какую судьбу упустили.

Просто подумайте, чем могла стать Россия, если бы крупнейшие российские олигархи контролировали крупнейшие западные компании, — и чем она стала сейчас. И сравните вот эти цифры. 5 млрд долл. за частный газо- и нефтепровод, который должен был быть завершен к 2005-му, — и 30 млрд долл. (минимум), ради возможности зарыть которых подписали убыточный контракт с Китаем. Плюс 23 млрд долл. за незаполненный ВСТО.

Юлия Латынина