Пока вести бизнес на полуострове готовы только весьма специфические кредитные учреждения из России

Капитал не обманешь: туда, где есть реальная возможность заработать, он прорвется сквозь любые административные, политические и даже военные ограничения. Недаром ведь (именно, что не даром) на территории Северной Кореи работает индустриальная зона с южнокорейскими инвесторами, а на севере Ирака идет разработка новых нефтяных месторождений, в том числе с участием России. Но верно и обратное: туда, где шанс потерять выше, чем шанс заработать, капитал на аркане не притащишь, даже если капитал — государственный.

Опыт покорения Крыма прекрасно иллюстрирует этот тезис. Залить полуостров бюджетными деньгами, пока они не кончились, несложно. Советская схема «очередь—окошко кассы—наличные» уже отлажена и работает. Но ведь и в России, и в Украине представление населения и бизнеса о банковских услугах стало намного шире. Чтобы обеспечить финансовые услуги, нужны как минимум банки.

В этом плане крымчан практически вернули в СССР. Украинские банки ушли с полуострова, потому что закон запрещает им иметь зарубежные филиалы. Более того, по готовящемуся к принятию Радой закону экономическая деятельность в Крыму будет приравнена к коллаборационистской — со всей серьезностью вытекающего наказания.

Насколько такая мера чувствительна для бизнеса, можно судить по действиям крупнейших российских госбанкиров, которые в публичной сфере, естественно, поддерживают не только присоединение Крыма, но и курс на финансовый изоляционизм. На практике же ни Сбербанк, ни входящие в одну группу ВТБ и Банк Москвы не отказались от своих украинских «дочек». Более того, эти «дочки» бежали из Крыма ровно в том же обозе, что и другие украинские банки. Потому что в Крыму живут два миллиона человек, а в «материковой» Украине — почти в двадцать раз больше. Значит, этот рынок важнее и там нужно защищать свои интересы. А интерес в том, чтобы не попасть под санкции — ни украинские, ни, что хуже, международные.

Освоение же Крыма на начальном этапе — удел пассионариев (вспомним хотя бы и Чичикова). Первым «таврический» офис открыл Генбанк, на чем его экспансия, а скорее всего, маркетинговая стратегия, вероятно, будет исчерпана. На большее у Генбанка просто нет сил и средств — он представляет третью сотню российских кредитных учреждений.

Российский национальный коммерческий банк (РНКБ) — из второй сотни, но он уже достиг не меньших успехов, чем «вежливые люди», осуществив спецоперацию по взятию полуострова под финансовый контроль. За короткое время в Крыму было открыто сразу 21 отделение, главным образом в офисах, которые раньше занимали украинские «дочки» Сбербанка, ВТБ и Банка Москвы. Что же это за банк и в чем его реальная функция?

РНКБ, созданный еще в начале девяностых, с 1999 года был дочерним для Банка Москвы. В 2010 году, когда после отставки Лужкова и вынужденного бегства за границу Андрея Бородина Банк Москвы стал объектом поглощения со стороны ВТБ, и в СМИ, и в официальных заявлениях финансовых властей запестрели сообщения, что РНКБ якобы использовался для вывода активов. Но масштабной проверки, судя по всему, так и не последовало (по крайней мере ее результаты нигде не были оглашены), а в 2012 году Банк Москвы, уже подконтрольный ВТБ, и вовсе выкупил 100% акций ЗАО «РНКБ-холдинг», единственного на сегодняшний день учредителя Российского национального кредитного банка. А 26 марта 2013 года, через неделю после судьбоносного референдума, продал весь пакет. Кому — не сообщается.

То есть в настоящий момент единственный в Крыму российский банк с развитой сетью отделений принадлежит неустановленным лицам. И.о. президента и членом совета директоров значится Андрей Барсов, о котором пока ничего не известно.

Но дислокация крымских офисов РНКБ по месту бывшей прописки российского «крупняка» позволяет предположить, что этот банк пришел на полуостров не сам по себе, а с государственной миссией. Непрозрачная структура собственности служит своеобразной защитой от возможных санкций. А уж откуда РНКБ возьмет деньги на масштабную экспансию, вопрос второй: тут и ЦБ может помочь, и старшие товарищи (например, через межбанковский рынок). Получается, что, несмотря на перманентный переход из рук в руки, РНКБ сохранил свое призвание — выполнять деликатные поручения «старших товарищей».

Как бы то ни было, крымчане на неопределенную перспективу остались без доступа к услугам крупных, известных, надежных банков. Да, на полуостров подтянутся и другие мелкие и средние банки, но в основном для поддержки конкретных инвестиционных проектов своих акционеров (о таких планах, например, заявил Крайинвестбанк, принадлежащий краснодарской администрации). Понабегут и микрофинансовые организации, которым все равно, кого и где ловить в ростовщические силки. Но это не то, чего ждал народ Крыма.

И второй вывод: несмотря на риторику, крупные российские компании всерьез опасаются западных санкций и вовсе не готовы вести работу за железным занавесом.

Алексей Полухин