Вступление в ВТО обещало увеличение инвестиционной привлекательности, быстрый рост ВВП, снижение уровня инфляции. Однако сейчас мы наблюдаем ровно противоположенные результаты. Что-то пошло не так? Ситуацию разбирает в своей статье Владимир Боглаев.

После сокрушительного провала декларативной программы «Четырех И», а также дискредитации дееспособности существующих отечественных механизмов, направленных на модернизацию и инновационное развитие, волей­-неволей в голову приходят мысли о кризисе и коллапсе, об отсутствии хоть кому­-то понятной промышленной политики в России и вообще о способности нынешней экономической элиты направить страну на путь развития и приступить­ таки к осуществлению новой индустриализации с 25 млн новых рабочих мест.

Если же отбросить эмоции и спокойно проанализировать ситуацию, то начинаешь видеть другую логику в действиях нашей элиты (точнее, части элиты). Логику, которая предусматривает именно такие действия, такую риторику, такую промышленную и экономическую политику, которую мы и наблюдаем. Мысли о неэффективном управлении возникают из-­за несоответствия представленных нам целей и достигаемых результатов. При этом я не склонен считать тех, кто нами управляет, беспро­светными дилетантами, которые, проваливая один план за другим, продолжают, оставаясь на своих местах, испытывать терпение электората. Проще предположить, что существует некая другая целевая программа, при осуществлении которой мы находимся в графике, а очевидные для большинства меры по смене тренда деградации страны декларируются не для их осуществления, а с целью успокоить общественность, отвлечь внимание от текущего негатива и выиграть время.

Вхождение страны в ВТО является превосходным подтверждением данного предположения. Вспомним заявленные ожидаемые плюсы от вступления, наиболее привлекательными из которых были:

повышение инвестиционной привлекательности и активный приток капитала; более быстрый рост ВВП (порядка 5 % в год); занятие достойного места в международном разделении труда, сопровождающегося ростом доли высокотехнологичных производств при их активной модернизации; снижение инфляции.

А что имеем через год после вступления? Бегство капитала из страны превышает все прогнозные показатели, экономика явно в стагнации, производства с высокой добавленной стоимостью продолжают закрываться под шумок развала последнего оплота национальной науки, лежащей в основе появления опережающих время технологий, а также инфляция, предсказуемо высокая из-­за продолжающегося неестественно быстрого роста тарифов на услуги естественных монополий, заоблачных процентных ставок и ожидания ослабления рубля как единственного способа поддержать остатки промышленности (не допустив всплеска массовой безработицы) в жестких объятиях ВТО.

Если по итогам первого квартала сальдированный финансовый результат в РФ по сравнению с прошлым годом сократился на 30%, то на территории области, где работает наше предприятие, картина еще более удручающая: убыток превысил прибыль. ­Наблюдается значительное уменьшение платежей по налогу на прибыль от крупнейших предприятий («Северсталь», «ФосАгро», «Газпром», Сбербанк, РЖД).

А ведь международные эксперты, оценивая последствия вступления России в ВТО, честно предупреждали, что рост ВВП будет достигаться прежде всего за счет ритейла (в основном торгующего импортным товаром) и отраслей, обеспечивающих встречную поставку сырья при проблемах для всех остальной промышленности с высокой степенью передела. И по итогам полугодия министр экономического развития Алексей Улюкаев честно признал, что инвестиционная активность в РФ показала отрицательный рост, а ВВП увеличился всего на 1,7%. Учитывая, что, по его же замечанию, повышения уровня доходов россиян удалось достичь в основном за счет роста доходов бюджетников при нулевом росте промпроизводства, то очевидно, что прогноз крупнейших международных финансовых институтов на сценарий роста ВВП только за счет увеличения темпов обмена «нашего золота» на «импортные бусы» полностью подтвердился, и, по их понятиям, Россия в графике.

Но является ли подобный тренд следствием вступления страны в ВТО?

Логичнее предположить, что ситуация является следствием не отсутствия, а как раз наличия некой экономической политики, где вступление в ВТО является одним из ключевых мероприятий. Сегодня на любом уровне управления в стране неприятные результаты связывают, как правило, с экономическими проблемами в глобальном, мировом масштабе. Вступление же в ВТО как явно глобалистскую организацию просто шире открыло дверь наблюдаемым нами сегодня кризисным проявлениям в России и значительно снизило наше суверенное право на действия по преодолению очевидных негативных тенденций.

Так можно ли считать, что что-­то пошло или идет не так? Вряд ли. Ведь мы имеем ситуацию ровно такую, какую предсказывало большинство национальных и зарубежных экспертов и организаций. Не случайно в вопросе вступления России в ВТО на предложенных условиях партии власти в Думе яростно противодействовала не только фракция КПРФ, но и гораздо более лояльные либерал-­демократы и справедливороссы (протокол о ратификации был поддержан в Госдуме лишь 238 голосами при 208 голосах «против» и одном воздержавшемся). Поэтому очевидно, что решение о вступлении было абсолютно политическим, и все «срезы» российской элиты прекрасно осознавали, за что они голосуют. Хотя официального перевода текста российских обязательств нет и сегодня! Это лишний раз доказывает вторичность экономической целесообразности для тех, кто принимал решение.

Не раз анализировав несоответствие слов и дел в нашей стране и будучи участником очень большого количества дискуссий как на официальных круглых столах, так и в Сети, рискну классифицировать нашу элиту и разделить ее на две неравные части.

Первая идеально подходит под определение «компрадорской». Ее представители уверены, что смогут на приемлемых условиях конвертировать свою национальную «элитность» в глобалистскую. Одним из условий этого является содействие ускорению процессам глобализации в России, пускай и за счет сдачи национальных интересов. Вторая – это элита, которая в принципе может оставаться таковой только при экономически сильной и промышленно развитой России, способной еще долго отстаивать свои национальные интересы в рамках объективно неизбежной глобализации мировой экономики.

В этом случае все становится очевидным: то, что кажется катастрофой для одних, является достижением для других; то, что кажется отсутствием разумной экономической и промышленной политики для одних, является целевыми ориентирами для других. Мне кажется, что если верх возьмет национально ориентированный бизнес, то появятся и достижения в технологиях, и экономический расцвет, и в глобальном разделении труда нам удастся занять более достойное место, чем просто подносить «чего изволите» (или углеводороды) и надеяться на щедрые чаевые.

Последние события в мире – такие как цветные революции, убийства национальных лидеров без суда или по судилищу, серьезные проблемы за рубежом у российских бизнесменов, которые уже считали себя частью мировой элиты, – создали особые условия в стране, когда соотношение в численности элит может поменяться. Кстати, «список Магнитского» в этом случае – просто подарок национально ориентированному бизнесу, который имеет все шансы начать контрнаступление.

Действия президента по ограничению «зарубежных» свобод представителям власти и явные изменения в ВПК являются для меня показателем того, что первое лицо страны может принять решение (или уже принял) о своем месте в пользу национально ориентированной элиты. Но численный перевес пока явно за компрадор-­глобалистами, и возможности влиять на принятие стратегических решений у них достаточно много. За один день или даже месяц политический расклад не поменяется, а значит, не стоит ждать и быстрых изменений в тренде развития страны. Этот тренд будет меняться (или не меняться) с той же скоростью и так же сильно, с какой скоростью и в чью пользу будет меняться соотношение между национально ориентированной и компрадорской элитами. При этом я бы не стал противопоставлять их как сторонников или противников глобализации. Скорее, они отличаются подходами к достижению своих целей в будущем глобальном мире.

Как мне кажется, подобная оценка положения в промышленности и экономике страны хорошо описывает прошедшие и происходящие события, а значит, позволяет каждому из нас более осмысленно принимать решение о своих действиях в будущем.