Главная опасность для нынешней власти — не возмущенный городской средний класс, а граждане, до си пор считающие себя бедными.
Экономисты, собравшиеся Институте экономической политике на традиционные "Гайдаровские чтения" сомневаются, что после взрывного роста благосостояния в 2000-х годах их действительно можно назвать бедными, даже по западным критериям.
Да и вести себя эта группа населения начинает, как типичный средний класс — ей уже недостаточно повышения доходов, ей нужно, чтобы темпы роста не снижались, а государство предоставило качественное образование и здравоохранение.
Из-за того, что эта группа — самая многочисленная, - власть скоро столкнется с огромным вызовом, ответить на который крайне сложно: нужно продолжать наращивать благосостояние прежними темпами и, одновременно, проводить реформу социальной сферы.
Светлана Мисихина, директор Центра социальной политики Института прикладных экономических исследований РАНХ
"В 2000-е годы произошло беспрецедентное сокращение масштабов бедности в стране.
Реальные доходы населения выросли в два раза; отношение их среднего показателя к прожиточному минимуму – в 1,7 раза.
Немного увеличилось расслоение общества (коэффициент Джини в 2011 году составил 0,42 против 0,40 в 2000 году).
Численность бедных и уровень бедности сократились в 2,4-2,5 раза: с 42 до 18 млн человек или с 29% до 13% населения. Самым эффективным средством оказалось повышение пособий на детей и материнский капитал.
Уровень дефицита денежных доходов населения снизился с 5% до 1,2% от общих денежных доходов.
Даже по американским стандартам наша бедность сократилась с 64% в 1999 году до 31% в 2010 году (при пересчете по паритету покупательской способности).
Людей, живущих на доходы ниже всемирно принятого порога нищеты в $1-2 в день на человека у нас практически не осталось: в 2009 году - около 0,05% населения.
За 2000-е годы калорийность питания выросла в полтора раза, и все за счет бедных: небедные калорийность своего питания практически не повысили. Практически все это уходит в набор лишнего веса, так как превышает нормальные потребности человека. Если наши бедные не перестанут увеличивать калорийность своего питания, то по категории супервеса мы перегоним Англию и Америку очень скоро. И это еще без учета алкоголя. Если добавить его - цифры станут вообще "красивыми".
Наши бедные неплохо обеспечены бытовой техникой. Не имея возможности покупать машины и квартиры, бедные отыгрываются на мобильных телефонах: их у наших бедных больше, чем у небедных, и по числу мобильных на душу мы уже превзошли развитые страны.
Треть бедных домохозяйств имеют холодильники технологии "ноуфрост". Они стали активно закупать жидкокристаллические телевизоры.
По количеству отечественных автомобилей превзошли небедных, а более 10% имеют иномарки.
По количеству комнат в жилье бедные практически сравнялись с небедными. Большой разрыв остается по площади.
По признанным методикам 30% населения России могут быть отнесены к среднему классу развивающегося мира, от 60% до 70% - средний класс по меркам развитых западных стран.
С учетом численности 3/4 населения страны "охвачены" личными автомобилями. Такого нет нигде в развивающихся странах.
Россия – это страна развитого мира".
Бедные в России имеют почти столько же имущества, что и средний класс...
... и питаться они стали намного лучше (годовое потребление продуктов)
... их жилье отличается от жилья среднего класса только общей площадью
Автомобили одинаково доступны и для бедных, и для среднего класса (на 100 домохозяйств)
Михаил Дмитриев, президент Центра стратегических разработок (ЦСР)
"По итогам проведенного совместно с РАНХ многолетнего исследования, мы получили шокирующие результаты: не средний класс, а бедные и беднейшие слои населения стали главными драйверами социальных и даже политических изменений в российском обществе.
Это неожиданное достижение экономической политики путинской эпохи, хотя экономическая помощь нуждающимся никогда не была приоритетом для власти времен Путина-Медведева.
В начале 2000-х годов половина населения страны сталкивалась с риском оказаться в числе бедных. Такие люди ориентировались на минимизацию рисков. Доминировали ценности выживания.
В начале 2010-х люди практически перестали сталкиваться со случаями попадания в бедность. Это меняет запрос с приоритетов выживания на приоритеты человеческого развития.
Как показали наши опросы, приоритеты населения больше не сфокусированы на проблеме доходов, инфляции, безработице и размерах социальных пособий. Приоритетами стали ЖКХ, жилье, образование, здравоохранение, личная безопасность и эффективное правосудие.
Практически 95% колебаний рейтинга одобрений президента Путина раньше объяснялось только одним агрегированным показателем состояния экономики: как изменилось состояние экономики в недавнем прошлом, как оценивается сейчас и в ближайшем будущем. К концу 2010 года эта тенденция перестала действовать: восприятие состояния экономики населением осталось стабильным, а уровень одобрения начал заметно снижаться.
Люди стали понимать, что просто ростом доходов проблемы не решаются: они все больше платят за услуги ЖКХ, за образование и медицину, а качество этих услуг не изменяется или ухудшается.
Усиливается запрос на развитие и требования подотчетности власти. При этом популизму люди не верят, требуют изложения рациональной программы.
Изменение настроений связано не с формированием среднего класса, а с радикальным улучшением положения бедных".
Рейтинг Путина больше не зависит от состояния экономики
Лилия Овчарова, президент Независимого института социальной политики
"Россия преодолела преобладание стандартов выживания. Возможно, это быстрое изменение связано с качеством человеческого капитала, накопленного еще с советских времен.
Но бедность связана не только с уровнем дохода. Ранее у нас центром бедности были в основном пенсионеры. Для них пенсии повысили, но по итогам исследований, счастливыми они себя не почувствовали. Этого повышения оказалось недостаточно для получения необходимого набора медицинских услуг и услуг по уходу.
В 2010-х годах немонетарные формы бедности распространились на семьи с детьми: появление ребенка немедленно сказывается на уровне подушевого дохода.
Недовольство вызывает невозможность удовлетворить потребности в медуслугах, недоступность детсадов и полный коллапс жилищно-коммунальных услуг.
Новый общественный тренд задал не средний класс, а его периферия и класс ниже среднего. Это больше половины населения. Обобщенный средний класс растет, но медленно. Проблема в том, что социальное положение не может быть стабильным, происходит постоянная миграция групп населения из одной категории в другую. Люди, побывавшие в среднем классе, не хотят с ним расставаться. Они и формулируют запрос на развитие. У них появляется кризис доверия и недовольство имитацией действий.
Успехи демографической политики толкают власти на развитие успеха. Они хотят еще раз "наехать" на демографию. Но опросы показывают, что домохозяйствам не нравится вмешательство в семью, указание сколько надо иметь детей, жесткое навязывание традиционных ценностей".
Евсей Гурвич, научный руководитель Экономической экспертной группы
"В начале 2000-х годов у нас артикулировалась политика в пользу экономического роста, от которого должны выиграть и бедные, и средний класс. Этому способствовало развертывание системы потребительского и ипотечного кредитования.
Рост текущих доходов был уникальным: с 2000 по 2011 год зарплата в реальном выражении выросла в 3,5 раза, пенсии – в 4,3 раза, доходы населения - в три раза. При этом рост ВВП составил всего 84%, то есть был в разы меньше роста доходов.
Был найден удачный баланс распределения нефтяных доходов между сбережением, увеличением зарплат бюджетникам и социальных трансфертов, прежде всего через пенсии. Но задача решалась экстенсивно – за счет наращивания доходов, а не эффективного использования.
Можно ли делать вывод, что насыщение первичных потребностей привело к переходу от ценностей выживания к ценностям развития? Я был бы рад, если бы это было так. Но боюсь, что ни приведенные, ни другие данные не дают оснований делать такой смелый вывод.
У Егора Гайдара была теория о том, что рост доходов формирует запрос на качественные институты, а за ним появляются и сами институты. Но после перехода черты в $10 000 годового дохода [на душу населения в год] прошло уже много времени, а качество институтов только ухудшается. И особого запроса на их улучшение нет.
У нас по-прежнему малочисленный, но активный авангард, для которого преобладают ценности свободы. И многочисленный класс тех, для которых на первом месте ценности доходов, стабильности и равенства.
Поддержка власти населением определяется не уровнем жизни, а скоростью его роста. Оно поддерживало Путина, когда рост был феноменальный. Замедление граждане рассматривают, как ухудшение своего положения".
Елена Фролова, начальник управления статистики уровня жизни Росстата
"Определение бедности не связано с накопленным имуществом. Если выразить его через уровень доходов, то бедные - это люди, которым не хватает текущих доходов, чтобы оплатить свои текущие расходы на товары и услуги по прожиточному минимуму, не прибегая к своим сбережениям.
Рождение ребенка с позиции статистики означает ухудшение среднедушевого дохода, и человек оказывается в категории бедных, несмотря на накопленный уровень благосостояния.
Рост доходов безусловно ведет к изменению уровня запросов. Население показывает хороший уровень обеспеченности бытовой техникой, но растет степень неудовлетворенности жилищными условиями, проявляется запрос на другое качество услуг, в первую очередь в здравоохранении и образовании. А дальше с большим отрывом от остальных пунктов идут безопасность движения и качество дорог".
Ирина Стародубровская, ИЭП имени Гайдара
"В начале 2000-х годов той природной ренты, которую получала элита, было достаточно, чтобы она щедро просачивалась вниз. Начали изменяться потребности общества. Но эта система строилась не на собственных усилиях общества, а именно на просачивании ренты вниз [по социальной лестнице]. Поэтому искреннее желание авторов увидеть сформированную коалицию, на основе которой можно строить ответственную политику, я разделяю, но мне кажется это преждевременно".
Павел Кудюкин, ВШЭ
"Рост кредитования – это ограбление бедных. При нынешнем уровне кредитных ставок бедные переплачивают за товары по сравнению с более богатыми. В итоге для выплаты кредитов они могут экономить даже на питании. И значит, при всей обеспеченности техникой и том же уровне дохода де-факто они попадают в категорию бедных.
Проявляется тоннельное движение, когда начинает раздражать, что другие ряды движутся быстрее твоего. Отсюда рост популистских уравнительных настроений, делить все по-другому, а не производить что-то новое".
Москва. 14 ноября. FINMARKET.RU
