Какое предложение Россия должна сделать Дональду Трампу, кому выгоден блокчейн, как заменить спекулятивные инвестиции на долгосрочные и почему у Москвы нет доверия к Пекину — советник президента России и академик РАН Сергей Глазьев в интервью «Газете.Ru» подводит итоги ПМЭФ-2017.

— Что «зацепило» в выступлении Владимира Путина на форуме?

— Президент сделал акцент на цифровой экономике, которая охватывает все больше отраслей и видов деятельности. В свое время, работая председателем комитета по экономической политике Госдумы, я инициировал принятие нескольких законов, необходимых для развития электронной торговли.

С тех пор уже миллионы людей пользуются интернетом при покупке товаров. И бизнес, и государство проводят операции в электронной форме, а электронные торги и аукционы стали основной формой госзакупок.

Сегодня в повестке дня создание правовых условий для использования в транзакциях — блокчейн — такой технологии, которая сделает хозяйственный оборот прозрачным, обеспечит доверие между партнерами, которого так не хватает нашему бизнесу и государству.

Почему это так важно и это «цепляет»? А потому, что цифровые технологии революционизируют и нашу повседневную жизнь: телемедицина, дистанционное образование, «умные» дома и даже города — вот далеко неполный перечень новых возможностей, открывающихся для каждого гражданина и выравнивающих условия для получения качественных услуг и раскрытия своих возможностей.

— Равные возможности — это хорошо, хорошая мечта. Но власти предлагают жить по другой формуле: денег нет, но вы держитесь там, терпите.

— Эта фраза премьера свидетельствует о непонимании природы денег. Наши денежные власти не понимают, что современные деньги создаются под долговые обязательства в целях финансирования расширенного воспроизводства экономики.

Главной целью денежной политики во всех успешно развивающихся странах является создание условий для максимизации инвестиционной и инновационной активности. При низких сбережениях и доходах населения, неразвитом финансовом рынке эмиссия используется для целевого финансирования инвестиций.

Эта политика успешно применяется со второй половины XIX века: Гамильтоном в США, Витте в России, Госбанком в СССР, в послевоенной Японии и Западной Европе, современном Китае, Индии, странах Индокитая. Все страны, совершившие экономическое чудо, использовали крупномасштабную денежную эмиссию для кредитования инвестиций.

В настоящее время в целях преодоления структурного кризиса и оживления экономики широкая денежная эмиссия применяется ФРС США и ЕЦБ. Ее основным каналом является финансирование дефицита государственного бюджета с целью обеспечения необходимых расходов на НИОКР, модернизацию инфраструктуры, стимулирование инвестиций в освоение нового технологического уклада. Китай, Индия, страны Индокитая, как ранее послевоенные Европа и Япония, эмитируют деньги под инвестиционные планы экономических агентов в соответствии с централизованно устанавливаемыми приоритетами.

— Но противники такой практики пугают ростом цен, скачком инфляции, если включить печатный станок.

— Целевая эмиссия денег для кредитования инвестиций в упомянутых странах не приводит к инфляции, так как ее результатом является повышение эффективности производства и расширение объемов выпуска товаров, благодаря чему снижаются издержки, растет предложение товаров и повышается покупательная способность денег.

По мере роста объемов и повышения эффективности производства увеличиваются доходы и сбережения населения и частного бизнеса, благодаря чему расширяются частные источники финансирования инвестиций, и значение денежной эмиссии снижается.

Но как только частная инвестиционная активность падает, государство ее компенсирует увеличением государственных инвестиций, в том числе за счет эмиссионного финансирования дефицита бюджета и институтов развития. Именно это мы видим сегодня в политике количественного смягчения в США, ЕС и Японии и росте госинвестиций в КНР и Индии.

По мере роста монетизации экономики инфляционный фон снизится.

В России инфляционный фон относительно высок вследствие неразвитости конкуренции, коррупции регуляторов, технологической отсталости и низкой эффективности, порождающей инфляцию издержек и девальвацию рубля.

Ключевой причиной постоянного снижения покупательной способности рубля является проводимая денежная политика: высокие процентные ставки либо перекладываются на цены, либо влекут сокращение кредитования производства, в результате чего растут цены и сокращается предложение товаров.

Проводимая в настоящее время политика таргетирования инфляции исходит из примитивного представления о деньгах как о товаре, цена которого определяется равновесием спроса и предложения.

Руководствуясь этой логикой, ЦБ пытается снизить инфляцию и повысить цену (покупательную способность) денег путем сокращения их предложения. Это автоматически влечет сжатие кредита, падение инвестиционной и инновационной активности, вследствие чего снижается технический уровень и конкурентоспособность национальной экономики, которое влечет девальвацию валюты и новую волну инфляции.

Этот порочный круг монетарной политики мы проходим в очередной, уже четвертый раз с последовательной примитивизацией и нарастающим технологическим отставанием экономики.

— Цель ПМЭФ — показать западным политикам, инвесторам и регуляторам возможности России для инвестирования. Но внешнеполитическая повестка форума растворила экономическую. И есть сомнения, что западные инвесторы после форума будут инвестировать активнее.

— Если мы хотим привлечь иностранные инвестиции, вначале государству нужно инвестировать самому. Тогда и частные инвесторы, как свои, так и иностранные, поверят в серьезность намерений и вложат свои деньги. Не об этом ли свидетельствует опыт Индии и Китая, опыт послевоенного восстановления Европы и Японии, как, впрочем, и наш собственный недавний опыт.

— Это намек на что?

— Я вспоминаю Петербургский экономический форум образца 2007 года.

Тогда в преддверии мирового финансового кризиса наше руководство пыталось заманить иностранных инвесторов образом России как финансовой гавани, защищенной от внешних штормов. На практике вместо притока инвестиций мы получили бегство капитала, а российская экономика просела больше других.

— Образ России — защищенной финансовой гавани, кажется, употребил Алексей Кудрин, тогдашний министр финансов. Он тоже не удержался на плаву, зато активно критикует ваши идеи о смягчении денежно-кредитной политики.

— Пусть себе дальше критикует, но инвесторы хорошо видят все изъяны системы регулирования российской экономики, которые делают ее зависимой от колебаний внешней конъюнктуры.

При рекордной волатильности рубля, неуправляемости валютно-финансовых потоков, неработающем банковском трансмиссионном механизме трансформации сбережений в инвестиции, неспособности государства выполнить собственные планы никаких инвестиций, кроме спекулятивных, мы не дождемся.

За исключением, конечно, политических инвестиций, которые организует лично президент.

— Кстати, о критике со стороны Кудрина, теперь руководителя ЦСР и куратора стратегии социально-экономического развития страны до 2035 года. Он назвал пять опасных, с его точки зрения, экономических заблуждений. На один из выпадов вы фактически сейчас ответили. По поводу «количественного смягчения». Кудрин убежден, что отечественный вариант такой политики ускорит инфляцию и увеличит давление на рубль в результате «выплескивания» дополнительных денег на валютный рынок.

— Я бы дополнил свой ответ… Конечно, деньги окажутся на рынке, но они пройдут при этом через рост производства.

— По версии Кудрина, мифом является и такая идея: экономический рост можно разогнать, задействовав имеющиеся в стране значительные незагруженные производственные мощности и при помощи опять же смягчения денежно-кредитной политики. Ваш оппонент говорит, что тогда возникнет реальная угроза формирования целых кластеров, которые при отрицательной рентабельности станут лоббировать получение дешевых кредитов от ЦБ. То есть финансирование неэффективных отраслей будет осуществляться за счет обременения всех остальных инфляционным налогом.

— Во-первых, замечу, что свободных производственных мощностей в России около 40%. Во-вторых, резкое повышение процентной ставки до 17% и ограничение кредита со стороны государственных банков в 2014 году заставило свернуть большую часть инвестиционных программ даже на производствах с высокой рентабельностью.

Многие предприятия обанкротились. А банковская система при этом превратилась в механизм выкачивания денег из реального сектора экономики.

— Вернемся к инвестфоруму в Питере. Едва ли не половина времени на пленарном заседании форума была посвящена США, не в последнюю очередь, кстати, благодаря усердию модератора и ведущей американского телеканала NBC Мегин Келли. Может ли дойти до импичмента президенту Трампу?

— Не сомневался в победе Трампа, после того как определились кандидаты от ведущих партий. Об этом говорила хорошо известная мне закономерность избирательного поведения граждан, недовольных существующим положением дел и желающих его изменить. Но я сомневался в том, удастся ли ему эту победу легализовать.

Но, как ни странно, в США демократия еще работает и избирательное законодательство соблюдается. Это значит, что возможен и импичмент.

Американская властвующая элита болезненно переживает утрату мировой гегемонии. Она стремится сохранить доминирование военно-политическими средствами, проигрывая конкуренцию в экономике Китаю и другим странам Юго-Восточной Азии, формирующим новый мирохозяйственный уклад.

Трамп продолжает идти по тропе гибридной войны, принимая решения об увеличении военных расходов и модернизации ядерных сил. США продолжают оккупацию Украины с целью использования ее населения в качестве пушечного мяса, для развязывания войны против России в Европе.

Но у США небольшой политический выбор. Если Вашингтон продолжит мировую гибридную войну, это спровоцирует формирование мощной антивоенной коалиции, которая обрушит американскую финансовую мощь путем дедолларизации евразийского экономического пространства.

Это вызовет обрушение американской финансовой системы с катастрофическими экономическими последствиями. Если же руководство США вернется в русло международного права и признает реалии многополярного мира, согласится с нашими принципами международного сотрудничества, то Трампу придется отказаться от увеличения военных расходов, от оккупации Украины, от глобального электронного шпионажа и прекратить мировую гибридную войну.

И в том, и в другом случае весьма велика вероятность импичмента действующему президенту — надо же будет найти козла отпущения.

— Игорь Додон, выступая на форуме, пытался убедить, что Молдавия сможет усидеть на двух стульях: проевропейском и российском. Не получим ли вторую Украину?

— К счастью, Молдавию сегодня возглавляет волевой и преданный интересам народа человек. Я знаю Додона много лет. Его отличает последовательная позиция служения интересам Молдавии, которые объективно неразрывно связаны с Россией. И на форуме он убедительно показал, что навязанная западными марионетками и коррупционерами ассоциация Молдавии с ЕС обернулась для некогда процветающей в СССР республики экономической катастрофой.

Я уверен, что молдавский народ в большинстве своем поддержит линию своего президента на возвращение в единое с Россией и ЕАЭС экономическое пространство.

Хотя объективно говоря, реализовать эту линию Додону будет гораздо сложнее, чем мог бы то же самое для Украины сделать Виктор Янукович, у которого было куда больше власти и поддержки большинства работающего населения, неразрывно связанного результатами своего труда и родственными узами с Россией.

— Почему так медленно идет разворот России на Восток? Не обманываем ли мы себя, когда думаем, что Китай будет с нами дружить экономически, себе в ущерб?

— Чтобы добиться успешного сотрудничества с Китаем, нужно понимать секрет его экономического чуда и использовать эти механизмы. Стержнем всей системы регулирования китайской экономики является стимулирование инвестиционной и инновационной активности.

Ключевую роль в этом играет госсектор, основу которого составляет государственная банковская система, генерирующая кредит под индикативные планы роста инвестиций и производства. На это направлена транспортная и энергетическая инфраструктура, развитию которой придается приоритетное значение в государственных планах. А также госкорпорации, концентрирующие ресурсы для разработки и внедрения передовых технологий.

Государственные инвестиции являются локомотивом развития китайской экономики. Вслед за их ростом повышаются и частные инвестиции, пользуясь снижением рисков и государственной инфраструктурой.

Нет принципиальных проблем в применении апробированных в КНР методов управления экономикой и в России.

— Премьер Индии Нарендра Моди дал понять на форуме, что он большой либерал и Индия дружит с Россией больше по инерции. Как считаете, возможен ли на политическом уровне конфликт интересов между Россией и Индией, все больше ориентирующейся на свою бывшую метрополию?

— С Индией у нас объективно есть хорошая взаимодополняемость экономик, сочетание конкурентных преимуществ которых позволяет рассчитывать на значительный экономический эффект.

— Предстоящие выборы президента — это стимул для реализации новой социально-экономической стратегии (которую готовит Кремль) или скорее преграда? Насколько сейчас благоприятное время для выработки стратегического документа?

— Выборы главы государства — это всегда подведение итогов и время ожидания изменений к лучшему. Общество не удовлетворено ситуацией в экономике, которая сильно диссонирует с нашими внешнеполитическими успехами.

Президенту очень нужна реалистичная научно обоснованная программа экономического роста. И такая программа есть. Она представлена совместно «Столыпинским клубом», Торгово-промышленной палатой, Академией наук, Московским экономическим форумом. Наша программа позволяет рассчитывать на вывод российской экономики на траекторию устойчивого роста с темпом 5–10% прироста ВВП в год.

В современном мире невозможно сочетать мировое лидерство с экономической отсталостью.

Тем более невозможно добиваться глобальных успехов при снижающемся уровне жизни населения. Эпоха модернизации за счет снижения уровня жизни народа уже невозможна, это ушло в прошлое.

После катастрофических последствий шоковой терапии, которую навязали под лозунгом «надо немного потерпеть, пережить радикальные реформы, чтобы построить высокоэффективную экономику с уровнем жизни как в Америке и Европе», народ в подобное чудо еще раз не поверит, это не прокатит.

Люди видят, как беспомощность власти в организации экономического роста сопровождается роскошным образом жизни властвующей элиты, вывозом капиталов за рубеж, рекордными доходами монополистов.

Россияне не хотят быть жертвами экономических экспериментов Центрального банка, приводящих к утрате их сбережений в обанкроченных банках, обесценению рублевых доходов и сбережений из-за колебаний курса рубля, а также потере работы из-за отсутствия кредита для нормального воспроизводства. И это происходит на фоне ошеломляющих успехов соседней КНР, которая уже обошла нас по зарплатам, не имея при этом нефтегазовых и прочих природных богатств.

Народ понимает, что причина нашего бедственного положения в экономике заключается в ее неэффективном управлении, и подозревает, что работает она не в его интересах.