«Мы зарабатываем, а всё это уходит куда-то в центр, нам остаются копейки», — бытует мнение в регионах России. Как же на самом деле распределяются доходы субъектов РФ? И можно ли победить региональное неравенство? Рассказывает профессор географического факультета МГУ Наталья Зубаревич.

Кто кого кормит?

Алексей Макурин, «АиФ»: Считается, что в России только 13 регионов-доноров, которые зарабатывают деньги для остальных 72. Это действительно так?

Наталья Зубаревич: Нет, это неправильный счёт. Донорами почему-то называют только субъекты Федерации, которые не получают из центра дотацию на выравнивание бюджетной обеспеченности — т. е. на сокращение разрыва между разными регионами по доходам бюджета на душу населения. Но эта дотация составляет только треть всех трансфертов из федерального бюджета. Есть ещё субсидии и субвенции, которые так называемые доноры тоже получают. Есть расходы, которые делают в регионах федеральные министерства напрямую из своих бюджетов. Как правило, в более сильных регионах дотация совсем небольшая, а объём налогов, перечисляемых в федеральный бюджет, выше. Однако точно учесть все эти финансовые потоки трудно. Единственная попытка была предпринята в начале нулевых годов, и по тем оценкам получилось, что как минимум 25–30 регионов России отдают центру больше, чем получают обратно.

— Значит, не зря люди в провинции говорят: «Это мы кормим страну»?!

— Доля истины есть, когда так заявляют в Красноярском крае или Иркутской области с развитой металлургией и энергетикой. Но главных кормильцев всего три. В 2018 г. 36% всех налогов, поступивших в федеральный бюджет с территорий, дали Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий округа. И в разные годы от 12 до 15% даёт Москва. Происходит так потому, что федеральный бюджет страны пополняется за счёт двух основных налогов — на добычу полезных ископаемых и НДС. Первый концентрируется в нефтегазовых регионах, а второй — там, где люди больше покупают.

— Но уровень жизни «на северах» совсем не такой высокий, как объём собранных налогов. — Да. Автономным округам Тюменского Севера достаётся лишь 15–20% от всех налоговых сборов. А климат суровый, городская среда недоразвита, всё стоит дорого. Люди там зарабатывают, а тратить предпочитают в других местах: отдыхают на юге, квартиры приобретают в Подмосковье. Поэтому реально богатый регион в России — это Москва. Даже Питер она опережает по средней заработной плате в 1,5 раза. И хотя стоимость жизни в столице тоже выше, чем в среднем по стране, но не в 2,5–3 раза, как на Чукотке.

— В чём козыри Москвы?

— Первое преимущество абсолютно объективное: здесь сконцентрировано огромное количество людей и бизнеса. Во всём мире крупные агломерации развиваются быстрее других территорий. А второе — это уже наша российская особенность: вертикаль власти, усиливающая преимущества столичного статуса. В Москве множество чиновников с очень неплохими зарплатами. И здесь же расположены штаб-квартиры почти всех крупнейших компаний, которые пополняют городской бюджет.

Трансферты раздаются вручную

— Какой налог даёт региональным бюджетам больше всего денег?

— На доходы физлиц. Но для развитых регионов очень важен налог на прибыль с общей ставкой 20%. При этом если раньше субъектам Федерации доставалось 18% денег, перечисленных бизнесом, то с 2017 г. эту долю сократили до 17%, перераспределив ещё 1% в пользу федерального бюджета. В первую очередь это было сделано для того, чтобы взять больше денег у Москвы, где сбор налога на прибыль самый высокий. И по той же причине центр забирает себе весь НДС. Если бы этот налог поступал в региональные бюджеты, очень большая его доля тоже доставалась бы Москве.

— Но насколько справедливо и экономически обоснованно собранные деньги в итоге перераспределяются по стране?

— Более-менее честно выплачиваются дотации на выравнивание бюджетной обеспеченности. Они определяются по специальной формуле. Что касается остальных видов трансфертов, то они очень часто раздаются вручную. Как решит федеральное ведомство, которое их распределяет, так и будет. Многое зависит от лоббистских способностей региона. И есть ещё так называемые именные дотации — Чечне, Крыму, Севастополю. Их выделение диктует уже не экономическая логика, а геополитические соображения. В результате в Крыму и Севастополе подушевые доходы бюджета в 2018 г. были в 1,6 раза выше, чем в среднем по России. Уровень дотационности Республики Крым — 68% по итогам исполнения бюджета за январь — сентябрь этого года. А у такой же небогатой Владимирской области — 22%, у Костромской — 33%.

— Насколько активной была финансовая помощь регионам в последние годы?

— С 2014 по 2016 г., когда денег в федеральном бюджете не хватало, объем трансфертов из центра не увеличивался, за исключением Крыма и Севастополя. Ситуация была тяжелой, ведь регионам пришлось выполнять указы о повышении зарплат учителям, врачам и другим работникам социальной сферы. Не секрет, что зарплаты подчас вырастали только на бумаге или за счет сокращения численности занятых. Медсестер переводили в уборщицы, чтобы вывести из категории, по которой надо отчитываться. Затем в 2018 г. трансферты выросли на 22%, за 9 месяцев 2019 года — еще на 20% по сравнению с тем же периодом прошлого года. Это серьезный рост. Но его по-прежнему недостаточно, чтобы все регионы могли выполнять новые указы, не выкручиваясь всеми доступными способами.

— Недавно Северная Осетия внесла в Госдуму законопроект, устанавливающий минимальную зарплату бюджетников на уровне двукратного прожиточного минимума в регионе. Способны ли изменить ситуацию подобные стандарты, если они будут установлены на федеральном уровне?

— Это маниловщина абсолютная! Как можно из центра определять какие-то нормативы, когда у регионов совершенно разная бюджетная обеспеченность?! И при этом именно они, а не федеральное правительство отвечают за выполнение социальных обязательств перед своим населением. Такой закон может только вызвать очередной виток «повышения» зарплат бюджетникам бюрократическими методами.

Где жить и как зарабатывать?

— В СССР, тем не менее, зарплаты везде были одинаковыми, за исключением Севера и Дальнего Востока, где применяются повышающие коэффициенты.

— Но возможности потратить заработанное были разными. Помните загадку про электричку в Москву? «Длинная, зеленая, пахнет колбасой». Такого контраста, как сегодня, между уровнем жизни в разных точках страны не было, конечно. Но не потому, что регионы получали больше денег на жилье и детсады, а за счет того, что центр делал большие инвестиции в промышленное освоение окраин.

— Однако новые стройки — это и рабочие места, и расширение той самой налоговой базы. Что сегодня может сделать центр, чтобы инвестиции распределялись по стране более равномерно?

— Не стоит обольщаться: вложения из бюджетов разного уровня составляют только 15% общего объема инвестиций в России. При этом федеральный бюджет инвестирует главным образом в мегапроекты — Олимпиаду в Сочи, Крымский мост. Развивать свою инфраструктуру должен сам регион, а его бюджет чаще всего этого не позволяет, если это не Москва и еще несколько богатых субъектов РФ. Бизнес сам принимает решение, где и во что вкладывать деньги. И в итоге идет туда, где есть явные конкурентные преимущества — в столичную агломерацию, в нефтегазовые регионы. На Москву с Московской областью приходится пятая часть всех инвестиций в стране, на Тюменскую область с автономными округами — еще 14%.

— Звучали предложения перенести столицу в другой город, чтобы создать новый центр притяжения капиталов… — Можно лечить перхоть отсечением головы, но лучше менять правила игры. Такие крупные агломерации, как московская, уже не появятся: население России сокращается. А другим крупным агломерациям для развития нужно, во-первых, добавить федеральных денег на инфраструктуру. Во-вторых, хватит изымать почти все налоги у крупных городов: им сейчас оставляют только 15% НДФЛ, всё остальное идёт в бюджет региона. В результате крупнейшие города России на 60% дотационные, и их развитие зависит не от мэра и местного бизнеса, а от губернатора, распределяющего трансферты и диктующего, как жить и что делать.

— Что должно измениться в России, чтобы провинция развивалась, не уповая на центр?

— Способы известны, как «Отче наш». Надо убрать из регионов большую часть надзорных федеральных органов, которые давят на местные власти. Надо сделать наконец более прозрачной систему финансовой помощи, чтобы губернаторы и вице-губернаторы не сидели по очереди в Москве и не выбивали деньги. Надо перестать мучить регионы ежедневными «указиловками» и отчётностью. Надо укоротить полномочия силовиков.

— И региональное неравенство исчезнет?

— Нет. Это нереально. Во всех странах есть и будут территории, которые отличаются по уровню развития. Но важно, чтобы в стране стало больше центров роста, притягивающих людей. А у людей должно стать больше возможностей, чтобы самим выбирать, где им жить и как зарабатывать.

— Что нужно для этого?

— Больше делать инвестиций в людей — в развитие образования, здравоохранения, культуры. У нас очень низкий уровень государственных трат в этих направлениях по сравнению с развитыми странами. Но просто добавить денег недостаточно. Должно меняться управление этими отраслями и система их финансовой поддержки. Нужно наконец развязать руки людям, которые в них работают в регионах. А не сверху всё диктовать.