Объём импорта мяса вырос в 2011 г. на 14%. В переводе на русский — мы снова наращиваем закупки иностранных огузков и окорочков

А где ж своё, мы же активно развиваем отечественное мясопроизводство, стуча копытами? «АиФ» сначала отправился с инспекцией по рынкам и магазинам, потом — с расспросами по экспертам. И выяснил-таки, где свинья порылась, вернее, зарыта!

Баран с цепнем

— Это чьё мясо? — спрашиваю я у Ирины Ивановны, хозяйки целого поля карбонадов-шницелей на Бутырском рынке.

— Пока моё, купите — будет ваше!

— Нет, ну в смысле, откуда оно?

— Вот это — из свиньи, вот это — из коровы, вот это — из кролика, но как постоянной покупательнице честно скажу: за кроля я не отвечаю, у них с котами аналогичные фигуры.

Чтобы узнать, импортное на рынке мясо или отечественное, приходится биться полчаса и выслушивать шутки а-ля «Петросян отдыхает, Ирина Ивановна жжёт». В результате выясняю: свинина — почти вся подмосковная, курятина-индюшатина — русско-американская, говядина — наша и из Белоруссии. В небольшом сетевом супермаркете рядом с рынком выпытать страну происхождения крыльев-копыт нереально: хозяин магазина и продавцы с жутким акцентом говорят:

— Русский у нас товар. Для народа. Русский народный!

В крупном маркете ситуация диаметрально противоположная. На всех мясных ценниках не просто гордо написано «Россия», но и с подробной расшифровкой: эта свинина — из Подольска и пр.

— Вы внимательно вчитайтесь в ценники и не обольщайтесь, — тихо предупреждает меня продавец-консультант мясного отдела. — На многих из них написано что? «Мясо расфасовано в Подольске» — а это не значит, что оно именно там и произведено! Привезли откуда-нибудь из Чили, причём сначала гормонами нашпиговали — чтобы свиньи с коровами превращались в третий пол и быстрее росли, и прислали нам. Обычный поросёнок вырастает в целую свинью за год, а иностранно-гормональный — за 7 месяцев. А потом русские дети наедаются их мяса — и жиреют, как эти самые поросята! А глисты? Вы слышали, что одно время почти вся импортная баранина была заражена в Москве глистом-цепнем, вырастающим до 15 м!

На свиных костях

— Свинство — это рассказывать такие вот «бородатые» страшилки про цепней. Сейчас ситуация заметно меняется, — успокаивает Фёдор Чернаков, эксперт по закупкам одного из крупнейших в России мясокомбинатов. — Продавцы на вашем рынке, кстати, тоже подвирают — никакой американской курятины у них, скорее всего, нет. Лет 10-15 назад, когда на мясном рынке царил беспредел, у нас и французская свинина с личинками трихинелл обнаруживалась, и замороженное во время ледникового периода импортное мясо за «только что хрюкавшее» выдавалось. Наш аграрный сектор после развала Союза понёс колоссальнейшие потери! За период с 1991 по 2009 г. поголовье крупного рогатого скота в России сократилось с 57 до 23 млн голов, свиней — с 38,3 до 13,4 млн голов. А кушать мясо люди не перестали — вот оно и хлынуло из-за границы нерегулируемым мощным потоком! Наши «мясоделы» никак не могли встать на ноги — у животноводства очень длинный инвестиционный срок окупаемости: в производстве свинины — 5 лет, говядины — 10! Пока развернёшься — загранпроизводители всю страну своим дешёвым мясом накроют, причём в три слоя. Но справились же. Девальвация рубля снизила привлекательность импорта мяса, у наших производителей за счёт нацпроекта «Развитие АПК» и госпрограммы развития сельского хозяйства появились новые кредитные возможности — банки стали давать им нормальные деньги, были введены квоты (ограничения. — Ред.) на ввоз иностранного мяса, и в результате к 2012 г. есть шанс довести долю российских производителей на рынке мяса до 69,6%! Если ничего не помешает. Типа чего? Типа ВТО!

Яйцами по ВТО!

Глава Мясного союза Мушег Мамиконян объясняет специально для читателей «АиФ»:

— Не надо пугаться цифр растущего импорта. Ведь мясное производство на российском рынке тоже увеличивается: мы добавляем ежегодно по 15% объёмов в птицеводстве, по 8% — в свиноводстве, так что просто растёт рынок потребления, а это хорошо: в среднем россиянин до сих пор недоедает животного белка на 30-40%! За последние 5 лет благодаря грамотной политике государства мы мощно рванули в животноводстве: доля иностранной птицы сократилась до 10-12%. Вы только представьте — наши куры «заклевали» иностранных! Отечественные свиньи тоже перешли в наступление — но оно может остановиться, если после вступления в ВТО нас поставят в неравные с европейцами условия.

У них там в Евросоюзе колоссальное субсидирование агропромышленного комплекса, с нашим не сравнить, — продолжает Мамиконян. — Если мы снизим для них пошлины и увеличим квоты — отечественный производитель мяса окажется в заведомо проигрышной ситуации, продовольственная безопасность страны будет под угрозой. А этого нельзя допустить — даже японцы при очень высокой себестоимости выращивания сельхозпродукции на своих неплодородных островках уделяют собственному аграрному производству огромное внимание, чтобы не зависеть от диктатуры импорта. Это страшная зависимость.

Так, а может, если снизят пошлины на ввоз в Россию «иномяса», это совсем неплохо для россиян? Цены-то упадут?

Цены на импортное мясо после вступления в ВТО, может быть, сначала и упадут, считают эксперты, но не стоит обольщаться: вряд ли надолго. Тут в чём опасность? Не выдержав конкуренции, разорятся наши мелкие производители. Крупные устоят, но начнутся проблемы с инвестициями. Кто будет вкладываться в проблемную отрасль? За последние 5 лет в свиноводство было вложено 200 млрд руб., до 2015 г. инвесторы были готовы добавить столько же — но при условии стабильного развития. Расшатается наш рынок мяса — оставшиеся в живых производители не смогут покрыть потребности страны, начнёт быстро расти доля импорта. А у нас и так с ним много чудес, несмотря на квоты. Под ограничения импорта, например, не попадает ввоз живых свиней — к нам их завозят сотнями тысяч, а после вступления в ВТО и снижения пошлины импортные пятачки хлынут сюда миллионами!

Чтобы из-за вступления в ВТО не загнулось российское животноводство, нужно защищать его всеми доступными способами. Не защитим — снова сядем на иглу импортёров мяса, которые будут тупо диктовать нам условия и цены — и, поверьте, не всегда для нас приятные.

Ольга Костенко