Российский бизнес не уверен в перспективах экономики и потому не вкладывает денег в развитие, а держит в банках. Так объясняют экономисты рекорд, зафиксированный Росстатом: за три квартала 2010 г. оборот по депозитам достиг 21,5 трлн руб., или половины годового ВВП

За три квартала 2010 г. валовой объем финансовых вложений крупных и средних компаний составил 29,9 трлн руб., из них 26,5 трлн руб. (порядка 60% прогнозируемого ВВП) — по операциям с краткосрочными (до года) финансовыми инструментами. В сравнении с тем же периодом 2009 и 2008 гг. оборот по краткосрочным инструментам вырос почти вдвое, по долгосрочным — практически не изменился (см. врез). Львиная доля оборота краткосрочных средств — 21,5 трлн руб. — приходится на прочие финансовые вложения, к которым Росстат относит депозиты в банках и депозитные сертификаты.

Накопленные («чистые») на конец сентября финансовые вложения составили 16 трлн руб., в том числе в краткосрочные инструменты — 4 трлн руб. В предыдущие два года была та же четверть, пропорции сохранились, но в 2010 г. ускорился оборот средств на депозитах. Это переизбыток ликвидности — результат политики денежных властей, говорит главный экономист «Тройки диалог» Евгений Гавриленков: всю первую половину года ЦБ скупал валюту, печатая рубли, а в марте — апреле распечатывал стабфонд Минфин. «В условиях неопределенности, глобальной, внутренней политической и макроэкономической, долгих планов не строят, вложения могут быть только краткосрочные, а чем они короче, тем быстрее крутятся», — объясняет он рост оборота. Компании держали деньги, ожидая определенности, и в основном на депозитах, согласен экономист HSBC Александр Морозов.

Высокая оборачиваемость говорит, что компании мало инвестируют в собственный бизнес, указывает предправления «Нордеа банка» Игорь Буланцев. Банкиры не были рады: пассивы росли, а активы — не очень; все страдали от переликвидности — и компании, и банки; цепочка средств тянулась из бюджета к госкомпаниям, от них — к подрядчикам и далее, говорит руководитель корпоративного бизнеса крупного частного банка. Компании почти не вкладывали средств в развитие бизнеса, при дутых оборотах проектов, где можно разместить средства, нет, продолжает он, а сейчас идет спад оборотов и снижение остатков на клиентских счетах, но это скорее сезонный пик расчетов.

До III квартала уровень свободной ликвидности рос — с 800 млрд руб. в конце декабря до 1,2-1,4 трлн руб. в июне, в III квартале рост остановился, говорит Морозов.

В октябре началось, а в ноябре продолжилось снижение, продолжает Морозов: «Основной фактор — монетарная политика. Осенью она ужесточилась, и можно ожидать, что финансовые вложения если и не сократятся, то расти не будут». Компании уже начали тратить деньги — с сентября быстро растут инвестиции в основной капитал, напоминает он: по оценке Росстата, за III квартал их объем составил почти столько же, сколько за все первое полугодие, две трети сделаны крупными и средними компаниями.

С восстановлением экономики активизируется работа с оборотным капиталом, но ее масштабы лучше смотреть по данным ЦБ, советует Максим Орешкин из Credit Agricole: «Финансовые вложения — одно из слабых мест статистики». ЦБ собирает данные по банкам, Росстат — по компаниям и не может применять санкции за неверные сведения, указывает он. По данным Росстата, на конец сентября объем накопленных вложений в депозиты (долго- и краткосрочных) был 2,1 трлн руб.; по данным ЦБ, на 1 октября остатки на депозитах юрлиц составляли 5,5 трлн руб.

Ольга Кувшинова, Татьяна Воронова