Менеджмент «Норникеля» мнит себя собственником, борясь за контроль с акционерами и забыв о производстве. А в это время на предприятиях ГМК действуют целые синдикаты, организующие похищение драгоценных и стратегических металлов.

В ноябре ОБЭП ГУВД по Красноярскому краю провел красивую операцию: в Норильске повязали троих злоумышленников, которые похитили 80 кг платинового концентрата, добытого на горно-металлургическом комбинате «Норильский никель». Как рассказала представитель краевого ОБЭПа Лариса Мартынова, 43 свертка были обнаружены под полом спортивного зала проектного института, здание которого примыкает к металлургическому медному цеху. Лариса Мартынова назвала произошедшее «кражей года».

Есть основания предполагать, что подобного рода хищения носят системный характер, а их объем значительно увеличился в последние два года, с момента прихода нового руководства ГМК. Так, 27 октября в Москве были задержаны двое жителей Оренбурга, пытавшиеся продать шлам с драгметаллами. Контрольная закупка была сделана в рамках операции управления на транспорте МВД России по ЦФО. Сотрудники транспортной милиции приобрели более 11 кг шлама на сумму свыше 4 млн рублей. Изъятая партия предположительно были произведена в Норильске (а где еще в России водятся в таком количестве редкоземельные металлы?). После переработки такой шлам превращается в золото, платину, серебро. В ближайшем будущем будет возбуждено уголовное дело по статье 191 УК РФ («Незаконный оборот драгоценных металлов в крупном размере»). При этом речь идет об отсутствии контроля за производством и сбытом не только драгоценных, но и стратегических по своему значению для страны металлов. Однако сложившаяся ситуация не удивляет, а скорее является закономерностью. Ведь главный менеджер «Норильского никеля», где недавно зафиксировали «кражу года», — Владимир Стржалковский. Неудивительно, что генеральный директор комбината не занимается мелочью, подобной хищению десятков килограммов драгоценного шлама. Ведь ему приходится решать гораздо более сложные задачи в условиях конфликта основных акционеров предприятия, в том числе как не допустить акционеров к информации и документам, которые могут раскрыть куда более масштабные махинации.

Пока один из акционеров — РУСАЛ пытается убедить другого — «Интеррос» в необходимости соблюдать достигнутые соглашения, генеральный директор пытается прибрать компанию к своим рукам. Получив новую должность, Стржалковский сразу повел себя как типичный госменеджер эпохи нулевых с опытом работы в КГБ, а именно привел на комбинат команду, сформированную не по принципу профпригодности, а по личной аффилированности с гендиректором. Напомним, что ранее он возглавлял Ростуризм, а на госслужбу пришел из бизнеса — из турфирмы «Нева». Ну так вот, экс-замгендиректора той самой фирмы Ирина Заболотная возглавила управделами комбината, а заполярным филиалом «Норникеля» нынче руководит Евгений Муравьев, который раньше управлял санаторно-курортным хозяйством Краснодарского края. Леонид Исаакович, сделавший деньги в отельном бизнесе, взял под контроль спортивные проекты комбината (самый успешный из них, ФК «Москва», в начале этого года лишился финансирования и прекратил существование). Список можно длить, да незачем.

И в отношении главных своих обязанностей г-н Стржалковский показал себя настоящим госменеджером, работающим по принципу «все вокруг колхозное, все вокруг мое». Ключевые для комбината решения он принимал, не то чтобы не руководствуясь интересами акционеров, а — хуже! — руководствуясь интересами только одного из них. Это уже хрестоматийная история: покупка в 2008 году ОГК-3 (дочерней структурой горно-металлургического комбината) энергетической компании «Русиа Петролеум» за $600 млн. Продавцом тогда выступил «Интеррос» Владимира Потанина, который таким образом не только получил необходимую в кризис ликвидность, но и еще избавился от весьма проблемного актива: в 2009 году «Русиа Петролеум» оказалась на грани банкротства.

А летом 2010 года состоялось одно из самых скандальных в современной истории России собрание акционеров, по результатам которого согласованный с РУСАЛом независимый кандидат Александр Волошин в совет директоров так и не попал, а «вакантное» место досталось представителю менеджмента предприятия. А потом начали происходить еще более загадочные события, например, исчезновение с баланса «Норникеля» 7,2% акций стоимостью более 2,5 млрд долларов. Не потому ли, что РУСАЛ публично заявлял о том, что менеджмент мог голосовать квазиказначейскими акциями, они позже были специально переведены на офшорные компании?

Квазиказначейские акции — штука хитрая. Пока акции находятся на балансе эмитента, они не дают права голоса на собрании. Но вот если их собственниками становятся иные юридические лица, в том числе дочерние структуры эмитента, у казначейских акций появляется приставка «квази» и «прорезается» голос. Таким образом, менеджмент компании за деньги акционеров получает возможность голосовать за то, что ему выгодно, — одним словом получает тот самый вожделенный контроль.

И борьба накаляется, принимая порой самые абсурдные проявления. Так, 23 ноября г-н Стржалковский публично обратился к министру внутренних дел Рашиду Нургалиеву (письмо выложено на официальном сайте «Норникеля») с просьбой привлечь к ответственности представителя совета директоров комбината от РУСАЛа г-н Сокова за предоставление якобы неправильного устава «ООО УК «Русал Управление инвестициями», что могло поставить под сомнение легитимность результатов внеочередного собрания акционеров, состоявшегося 21 октября, а значит, дестабилизировать работу предприятия. Иными словами, наемный менеджер требует крови собственного работодателя, который мешает ему управлять предприятием по собственному разумению. Вряд ли российская или зарубежная история помнит хотя бы что-то отдаленно похожее на это.

Если кто не помнит, президент России объявил курс на модернизацию, и одним из ключевых проектов он назвал создание в Москве международного финансового центра по образцу, например, Лондона. Считается, что едва ли не главным препятствием на пути решения амбициозной задачи являются московские пробки. Бороться с ними, конечно, нужно. Но для инвесторов, ведущих бизнес из офиса в Дубае или, допустим, Мумбае, гораздо важнее соблюдение стандартов корпоративного управления. И здесь бы самое время вмешаться ФСФР, прокуратуре и другим соответствующим органам, чтобы наконец прекратить разорение менеджментом компании, имеющей стратегическое значение для экономики России.

Богдан Коробейник