Рынок дорогих произведений искусства обладает потенциалом для отмывания средств, полученных нелегальным путем,— это связано с особенностями торговли художественными объектами и обеспечением их безопасности. Эта сфера характеризуется субъективным ценообразованием и наличием посредников, обеспечивающих анонимность собственников таких объектов. Могут при отмывании использоваться и новые направления — в том числе продажи цифровых активов посредством NFT, констатируют в Минфине США. Впрочем, большая часть сделок на этом рынке происходит вполне легально — через аукционы и частные галереи. Наибольшие риски авторы исследования видят в анонимных сделках с привлечением посредников и онлайн-площадок, на которых торгуются цифровые активы.

Сделки с произведениями искусства могут использоваться для отмывания средств из-за особенностей ценообразования, легкости транспортировки, а также высокого уровня конфиденциальности, который давно стал нормой для участников рынка, говорится в исследовании Минфина США.

По оценке ООН, на рынке арт-объектов ежегодно могут совершаться нелегальные операции на $3 млрд.

Всего, по данным UBS и Art Basel, глобальные продажи объектов искусства составили в 2020 году примерно $50 млрд, при этом на США, Великобританию и Китай приходится 82% продаж в стоимостном объеме, в том числе на американский рынок — 42% ($21,3 млрд). Онлайн-продажи составили $12,4 млрд, при этом растущий рынок NFT (невзаимозаменяемых токенов NFT, которые подтверждают факт владения цифровыми активами и права их использования) за три месяца 2021 года принес продаж на $1,5 млрд, что на 2600% превысило показатели предыдущего квартала. Впрочем, большая часть сделок на арт-рынке по-прежнему проходит через аукционные дома ($20,6 млрд в 2020 году).

Последние, а также галереи и выставки, мало подвержены рискам отмывания средств, наиболее же высоки они в сделках при участии посредников, которые могут работать совершенно анонимно (кроме банков, никто на этом рынке не обязан требовать раскрытия информации, а клиенты зачастую остаются анонимными — их интересы представляют арт-дилеры), указывают авторы исследования.

Манипуляции могут происходить за счет цены — заявленная стоимость может сильно отличаться от реальной, что позволяет вводить в оборот или переводить нелегальные средства.

Произведения искусства могут выступать и надежным способом хранения средств, добытых криминальным путем, а также использоваться в качестве залога — что позволяет получить доступ к легальным банковским средствам. Более того, арт-объекты могут выступать и в качестве способа сокрытия активов от санкций (в работе приводится пример ливанского миллионера, финансово поддерживающего движение «Хезболла», которое США причисляют к списку террористических организаций).

Регуляторам сложно отслеживать движение произведений искусства через границы — таможенные органы не обладают квалификацией для оценки стоимости арт-объектов (заявленная таможенная стоимость объектов может отличаться от их реальной стоимости в сотни раз). Поэтому такие активы могут использоваться и для трансграничного перемещения капиталов. Хранятся дорогие арт-объекты, как правило, в свободных портах, в специальных хранилищах и на условиях анонимности (хотя основной мотивацией такого способа хранения является снижение налогового бремени, а не отмывание средств). После помещения произведения искусства в хранилище операции с ним могут проводиться и без физических перемещений.

Новые риски возникают и при онлайн-торговле, в том числе посредством выпуска NFT.

Купленное за полученные нелегальным образом средства цифровое произведение может быть затем продано другому участнику рынка, чьи доходы не имеют криминального следа. А вот сделки в наличной валюте уже редко используются для отмывания средств — это вредит репутации участников рынка (в США необходимо декларировать все сделки, превышающие $10 тыс.), отмечают в американском Минфине.

Татьяна Едовина