Чисто бухгалтерский подход — кто кому сколько должен — неприемлем в отношениях между странами — членами Евразийского союза, заявил глава Белоруссии Александр Лукашенко. В противном случае нефтегазовый конфликт обойдется дороже России, чем Белоруссии. Эксперты считают, что слова Лукашенко — новая попытка разыграть карту выхода из ЕАЭС.

Президент Белоруссии Александр Лукашенко отметился очередными скандальными высказываниями в адрес российского руководства. Он заявил, что между российской и белорусской сторонами не должна «лежать бухгалтерия».

«Медведев должен понимать, что если мы будем платить (за российский газ. — «Газета.Ru») как в Европе, то кое за что ему тоже придется заплатить. И цена будет неимоверно выше, нежели цена на природный газ. Мне казалось, и я думаю до сих пор, что наши отношения с Россией — это не бухгалтерия», — цитирует агентство «БелТА» главу Белоруссии.

По словам Лукашенко, «бухгалтерия здесь и цена на природный газ, который не принадлежит Медведеву, не должна лежать в основе наших отношений». При этом Лукашенко добавил, что Белоруссия ждет от России выполнения договоренностей.

«Меня больше всего удивили заявления моего закоренелого друга Медведева. Нас, кстати, уже пугать начинают, что газ мы будем покупать по европейским ценам. Типа того, что будете платить не $150, а $200».

Белорусская сторона ожидает от России выполнения своих обязательств в рамках Евразийского союза — «по содержанию и по духу».

«Если мы строим наш союз — единое государство мы замахнулись построить, — то у наших людей и предприятий, у бизнеса должны быть равные условия на этом рынке. Все, мы больше ничего не хотим», — отметил Лукашенко.

Лукашенко заявил и намерение придерживаться твердой позиции в переговорах. «Если кто-то из умников там думает, что нас можно постоянно наклонять и ставить на колени, этого не будет», — резюмировал Лукашенко.

Демарш белорусского лидера — это реакция на состоявшееся 7 марта в Бишкеке заседание глав правительств стран ЕврАзЭС. В ходе мероприятия возникла полемика между премьерами РФ и Белоруссии Дмитрием Медведевым и Андреем Кобяковым. В частности, Кобяков заявил, что не видит реальных успехов в интеграции на пространстве ЕврАзЭС.

Также в Бишкеке остро обсуждался и вопрос газовых цен. Так, глава российского правительства Дмитрий Медведев заявил, что члены Евразийского экономического союза (ЕАЭС) получают газ на льготных условиях, которых могло бы и не быть.

«Если бы некоторые страны, присутствующие здесь, не входили в состав нашего союза или, представим себе, вышли из состава союза, они покупали бы сейчас газ по европейским ценам — порядка $200 за тысячу кубометров, — сказал российский премьер. — Вот и все. И не нужно ничего доказывать, упражняться в подсчетах. Все было бы существенно, гораздо дороже».

В состав ЕАЭС помимо России входят Белоруссия, Казахстан, Армения и Киргизия. Однако свое недовольство газовыми ценами выражали только белорусы, так что заявление Медведева, очевидно, адресовано именно белорусской делегации.

В настоящее время Россия и Белоруссия жестко спорят на тему газовых цен. Конфликт начался еще в начале прошлого года, когда белорусская сторона в одностороннем порядке пересмотрела цены на российский газ и стала платить $73 за 1 тыс. кубометров вместо $132, как прописано в контракте. Причем аргументирует это Минск именно тем, что в рамках ЕАЭС Белоруссия должна получать газ по внутрироссийской цене. Белоруссия неоднократно обещала выплатить задолженность — при условии пересмотра цены, но ни того ни другого сделано не было.

Как говорил в конце февраля вице-премьер Аркадий Дворкович, долг Минска перед Москвой достиг $600 млн. «Это прямые потери российского бюджета», — подчеркнул вице-премьер. В качестве ответа на издержки Россия сократила поставки нефти в Белоруссию, вынудив последнюю искать альтернативных поставщиков.

В реплике Лукашенко о том, что нефтегазовый конфликт обойдется дороже России, чем Белоруссии, есть две составляющие: экономическая и политическая. Кое-какие экономические потери для российского бизнеса вполне возможны, соглашаются эксперты.

«Беларусь — важный транспортный хаб для поставок российских товаров в Европу, — комментирует главный экономист ФГ БКС Владимир Тихомиров. — Причем речь идет не только о нефти, нефтепродуктах и газе. И Минск может попытаться начать манипуляции с транзитом».

Один из аспектов российско-белорусского спора — как раз транзитные тарифы для российской нефти. В 2016 году Минск заявлял, что намерен повысить тариф вообще на 50%, но позднее отказался от этой идеи, выдвинув предложение о повышении на 20,5%.

Российская «Транснефть», в свою очередь, предложила повысить тариф на услуги ОАО «Полоцктранснефть Дружба» на 11,76%, а на услуги ОАО «Гомельтранснефть Дружба» — на 5,8%. По первому пункту Белоруссия дала свое согласие, но по второму предложила рост на 7,7%.

Договориться сторонам так и не удалось, в результате чего была применена методика расчета, согласно которой стоимость транспортировки вырастает на прогнозный уровень среднегодовой инфляции плюс 3%, что в результате дало именно такой рост тарифа, на котором настаивала Белоруссия. Таким образом, стоимость прокачки по магистральному нефтепроводу Унеча (Высокое) — Адамова Застава возросла с 267,31 до 297,9 российского рубля за тонну (без НДС), а по маршруту Унеча (Высокое) — Броды — со 114,82 до 123,66 рубля за тонну.

Фраза насчет «небухгалтерских отношений» — прямой намек на возможный развал Евразийского союза, не исключают эксперты.

Глава Фонда национальной энергетической безопасности политолог Константин Симонов считает, что белорусский президент вновь оседлал любимого конька и намекает на важную геополитическую роль Белоруссии для России, на те политические услуги (например, военное партнерство в рамках ОДКБ), которые Белоруссия оказывает РФ.

«Фактически Лукашенко угрожает выставить счет за эти политические услуги, — поясняет глава ФНЭБ. — Но это материя очень тонкая, и оценить стоимость таких услуг очень сложно. Поэтому Лукашенко традиционно намекает на разрыв отношений, в том числе по ЕАЭС».

При этом, отмечает Симонов, на руку Лукашенко играет пример соседей. «Белорусский лидер как бы спрашивает у Москвы: хотите, чтобы было так же, как с Украиной?» — говорит политолог.