У Мэрилин Монро это получалось лучше. Поздравить с днем рождения президента США можно по-разному. Поздравление рынков Обама запомнит так же, как Кеннеди запомнил песенку Монро, но насколько же разными будут воспоминания!

Четвертого августа индекс Dow Jones Industrial упал на 4,31%, Standard & Poor’s 500 спикировал на 4,78%, индекс Nasdaq Composite свалился на 5,08%. Итог подвел эксперт инвесткомпании «Церих Кэпитал Менеджмент» Николай Подлевских: «В подарок на 50-летие президента Барака Обамы индексы фондового рынка США нарисовали длинные черные свечи».

Впрочем, «повезло» не одному Обаме. Рынки любят домино: за США провалилась Европа всеми своими 18 основными фондовыми индексами. Снижение британского FTSE 100, как и германского DAX, составило 3,4%, французский CAC 40 понизился на 3,9%. Фондовые рынки Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) приняли эстафету в пятницу. Сводный индекс региона MSCI Asia Pacific обвалился с начала сессии 5 августа на 3,8%. Соотношение дешевеющих и дорожающих акций в составе индикатора составляло 130 к 1. Японский Nikkei 225 снизился в пятницу на 3,64%, гонконгский Hang Seng — на 4,75%.

Не осталась в стороне и Россия — в пятницу в первую минуту торгов российский РТС потерял 1,84%, а спустя тридцать минут уже 4,5%. ММВБ в первую минуту торгов упала сразу на 3,5%. Накануне РТС и ММВБ потеряли в среднем 2%. Индекс РТС закрывался в минусе три последних дня, за это время упав на 6,6%, индекс ММВБ за тот же период упал на 6%. Днем в пятницу российские рынки то тормозили, то снова ускоряли падение, так и оставшись в «красной зоне».

В условиях, близких к панике, как всегда рос доллар, а сырьевые котировки отозвались на его укрепление дополнительным снижением.

Цифры цифрами, но гораздо важнее ответить на вопрос: что это было? Тогда станет яснее, что же дальше.

Аналитики привыкли к пинг-понгу: появилась информация со знаком минус, рынки качнулись в одну сторону, знак другой — отскок в другую сторону. Однако на этот раз рынок поразил внезапностью. Аналитики разводят руками: инфарктного зубца на его кардиограмме ничто не предвещало. Под стать им и политики. Комиссар ЕС по экономике и финансам Олли Рен заявил в Брюсселе: «Состояние экономики не изменилось за одну ночь». Однако в Bloomberg уже сосчитали: пусть не за одну ночь, но за пару недель мировой рынок акций в сравнении с годовым максимумом успел потерять $4 триллиона. Значит, экономика все-таки изменилась.

Почему? Традиционалисты апеллируют к статистике безработицы США. Но объяснять происшедшее в четверг появившимися в тот день данными о том, что число первичных обращений за пособиями по безработице составило 400 тысяч за неделю против прогнозировавшихся 405 тысяч, или связывать вялый отскок, случившийся в пятницу, с тем, что в июле та же безработица сократилась на 0,1 процентного пункта до 9,1%, что оказалось лучше прогнозов о сохранении июньского показателя в 9,2%, — значит подменять аналитику анекдотом.

Заодно вслед за «РИА Новости» процитирую анонима из Минэкономразвития: «Не может быть второй волны кризиса из-за того, что просели рынки. Ей не с чего появиться. Нет никакого коллапса, банки не рухнули, компании не разорились, откуда эти разговоры про кризис — я не понимаю».

Все по шаблону: пока дело не заведено — какое расследование? Ключевые слова чиновника: «Я не понимаю».

Я же предлагаю вернуться к Бараку Обаме. И вспомнить стойкость, с которой рынок практически не реагировал на перипетии мыльной оперы дефолта по-голливудски. Но вот терпение лопнуло. Столкнуть котировки вниз могла как раз слабая реакция рынка на достижение компромисса между демократами и республиканцами. Раз он не вызвал прилива оптимизма, пессимисты решили, что наступило их время.

Главная же причина в том, что экономический кризис никуда не уходил. О чем говорит и продолжающееся строительство долговой пирамиды в США, и цепная реакция кризисов в Европе. Все пока предлагаемые решения — не более чем отсрочка.

Кризис же напоминает, что заслуживает сравнения с Великой депрессией. А она вызвала переворот в экономическом регулировании. «Новый курс Рузвельта» проложил путь к постиндустриальному обществу. Ничего подобного сегодня ни экономическая наука, ни одноименная политика предложить не могут.

Экономические и политические инновации (а политика нуждается в них никак не меньше, чем телекоммуникации) остро востребованы. Стоит напомнить: еще одним результатом Великой депрессии была Вторая мировая война. Прямых ремейков история не допускает, но поторопиться с ответом на вызов кризиса стоит.

Николай Вардуль