Министр финансов, вице-премьер Алексей Кудрин заявил на прошлой неделе, что «пик кризиса, скорее всего, будет смещен с середины этого года на конец этого года или на начало следующего» и «раньше чем через три года выхода из кризиса, думаю, не произойдет». При таком развитии событий, по подсчетам главного финансиста страны, накопленной «финансовой подушки» России, скорее всего, не хватит: Резервный фонд (4,869 трлн рублей, или 136,33 млрд долларов на 1 марта) при нынешних тенденциях будет полностью истрачен за два с половиной года, а если ситуация ухудшится, например в случае дальнейшего снижения цены на нефть, то и значительно раньше. Почему эффект от накапливаемых несколько лет резервов оказался столь скромным, Кудрин объяснил просто: «Резервный фонд был страховкой не под этот кризис — мы готовились к падению цены на нефть». К кризису подобного масштаба никто не готовился.

Как бы то ни было, правительство продолжает готовить новый вариант федерального бюджета на текущий год. И хотя, по оценкам Алексея Кудрина, из-за снижения цен на нефть «примерный объем падения доходов в нынешнем году составит 30 процентов по сравнению с прошлым годом», правительство обещает сохранить и даже несколько увеличить по сравнению с прошлым годом объем госинвестиций. По словам премьера Владимира Путина, они составят 1,1 трлн рублей по сравнению с 858 млрд рублей в 2008 году. Прирост более чем на 28%.

Госинвестиции нужны

Увеличение госинвестиций совершенно необходимо. Так, по данным Росстата, инвестиции в основной капитал в стране снизились в январе по сравнению с декабрем прошлого года на 926,8 млрд рублей (с 1281,3 млрд до 354,5 млрд). Конечно, это во многом сезонное снижение, характерное для зимних месяцев, но нельзя допустить, чтобы падение инвестиций затянулось. А такая опасность есть.

«Главная угроза сейчас связана с тем, что на предприятиях начинается очередной этап пересмотра планов производства, инвестиционных планов, и поэтому низкий уровень производства и инвестиций может закрепиться на более длительную перспективу», — указывает ведущий эксперт Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) Дмитрий Белоусов. Даже если заявленного правительством объема госинвестиций хватит, чтобы частично компенсировать ожидаемое падение, это будет хороший результат.

Согласно заявлениям Владимира Путина, из правительственного инвестплана более 600 млрд рублей пойдут на «олимпийский проект в Сочи; АТЭС во Владивостоке; расходы Инвестфонда, в основном связанные со строительством инфраструктуры; обязательства Министерства обороны по обеспечению жильем военнослужащих; решение жилищных проблем ветеранов Великой Отечественной войны; использование в ускоренном режиме средств материнского капитала для погашения ипотечных кредитов».

Еще 243 млрд рублей — на строительство и содержание дорог. На высокотехнологичные сферы, по расчетам Владимира Путина, будет потрачено еще около 800 млрд рублей. Из них 300 млрд — непосредственно из бюджета, еще 300 млрд — за счет средств Внешэкономбанка и около 200 млрд — «по линии других банков, которые получают федеральную поддержку».

Каков эффект

Насколько большим будет экономический эффект от перечисленных премьером программ? Сочи и АТЭС — проекты престижа, прямого экономического эффекта от которых изначально мало кто ожидал. Что же касается жилищных проблем военнослужащих, ветеранов, материнского капитала и остального — это, по сути, не инвестиции, а социальные расходы. Их экономический результат мог бы заключаться в стимулировании строительства дешевого жилья, но это потребует дополнительных усилий, поскольку стройкомпании снижать цены не торопятся, рассчитывая на господдержку и восстановление ипотечного спроса.

Для развития дешевого жилищного строительства требуются меры по расширению предложения (скажем, целевое кредитование строителей), борьба с административным произволом при распределении участков под застройку, программа развития производства стройматериалов, создание альтернативы покупке жилья в виде развитой системы социального найма квартир — успешные западноевропейские жилищные программы продвигались по этому пути. Ипотека же стимулирует спрос, что в условиях недостатка жилья провоцирует надувание пузырей на рынке недвижимости и делает жилье все менее доступным для рядовых граждан. В этом смысле ипотека выступает характерным для англосаксонских экономик «процикличным» фактором, который ускоряет и продлевает рост рынка в фазе подъема, но за это потом приходится расплачиваться более глубоким и продолжительным кризисом в фазе спада.

Что касается строительства и ремонта дорог, то здесь прирост инвестиций будет небольшим. В 2009 году на эти цели пойдет 243 млрд рублей по сравнению с 224 млрд рублей, выделявшихся в 2008 году. Учитывая, что цены на металлы и стройматериалы заметно просели, можно ожидать, что эффект от госинвестиций будет заметнее прошлогоднего. Впрочем, тут многое зависит от исполнителей. Минтранс уже сообщил, что строительство новых дорог переносится на послекризисный период, так что деньги пойдут в основном на ремонт. Тоже неплохо, но, учитывая состояние российских дорог, хотелось бы большего.

Теперь средства, которые планируется потратить на высокие технологии. К примеру, судостроение, на которое в этом году планируется израсходовать примерно 110 млрд рублей, в том числе 4,2 млрд в рамках новой федеральной целевой программы «Развитие гражданской морской техники», рассчитанной на восемь лет с общим объемом финансирования 136,4 млрд рублей. Судя по словам Владимира Путина, что «для судостроения прорывным инвестиционным проектом, который выведет отрасль на качественно другой технологический уровень, должно стать строительство новых, полноценных верфей, ориентированных на гражданские нужды», значительная часть этих денег будет вложена в модернизацию существующих и создание новых производств. Без этого сложно ожидать, что судостроение, которое долгие годы находилось на задворках госполитики, а в последнее время привлекло внимание властей, сможет выйти на новый уровень конкурентоспособности.

Что можно сделать

Чего в правительственной программе не хватает? Не хватает рыночных механизмов поддержки. Адекватная оценка эффективности предприятий в масштабах всей страны дело крайне сложное, поэтому здесь требуется принципиально иной подход. Помощь в равной степени должна оказываться всем, а там пусть решает рынок: кто оказался эффективнее, тот выжил. Проще всего реализовать такую помощь через налоговые механизмы (снижение ставок, предоставление налоговых субсидий, отсрочек, рассрочек и налоговых каникул). Эффект от этих мер будет распределен по всей экономике, включая малый и средний бизнес, до которого иначе господдержка не дойдет и который страдает от острой нехватки кредитов и падения спроса. А ведь именно такой бизнес обеспечивает львиную долю занятости в стране. Чем тратить деньги на пособия и биржи труда, лучше снизить налоговую нагрузку.

Бюджетные возможности далеко не исчерпаны. По мнению Дмитрия Белоусова, вполне можно увеличить объемы государственных заимствований с планируемых 400 млрд рублей как минимум до 600 млрд рублей. Заимствования в размере 1–1,5% ВВП не окажут негативного влияния на бюджет. Возникают, разумеется, определенные сомнения относительно потенциальных покупателей госбумаг — на рынке рублевых облигаций, несмотря на весьма приличные доходности, давно не наблюдается стабильного спроса; не рассчитывать же, в самом деле, только на госбанки, и без того перегруженные различными общественными функциями.

Впрочем, полагает Дмитрий Белоусов, «политика дорогих денег и фиксации курса, как ни странно, объективно выталкивает инвесторов в покупку госбумаг: в валюту вкладываться уже бессмысленно, в высокодоходные финансовые инструменты — слишком рискованно. Госбумаги в этой ситуации представляют собой некий компромисс: и надежность высокая, и доходность есть». Так что если государство обеспечит предложение госбумаг, покупатели найдутся.

Еще более важный резерв, имеющийся в распоряжении властей, — денежная политика, которая пока просто убийственна для экономики. «Фактически объем денежной массы в экономике в начале февраля был на один триллион меньше, чем год назад», — подсчитали в Центре макроэкономических исследований «БДО Юникон». В итоге, по оценкам Минфина, в текущем году прирост кредитования будет нулевым, по более оптимистичным оценкам Банка России — 1–2%. Для сравнения: в прошлом году этот показатель увеличился почти на 40%.

Сохранение производства в условиях падения спроса, с одной стороны, и отсутствия кредитных ресурсов — с другой, дело безнадежное. Но Центробанк в политике сжатия денежного предложения проявляет невиданное упорство. Он повышает ставки по своим операциям, устанавливает все более жесткие лимиты по рефинансированию в рамках своп и репо.

Средневзвешенное сальдо Банка России по предоставлению ликвидности в феврале снизилось по сравнению с январем на 32%. В марте тенденция продолжилась: за первую декаду объемы рефинансирования упали еще на 16%. Все это — прямой результат нынешней политики финансовых властей, которые опасаются выпускать деньги из рук, предпочитая пускать выделяемую ликвидность по каналам госбанков и госкомпаний. Но это далеко не вся экономика. Требуются активные меры по рефинансированию частного сектора, иначе кризис может затянуться. Да и выход из спада окажется не таким динамичным, поскольку в период «денежной паузы» могут умереть многие компании, которые в противном случае сыграли бы роль центров роста.

Финансовым властям стоило бы понять, что в нынешних условиях пенять частному бизнесу на «неэффективность» и «рискованность» нельзя. Бизнес не мог готовиться к столь резкому и глубокому падению ровно по той же самой причине, по которой к нему не приготовился Минфин.

Нынешние цели правительства понятны: растянуть Резервный фонд на максимальное время в надежде на окончание кризиса и при этом сохранить некий промышленный «базис», на основе которого в послекризисный период можно будет возродить экономику. Проблема в том, что такой базис — сырьевой сектор и оборонка — шансов на построение нормальной экономики не дает. Слишком мало остается экономических игроков, они слишком забюрократизированы и неэффективны. И самое главное — слишком мало простора для творчества, главного двигателя капиталистической экономики. Та более сложная и диверсифицированная экономика, которая сложилась в последние десять лет в России, может серьезно пострадать от нынешнего кризиса. На восстановление достигнутых позиций может потом уйти много лет, если это вообще удастся в условиях нарастающей международной конкуренции. Проще немного поддержать сегодня.