Про кого обычно говорят, что он «всё знает, только сказать не может»? Конечно, наши друзья-собаки очень сообразительны, но здесь наверняка допущено преувеличение. Ведь для того, чтобы говорить, нужно обладать абстрактным мышлением, которое соединяло бы понятия в соответствии с какими-то грамматическими правилами. Но что, если такая задача под силу не только человеку?

Известно, что научить выполнению различных команд можно не только собак, но других животных или птиц: сбегай за тем-то, укажи на нужный предмет и т. д. Тут и возникает главный вопрос: насколько животные понимают то, что от них требуют? Если они слышат «принеси мяч», понимают ли они, что мяч - это более-менее конкретный предмет? Или считают мячом любой более-менее круглый предмет? Или не обращают внимания на форму, ориентируясь по запаху знакомой игрушки?..

Пока полемика между зоопсихологами на эту тему продолжается, в издании «Learning and Motivation» появилась занятная публикация Джона Пилли (John Pilley) из Колледжа Уоффорда (США). Исследователь работал с собственным бордер-колли по кличке Чейзер (Chaser).

Эту собаку, которой уже исполнилось 9 лет, можно без преувеличения назвать профессором: в первые три года жизни исследователь обучил её примерно тысяче названий предметов, а так же значению предлогов и глаголов. В итоге, если Чейзеру говорили «to Frisbee», и она относила к тарелке фрисби всё, что держала в зубах. Но в этом случае в команде звучало только одно понятие, обозначающее летающий диск. А что будет, если в ней встретятся два понятия-предмета? Например, если пса попросить отнести к тарелке мяч? Не перепутает ли он, и не понесёт ли фрисби к мячу?

Чтобы выяснить это, Джон Пилли с 7-летнего возраста начал обучать питомца простейшим синтаксическим конструкциям. Задача экспериментатора сводилась к тому, что собака правильно понимала отношение между существительными, которое люди описывают с помощью предлогов («в», «на», «к», «под», «над» и т.д.) Владелец усаживал Чейзера перед двумя знакомыми предметами и просил отнести один к другому. Причём поначалу Джон указывал на предметы, прежде чем назвать их.

Через несколько недель тренировок для собаки был назначен «экзамен». Перед Чейзером находилось сразу четыре предмета: он должен был внимательно прослушать команду, а затем взять один предмет из одной пары и перенести к определённому предмету из другой пары. Экспериментатор намеренно часто изменял формулировки, чтобы понять, насколько гибко питомец владеет грамматическими правилами, и сможет ли быстро поменять отношения между теми же самыми предметами на противоположные. По словам Джона Пилли, в 75% случаев собака поступала именно так, как её просили: брала правильный предмет в зубы и несла его к другому правильному предмету.

В следующем варианте опыта Чейзер вообще не видел предметов, с которыми ему предстояло «работать»: он лежал на кровати мордой к хозяину, выслушивал команду, - и лишь затем разворачивался, брал с другого края кровати нужную вещь и нёс её в другую комнату, чтобы положить рядом с указанным предметом. Всего было сделано 12 попыток, и умный пёс блестяще справился с каждой из них, демонстрируя предельное внимание и солидные способности к обучению.

По мнению аспиранта кафедры зоопсихологии Кристы Макферсон (Kristа McPherson) из Университета Западного Онтарио (Канада), эти опыты доказывают, что грамматические конструкции вполне доступны высшим млекопитающим. В частности, у колли такая способность возникла в связи с «профессией» этой породы: пастухи издавна использовали её для управления овечьим стадом, и для этого требовалось нечто большее, чем односложные приказы, используемые рядовыми собаководами.