Истории о Любви и не только.. Истории из жизни реальные и выдуманные от SecretOfWoman.ru
Вам нравится читать истории о любви?
Наверное не найдется женщины, которую оставит равнодушной счастливый финал любовной истории.. Или не очень счастливый..
Ведь все мы сентиментальны, все хотим счастья, любви.. и всегда, сами того не замечая, ставим себя на место героев..
Вот и получаются в конце.. всегда слезы.. от радости или от жалости.. и не важно к себе или к кому-то еще..
Мы не можем быть равнодушными.. верно?.. Мы живем чувствами.. согласны?
Итак.. девченки.. Вам не хватает чувств?
Новые истории для Вас сегодня.
Я – трусиха. Cтараюсь это не афишировать. Стыдно быть трусихой. В детстве я боялась больших собак, темноты и экзаменов. Повзрослев, я стала бояться мышей, самолётов, ящериц и лягушек. Со временем некоторые страхи ослабевают. Конечно,
и сейчас есть вещи, которых я боюсь. Мой "конёк" – физическая боль.
В детстве каждое посещение зубного врача превращалось в культпоход, в котором участвовала вся семья. Я помню скамейку в коридоре, на которой приговорённые дожидались своей очереди. Липкий ком в груди, перекрывающий дыхание. Узкий кабинет. Кресло. Врачиха – колючая тётка – долго пишет что-то в журнале, тянет время. Садистка. Я пристально рассматриваю бормашину, шевелю губами, стараясь "заговорить"
её: "Ты, машинка, постарайся, Очень больно не кусайся..." Теперь к зубному со мной ходит муж. Я сижу в кресле и представляю себе Марию Стюарт в тот момент, когда палач занёс над ней топор.
В 6 утра разбудили меня собственные всхлипы. Стала бродить по сонной квартире и раздумывать о возможности завтрака. Разбудила всех своим хождением - боль стала регулярным гостем, заставляющим каждые 10 минут запираться в ванной и кусать
пальцы на руках.
Общим советом в 9 часов было решено ехать в больницу. Я была против - хотелось подождать немного. На меня почти силой напялили куртку и вручили документы. Тем временем 9-месячный посетитель начал прыгать внутри и после одного особо резкого прыжка я упираться перестала - на бархате штанов стало мокро-горячо.
Тем не менее, прибыли благополучно. Акушерку я встретила бодреньким "Роженицу заказывали?" Плюхнулась на кушетку и была подключена к тонким паучьим лапкам, выписывающим
кардиограмму моей боли. А она нарастала и спадала как волны окена в часы прилива и отлива.
Я кладу руку на живот. Я ощущаю твои движения. Чувствуешь ли ты мои? Как тебе там? Ты так близко, а я даже не могу увидеть тебя, это очень необычно.
Сейчас мне уже немного тяжело ходить, вставать с постели, переворачиваться,
но я всему этому рада – значит, ты живешь, растешь, и через полтора месяца мы с твоим папой увидим того, кто дрыгается ножками под битлов, ощутимо пинает папу в спину и часто-часто икает. Увидим того, кому мы очень хотим дать жизнь.
У тебя уже есть имя, мальчик ты или девочка. Альфред или Арсиноя. На УЗИ сказали: «А вот это, я думаю, мошонка». На втором УЗИ, когда мы ходили вдвоем с твоим папой. А на третьем я не стала спрашивать, а врач не стал мне говорить. И ты теперь тайна. Конечно,
никто не понял, почему я не спросила. Дело в том, что на все сто я не поверю, пока сама не увижу тебя. А если ты чувствуешь мои мысли, запоминаешь наши слова, то вдруг это как-то нехорошо отразится на твоей психике.