Как жить с обольстителем

«Он такой очаровательный», «она просто неотразима»… Окружающие в восторге. Но тем, кто живет с партнером, который хоть и не изменяет, но постоянно старается всем понравиться, приходится нелегко. Что скрывается за такой потребностью соблазнять?

«Я живу с Виктором пятнадцать лет, – рассказывает 52-летняя Наталья. – Ему за шестьдесят, но стоит ему заметить женщину – и он старается привлечь ее внимание, провожает взглядом. Это сильнее его. Вот только вчера говорил по телефону: голос самый чарующий – а звонил он всего-навсего в службу доставки!»

Бывает, мы встречаем мужчин и женщин, которые любят очаровывать, возбуждать к себе интерес, привлекать внимание. Обольстители оживляют обстановку дружеских застолий, ухитряются уболтать самых несносных собеседников, с блеском выторговывают себе скидки в автосервисе и успешно разруливают конфликты между родственниками. Чем объясняется такое поведение на глубинном уровне? По мнению экзистенциального психотерапевта Светланы Кривцовой, обольщение – это особый способ существовать в мире и общаться с людьми. Это значит «делать все, чтобы нравиться другим независимо от того, каковы чувства к ним в глубине души». Наталья, кстати, не беспокоится. Она убеждена, что ее спутник жизни хочет выглядеть «милым и внимательным, чтобы на него смотрели с симпатией. У него нет других целей».

Гештальттерапевт Нифонт Долгополов выделяет два типа обольстителей. Первые обольщают непреднамеренно, это что-то вроде побочного эффекта их стремления оказывать помощь и быть полезными. Вторым как воздух необходимо признание.

Быть полезным

Нифонт Долгополов вспоминает старинное слово «любезный» – именно оно лучше всего характеризует поведение обольстителя первого типа. «Это те, кому с детства привили привычку делать окружающим приятное. Они ориентированы на других, стараются, чтобы тем было хорошо. Они улыбаются, делают подарки, подают упавшие вещи. Их девиз – «служить» или «приносить пользу». И если вдобавок к такому воспитанию у них есть еще личный шарм, то все вокруг от них в восторге. Но для них самих в первую очередь важно другое: они получают удовлетворение от того, что могут помочь». Собственная ценность в их представлении напрямую связана с тем, что они сделали для других, но их обольстительность лишена нарциссизма. Восхищение окружающих им приятно, но не необходимо – достаточно чувства «я нужен!». Они не терзаются, если у них нет повода оказать услугу, но сделают это при первой возможности. С таким партнером порой нелегко: его готовность «служить людям» способна вызвать ревность. У его близких нет шансов быть всегда на первом месте: нужды других он иногда (или часто) считает более важными. Но он никогда не заставляет своего партнера страдать нарочно, чтобы убедиться лишний раз в своей ценности. А его искренний альтруизм, как правило, вызывает симпатию.

Жажда признания

Обольстители второго типа ищут признания. Им «нужно видеть восхищение в чужих глазах, – продолжает Нифонт Долгополов. – Добиваются они этого разными способами. Они элегантны, остроумны, любят делать грандиозные подарки, чтоб не только одаряемый, а все вокруг так и ахнули. Они фееричны, праздничны, и они нуждаются в аудитории, которая этот праздник может оценить». При этом они часто страдают от замаскированной неуверенности в себе.

Для кого цветет нарцисс?

Нарциссы скрытны, переменчивы и эгоцентричны. Как уживаться с ними? Единственная возможность – попытаться понять причины их поведения. «Драма человека с нарциссическим нарушением личности начинается с драмы его родителей, – убежден психотерапевт ХайнцПетер Рер (Heinz-Peter Roehr). – Из-за своих внутренних проблем или нереализованных потребностей они либо уделяют ребенку слишком пристальное внимание, либо – другая крайность – пренебрегают им, бросают одного». Рер указывает две причины нарциссизма.

Избалованность. Ребенок для родителей – центр вселенной; все, что он говорит и делает, воспринимается с восторгом. Ребенок усваивает, что он должен быть остроумным, быть лучше других, и тогда сможет рассчитывать на любовь. Часто родители эксплуатируют его способности для удовлетворения собственной мании величия. Они считают, что достойны восхищения, потому что у них такой красивый, умный, одаренный сын, они с гордостью рассказывают об успехах дочери, при этом с самим ребенком ведут себя отстраненно и холодно.

Зависимость. Родители регулируют и решают все, их потребности автоматически считаются потребностями ребенка. Поэтому дети не знают своих способностей; им приходится быть средством для удовлетворения амбиций матери или других близких, их не любят самих по себе. И избалованность, и зависимость приводят к тому, что ребенок запоминает: ни на кого нельзя положиться. Он скрывает свои страхи и стремления, потому что знает, что не найдет понимания. Он старается стать необыкновенным, чтобы не разочаровать родителей, и вырабатывает стратегию, которая даст ему независимость от родительской любви: «Мне никто не нужен. Я рассчитываю только на себя». Такая установка защищает нарцисса от новой травмы. Он опасается слишком близких отношений и предпочитает безопасную дистанцию.

«Безудержное желание нравиться основано на нарциссической слабости, на неутолимой зависимости от взгляда другого человека, – объясняет психотерапевт Светлана Кривцова. – Это жажда ребенка, который совершает свои первые подвиги ради одобрения матери». Для того, кто делит жизнь с таким партнером, вечно обращенным вовне, построить долговременный союз – дело совсем не простое. «Обольстители часто производят впечатление (не обязательно ложное) людей, которые хотят сбежать. И это приводит другого в состояние фрустрации, – говорит Светлана Кривцова. – Ведь в искусстве обольщения главное – уметь оборвать отношения до того, как они утратят тайну и для другого, и для себя самого. А когда мы замечаем, что техника обольщения, которая когда-то покорила нас, теперь применяется к другим, это может быть очень больно».

Партнер в поисках... неудовлетворенности

Когда один из двоих использует свое очарование, чтобы заставлять другого страдать, делать его слабее, уязвимее, между ними могут установиться отношения власти и подчинения, иногда даже с оттенком садомазохизма. 37-летняя Елена очень нескоро осознала, что ее партнер высосал из нее все соки, полностью лишив ее власти над собственной жизнью: «Поначалу это было весело и поднимало мою самооценку, – вспоминает она. – После свадьбы муж все так же продолжал соблазнять меня, и долгое время мы переживали настоящую страсть. Но однажды я поняла, что осталась в одиночестве, что у меня больше нет друзей, что я позволила ему полностью подчинить меня своей воле. Он меня отдалил от всего моего окружения, требуя, чтобы вся моя жизнь вращалась вокруг него, его желаний и потребностей, причем, разумеется, без всякой взаимности. Он добился своего, заполучил меня целиком в свое распоряжение и теперь пренебрегал мной, предпочитая блистать перед другими». Такова отличительная черта соблазнителей нарциссического типа: им нужна аудитория и аплодисменты. «Они живут в режиме презентации, – замечает Нифонт Долгополов, – и одного зрителя им мало». Светлана Кривцова убеждена, что, «если мы выбираем себе в партнеры обольстителя, нам надо не только смириться с тем, что мы будем испытывать неудовлетворенность, но и понять, что мы сами... бессознательно стремимся к этому». Ощущение отвергнутости, как ни странно, может утолять нашу собственную нарциссическую потребность. «У нарциссизма есть две стороны, две крайности, – поясняет Нифонт Долгополов. – Он может проявляться не только в стремлении к величию, но и в самоумалении, в сознании своей великой жертвенности». Недоступность другого может быть также и возбуждающим фактором. Нифонт Долгополов сравнивает это состояние с охотой: «Я вовлекаюсь в погоню подобно охотнику, который видит, что дичь вот-вот ускользнет, и в то же время понимает, что это – роскошная дичь, и не хочет ее упустить».

Способны ли они измениться?

Люди с нарциссическими чертами причиняют близким много боли, заключают лишь поверхностные связи, и большинство психологов сходятся во мнении, что переделать их невозможно. Лишь очень немногие из обольстителей способны измениться ради того, с кем они делят свою жизнь. 32-летняя Екатерина перестала легкомысленно порхать, чтобы сберечь свою пару: «Мне всегда нравилась игра в обольщение. Антон терпел, но терпение его уже было на исходе. Он сделался агрессивным, вел себя со мной холодно и неприязненно, а ведь меня в свое время подкупила как раз его мягкость, внимание ко мне, желание проводить вечера со мной наедине. Однажды я пожаловалась подруге, а та ответила: «Ты что, не видишь, что он не выносит, когда ты стреляешь глазами направо и налево? Это по отношению к нему унизительно и грубо». Мне словно рояль на голову уронили. Я спросила себя, что бы я чувствовала, если бы он себя вел таким образом. И мне стало больно за него. Я тут же прекратила свои фокусы, чтобы у себя дома вновь обрести то, что искала на стороне».

Шанс достичь понимания

38-летняя Мария всегда любила окружать себя обольстителями. Ее лучшая подруга – «роковая женщина», ее предыдущий партнер тоже был обольститель, как и нынешний муж Лев, отец ее трехлетней дочери. «С Михаилом, моим предыдущим возлюбленным, я страдала, потому что он отказывался признать, что ему нравится очаровывать всех, быть неотразимым. А ведь его друзья и родные тоже говорили ему об этом. Но поскольку он продолжал это отрицать, я в конце концов, потеряла доверие к нему. Со Львом, который распускает свой шарм с каждым встречным-поперечным, тоже не всегда бывает легко. Мне все время приходится драться за свое особое место рядом с ним. И конечно, я ревную. Спасло нас то, что мы об этом разговаривали. Он искренне этого не осознавал, но сумел признать свое поведение и сделать шаг мне навстречу: он меня успокоил и стал внимательнее ко мне. Этот разговор показал, как мы привязаны друг к другу, и после этого все изменилось». Дело это тонкое. Но если между партнерами есть ясная договоренность, принятая обоими, обольщение может стать движущей силой желания. По мнению Светланы Кривцовой, обольстители часто бывают людьми «очень творческими, они могут проделывать огромную работу, чтобы поддерживать пламя чувства» . И жизнь с таким партнером может парадоксальным образом повышать самооценку: «Для меня лестно, что Виктор по-прежнему интересуется женщинами и сам представляет для них интерес: ведь я остаюсь единственной, кто знает его настоящего, – полагает Наталья. – Но при первой же его измене я без колебаний соберу вещи и просто уйду...»

Олеся, 40 лет, живет в паре с Максимом уже 20 лет: «Лет в девятнадцать кокетство было не по моей части. Я комплексовала, считала себя некрасивой, толстой и восполняла это интересом к чтению, музыке, кино. Но в компании всегда чувствовала себя скованно. А потом я встретила Максима. Поначалу я даже не поняла, что он мною интересуется. Ему пришлось очень ясно и настойчиво это выразить, чтобы до меня дошло! Зато потом... «Если этот мужчина выбрал меня, значит, я могу быть желанной», – сказала я себе. И, сама того не ощущая, начала меняться физически. А вскоре заметила, что и другие мужчины иногда на меня поглядывают. Это было захватывающе. Сегодня я веду себя как обольстительница и с мужчинами, и с женщинами, словно наверстываю упущенное. Я развила в себе умение очаровывать разговором, веселостью, шутками; я охотно встречаюсь с людьми, завожу знакомства, организую застолья и поездки. Это мой способ общения: мне хочется нравиться, хочется, чтобы меня любили. У Максима, на мой взгляд, есть потрясающая харизма, но он этим пользуется только на работе. Мне приятно, что в социальном плане его высоко ценят. А вот он порой сердится, когда видит, как я кокетничаю с другими. Он знает, что мое поведение может сильнее отразиться на наших с ним отношениях, в этом смысле оно более рискованно, чем его собственное».

Автор - Елена Тюленева, PSYCHOLOGIES №66