В России оранжевое может легко перейти в красное. Сегодня оснований для такого исхода не меньше, чем в 1917-м

Hello ,

Четвертая революция в России?
Оглавление статьи:

Четвертая революция в России? | Украинский детонатор | Безмолвие народа -
затишье перед бурей | Когда верхи "не могут" |

В России оранжевое может легко перейти в красное. Сегодня оснований для такого
исхода не меньше, чем в 1917-м
Олег Носков

Вмарте 1917 года до сибиряков докатилась тревожная весть: в Петербурге "скинули"
царя. Русская революция громыхнула далеко от сибирской глубинки, казалось бы,
ничем не нарушая размеренного ритма ее жизни. Даже гражданская война пронеслась
здесь, словно мимолетный ураган, оставив почти все на своих местах. Но спустя
несколько лет эхо столичных потрясений грянуло в Сибири как гром среди ясного
неба. Началась коллективизация, к которой крестьяне оказались не готовы ни морально,
ни физически. До 1929 года сибиряки жили, как при царском режиме: выращивали
хлеб, пасли скотину, растили детей, ходили в церковь, весело справляли православные
праздники. Но идиллия НЭПа продлилась недолго. В 1929 году с церквей стали снимать
кресты, а крестьян - раскулачивать. В 1931-м план раскулачивания был реализован.
У всех, кто отказывался идти в колхоз, насильно отнимали землю и уводили домашний
скот.

Могли ли столыпинские переселенцы, убегая от материальной нужды на сибирские
просторы, вообразить себе подобный зигзаг судьбы? Такова коварная логика нашей
истории: политические события никогда не могут быть "далекими" даже для тех,
кто не может участвовать в них лично из-за больших расстояний.

Украинский детонатор

Почему в течение месяца россияне так пристально следили за событиями на Украине?
Ответ прост: у многих из нас есть интуитивное предчувствие грядущих социальных
потрясений. Украинские события - только тревожное знамение предстоящего политического
хаоса в России. Пресловутая "каштановая" революция уже дала отечественным политологам
богатую пищу для размышлений и прогнозов. Никогда еще не звучала столь актуально
тема социального взрыва. Эксперты и аналитики заметно оживились. Политики, приближенные
к Кремлю, встревожились. На фоне малороссийских баталий жить стало намного интереснее,
хотя, возможно, опаснее. Очевидные намерения западных "доброжелателей" устроить
в России аналогичную "оранжевую" революцию вызывают законные опасения - как у
властей, так и у просто думающих людей. "Мы постараемся передать вам наше оранжевое
настроение", - от всей души порадовала нас Юлия Тимошенко. В искренности ее намерений
сомневаться не приходится. Пожалуй, единственное, что вызывает сомнение, это
способность "каштановых" революционеров адекватно понять национальные особенности
великороссов. В России оранжевое может легко перейти в... красное. И сегодня
оснований для такого исхода не меньше, чем в 1917-м.

Безмолвие народа - затишье перед бурей
"Ты проснешься ль, исполненный сил?!" - восклицал Некрасов, негодуя на народное
долготерпение. Целое поколение революционеров XIX века попрекало русский народ
за его нежелание восстать против угнетателей. Белинский, например, восхищался
французами, которые в то время без устали устраивали революцию за революцией.
В России же революционеры еще долгое время оставались "страшно далеки" от народа.
Но в начале XX века терпеливый русский народ за два смутных десятилетия с успехом
компенсировал два рабских столетия. Итоги оказались впечатляющими: полная ликвидация
сословного уклада и уничтожение дворянства как класса.

Если сравнивать русских с французами, выяснится одна интересная закономерность.
Французский народ в течение двух столетий тоже проявлял невероятную покорность
властям, а потом почти сто лет устраивал кровавые потрясения. Результат - ликвидация
королевского абсолютизма. Как известно, во Франции абсолютизм окончательно возобладал
в конце XVI столетия после так называемых гугенотских войн. После длительной
резни народ смирился перед волей монарха и сохранял свое почтение перед августейшей
особой вплоть до Великой революции. Французская аристократия, включая представителей
королевского двора, настолько привыкла к народному долготерпению, что даже накануне
революционных выступлений никому не приходило в голову, что забитые простолюдины
когда-нибудь поднимут восстание и начнут с величайшим энтузиазмом убивать своих
господ.

Одним словом, "покорное" состояние граждан может оказаться явлением временным.
Долготерпеливый народ способен однажды взорваться, причем в самый неожиданный
момент. Проницательные мыслители прошлого никогда не питали "аристократических"
иллюзий о народной покорности. Во Франции граф де Мирабо предупреждал саму королеву
о возможном социальном взрыве. Его сочли сумасшедшим. Революцию в России предсказывали
Федор Достоевский, Константин Леонтьев, Владимир Соловьев. Так, Соловьев писал:
"Скоро русский мужик покажет свою силу, к величайшему конфузу тех, кто не видит
в нем ничего, кроме грубости и пьянства".

Сравнивая ту ситуацию с сегодняшней, можно обнаружить массу схожего. Народ испытывает
сильнейшее недовольство, на фоне которого суетятся всякого рода оппозиционеры,
пытаясь обратить народный гнев в зримо выраженный социальный протест. Сегодня
все происходит, как в XIX веке: вокруг России кипят революции (хотя и "розово-оранжевые"),
а русский народ "безмолвствует". Надолго ли? И что будет означать его вполне
вероятное "пробуждение"?

Четвертая революция в России?
Оглавление статьи:

Четвертая революция в России? | Украинский детонатор | Безмолвие народа -
затишье перед бурей | Когда верхи "не могут" |

Когда верхи "не могут"
Иногда невольно ловишь себя на мысли, что гениальность Ленина отчетливее всего
осознается именно в нынешнюю "буржуазную" эпоху. Казалось бы, простенькая ленинская
формулировка революционной ситуации, к сожалению, пока не вразумила отечественных
чиновников. Ненависть народа к власти сама по себе не порождает серьезного социального
действия. Оно возникает лишь в том случае, если власть оказывается не в состоянии
эффективно влиять на общественно-политическую ситуацию. Мы заблуждаемся, когда
считаем, что цель всякой революции - хаос и анархия. Подлинная цель - замена
слабой власти более сильной. Хаос и анархия - лишь средство для осуществления
этой замены. Если власть могущественна и решительна, никакое революционное выступление
не будет успешным. Социальный взрыв - это своего рода экзамен для власть имущих.
Политики, неспособные его выдержать, не могут быть властью.

Таковы прописные истины большой политики. Судя по всему, они хорошо известны
тем, кто стремится передать в Россию "оранжевое" настроение. Так называемый авторитаризм
Владимира Путина уже не производит сильного впечатления - ни на простых российских
обывателей, ни на экспортеров "истинной демократии". Помножим все это на возрастающее
недовольство масс - и получим классический вариант революционной ситуации с очевидным
для путинского режима исходом.

Итак, на текущий момент мы имеем все необходимые составляющие компоненты грядущего
социального взрыва. Есть недовольный народ, есть политические силы, способные
возглавить и направить это недовольство против существующей власти (своего рода
аналог ленинской "организации революционеров"). Наконец, сам политический режим
чуть ли не каждодневно демонстрирует свою вопиющую недееспособность. Очевидно,
что возмущение народа будет нарастать и что власть своими неуклюжими действиями
будет все больше подрывать свой авторитет в глазах граждан. Не приходится сомневаться
и в том, что экспортеры "оранжевого" настроения ведут себя слишком серьезно и
отказываться от своих замыслов не намерены.

Остается только определить возможный сценарий развития событий.

Морально-психологическое состояние современных великороссов Нет надобности объяснять,
что Россия очень сильно отличается от Грузии или от Югославии. Масштабы несоизмеримы.
Пространства Грузии слишком тесны для того, чтобы освежающий ветерок превратился
в ураган. Россия - другое дело. На ее просторах сеющий ветер легко пожнет бурю.
Мы все еще говорим о покорности и усталости русского народа, забывая, что не
так давно - в октябре 1993-го - для подавления восстания в Москве пришлось использовать
танки.

Проблема в том, что общественное сознание россиян за сто лет практически не изменилось.
Чиновники так же безответственны, так же лживы, так же недальновидны и так же
амбициозны, как при царском режиме. А может, и того хуже. Простой же народ, как
и сто лет назад, совершенно не склонен доверять власти. Он не верит ни в закон,
ни в справедливость, считает себя незаслуженно обиженным и вечно обманутым, и
главное - как и раньше, люто ненавидит богатых и привилегированных. В сознании
граждан классовые оценки доминируют над всеми остальными, по-своему определяя
моральный облик простого россиянина. Убийство какого-нибудь предпринимателя или
чиновника уже не воспринимается как преступление. Скорее - как законное возмездие.
Убежденность, что большое богатство наживается неправедным путем, сохраняется
и поныне, постоянно подкрепляясь наглядными примерами. Лучшего морального оправдания
для очередного революционного террора и полномасштабной "экспроприации" придумать
невозможно.

Кроме того, современная статистика показывает нарастание опасных общественных
настроений, вынуждающих нас усомниться в оптимистических реляциях официальной
пропаганды. Так, по данным фонда "Общественное мнение", подавляющее большинство
граждан (до 80%) оценивают сегодняшнее настроение в обществе как тревожное. Эти
оценки прямо противоречат бодрому тону, который задают подконтрольные государству
средства массовой информации. Отсюда вытекает, что государство, даже имея мощнейшие
рычаги воздействия на общественное сознание, совершенно не влияет на ситуацию.
Подавляющее большинство граждан не доверяют ни государству, ни официальной пропаганде.

О недоверии народа властям красноречиво свидетельствует отношение россиян к судебной
системе. По данным того же фонда, жители России почти вдвое чаще оценивают деятельность
судов и судей отрицательно, чем положительно (46% против 26%). В коррумпированности
судей уверены 67% опрошенных. Устойчивое недоверие большей части граждан органам
правосудия исключает надежду на цивилизованное и законное разрешение социальных
конфликтов. Растущий правовой нигилизм неизбежно ведет к нелегитимным формам
протеста. В свете сказанного становится понятно, почему пенсионеры предпочитают
перекрывать улицы, чем апеллировать к судебным инстанциям. К сожалению, "демократические"
преобразования не только не повысили в обществе уровень правовой культуры, но
и способствовали обратной тенденции.

В таком случае, что мы будем иметь, когда неожиданно наступят "минуты роковые"?
В свое время Белинский очень верно заметил: "Не в парламент пошел бы освобожденный
русский народ, а в кабак побежал бы пить вино, бить стекла и вешать дворян".
Особенность текущего момента заключается в том, что политические игроки, целенаправленно
возбуждающие в народе ненависть к путинскому режиму, преследуют цели, совершенно
не соответствующие народным настроениям. Любой из нас прекрасно понимает, что
народ ненавидит нынешнюю "авторитарную" власть отнюдь не за ее попытки "экспроприировать"
олигархов, национализировать крупную собственность, зажать свободную прессу,
а как раз за то, что она этого не делает. Народ живет откровенно "левыми" настроениями
и ждет от властей адекватных "левых" действий. Во что при этом может вылиться
организованный массовый протест, предугадать несложно. Недаром отечественные
политологи и эксперты начинают бить тревогу. Любому здравомыслящему человеку
понятно, что в России "оранжевый" бунт окажется не взрывом, а запалом к взрыву,
последствия которого непредсказуемы. И вполне резонны опасения незапланированного
всплеска политического экстремизма, окрашенного в самые разные тона - от "красных"
до "коричневых". В конце концов, опыт предыдущих революционных потрясений может
кое-чему научить. Как мы знаем из истории, ниспровергатели русского самодержавия
стали в итоге жертвами большевистского террора. А ведь все начиналось вполне
интеллигентно: парламент, Конституция, Учредительное собрание, свобода прессы
и прочее. Закончилось же пьяным разгулом, гражданской войной и подвалами Чрезвычайной
комиссии.

Когда нет пророка в своем Отечестве
Один неглупый человек верно заметил: если процесс нельзя запретить, его необходимо
возглавить. Еще лучше - задать этому процессу более выгодное направление. Социальный
взрыв с ярко выраженной классовой окраской не выгоден никому, прежде всего -
самому народу. Но протестные настроения запретить нельзя. Сгладить - тоже, поскольку
для этого нужна ответственная и умная власть. Ситуация может показаться безвыходной,
но только в том случае, если принимать ее пассивно. Выражаясь патетически, нынешние
социальные тенденции есть вызов времени, требующий адекватного ответа.

Примерно такая же обстановка складывалась в предреволюционной царской России.
Русская элита достойно ответить на вызов не сумела. Ее уход с политической сцены
был трагическим, но справедливым. Как все сложится на этот раз, предсказать трудно.
Тем не менее, обсуждать проблему необходимо. Граждане, претендующие на роль современной
национальной элиты, даже если не в состоянии адекватно влиять на социальные процессы,
должны хотя бы иметь представление о своей возможной участи.

Начнем с того, что здравомыслящих людей, пытающихся хоть как-то повлиять на политическую
ситуацию, не может устраивать ни присутствие в лагере антипутинской оппозиции,
ни поддержка путинской вертикали. Попытки "свалить" Путина, как уже говорилось,
чреваты незапланированными революционными эксцессами. Поддержка же режима приведет
к тому же самому, только, наверное, чуть позже. Таким образом, мы, как обычно,
стоим перед необходимостью выбрать третий путь. Похоже, именно его предлагает
сегодня новая "народно-патриотическая" оппозиция, представленная блоком "Родина"
во главе с Дмитрием Рогозиным.

Сам Рогозин слывет в либеральных кругах ярым националистом. Такая оценка несколько
преувеличена, но тенденция подмечена верно. Он действительно стремится обуздать
националистическую волну, вызванную вполне объективными обстоятельствами. Его
слабое место - чисто номенклатурный подход к решению поставленных задач. Рогозин
- стопроцентно "системный" политик, поэтому вся его оппозиционность носит трудно
скрываемый помпезно-декларативный характер. Тем не менее, ставку на русскую национальную
идею вполне можно рассматривать в качестве реальной альтернативы как левацкому
интернационализму, так и либеральному космополитизму. Свою позицию активисты
"Родины" выразили четко и недвусмысленно: "Сражение, которое ведет страна за
свое выживание, есть национально-освободительная борьба, объединяющая все классы
и сословия, все партии и конфессии, превращающая народ в громадное целое, неодолимое
и святое. У президента есть выбор: либо возглавить эту борьбу и стать национальным
вождем, либо сдаться противникам Родины и испытать на себе всю силу народного
сопротивления" (газета " Завтра", No 5 2005 г.).

Не приходится сомневаться, что активисты "Родины" хорошо изучили опыт довоенной
Италии и Германии, где "коммунистическая опасность" была преодолена благодаря
своевременному "конвертированию" классового протеста в протест национальный.
Другое дело - способен ли Рогозин стать русским Муссолини? Оснований для положительного
ответа пока нет. Да и вряд ли появятся, учитывая близость Рогозина официальной
системе.

Последнее обстоятельство очень важно. Однажды кто-то сравнил Дмитрия Рогозина
с Георгием Гапоном. Сравнение далеко не беспочвенное. Поп Гапон оказался неудачным
"проектом" царской охранки. Честолюбивые замыслы этого человека, мечтавшего о
воссоединении русского народа со своим самодержцем, привели в итоге к Кровавому
воскресенью. Власть, как выяснилось, не отводила агенту охранки роль посредника
между царем и обществом. Как всегда, власть отреагировала на выступление народа
предельно тупо и прозаично. Кураторы Гапона не учли его амбиций. И в сложившейся
общественно-политической ситуации Гапон оказался не банальным провокатором, как
вещала советская пропаганда, а религиозно настроенным утопистом, искренне верящим
в свое историческое призвание.

Кровавое воскресенье ознаменовало крах всех надежд на мирное преломление социального
протеста в плоскость некой всеобъединяющей национальной идеи. Социальный протест
вылился в русло классовой борьбы, так как сама власть была не готова к принятию
такой идеи. Похоже, что сегодня рогозинская "Родина" намерена осуществить аналогичный
проект. Но, как и сто лет назад, национально-патриотический пафос соратников
Рогозина совершенно не разделяют власти, включая самого президента. Так что и
на этот раз всеобъединяющая идея национал-патриотов окажется утопией. И не исключено,
что события будут развиваться по тому же сценарию, что и век назад. Сегодня активисты
"Родины", словно сорвавшись с цепи, зовут народ на улицы, возбуждая его против
"плохих бояр".

Безусловно, это значительно повышает политический вес Рогозина. Но производит
ли такая революционная активность впечатление на президента (как на то, наверное,
рассчитывает лидер "Родины")? Исторические события действительно очень часто
повторяются. И если мы хотим трезво оценить шансы на успех нашей "национально-патриотической"
оппозиции, имеет смысл апеллировать к опыту прошлого. В этом случае у нас больше
оснований предвидеть очень прозаический исход ожидаемого "диалога" между властью
и народом, чем надеяться на внезапное одухотворение нынешнего главы государства.

Таким образом, все старания "Родины" направить социальный протест в русло всеобъединяющей
национальной идеи только приведут к дальнейшему обострению ситуации с тем же
всеразъединяющим результатом. Причина проста. У российских национал-патриотических
оппозиционеров совершенно нет приемлемой идеологии, равной по значимости той,
что была в Италии и Германии известного периода. То, что они наивно выдают за
идеологию, - не более чем затасканная великодержавная риторика, по интеллектуальному
уровню соответствующая периоду Московского самодержавия.

В то же время следует признать, что активизация национально-патриотического крыла
серьезно изменяет сложившийся баланс политических сил "Родина", даже если она
не способна адекватно выполнить свою миссию, может усилить националистические
настроения в русском обществе. В отличие от дореволюционной России, сегодня в
стране есть все объективные причины для роста национализма. И если эта тенденция
сохранится, мы можем реально получить русского Муссолини, чье политическое самосознание
будет сформировано отнюдь не в стенах парламента.

http://www.expert.ru/sibir/current/6-10-01.shtml?_medvs