Москва без КПРФ
Москва без КПРФ
23 декабря 2010
Сергей ЧЕРНЯХОВСКИЙ.
В субботу, 18 декабря прошла городская конференция партии, избравшая новый состав
горкома. Ее особенность заключается в том, что прежнее руководство городской
организации было объявлено распущенным сначала Президиумом, а затем и Пленумом
ЦК КПРФ. Для подготовки отчетно-выборной конференции был создан Оргкомитет ЦК
во главе с его секретарем по оргработе Валерием Рашкиным. Однако, когда оказалось,
что уже избранные делегаты конференции не поддерживают ни скандальное решение
ЦК, ни деятельность абсолютно чуждого городской организации Оргкомитета, их мандаты
были аннулированы, структура городской организации изменена, а состав делегатского
корпуса определен под жестким контролем Оргкомитета.
В отличие от питерской организации, подвергнутой разгрому зюгановским руководством
двумя годами ранее, в московской не было "опорных районов", оппозиционных городскому
руководству и апеллирующих к ЦК. Хотя часть членов Бюро МГК, желающая возглавить
городскую организацию, регулярно писала в ЦК доносы, упрекая горком в пресловутом
"неотроцкизме", серьезной опоры в городе она не имела. Не пользовался авторитетом
в Москве и практически самозваный Оргкомитет ЦК. Насколько наглыми и антиуставными
были действия ЦК и данного Оргкомитета, можно судить по открытому выступлению
против них Егора Лигачева, всегда выступавшего за единство КПРФ и защищавшего
Зюганова от критиков.
Поскольку реально завоевать авторитет в городской парторганизации Оргкомитет
так и не смог, структуры ее по существу были уничтожены, а сам Оргкомитет, собрав
две с половиной сотни послушных членов организации, объявил их делегатами конференции,
которые, в свою очередь, объявили его руководство руководством городской организации.
Первым секретарем стал тот же Валерий Рашкин, выходец из Саратова, в прошлом
- секретарь саратовского обкома КПРФ и секретарь ЦК по оргработе. В основном
он известен тремя вещами: циркулирующими слухами о его связях с рядом саратовских
криминальных групп, полной беспомощностью в 2004 году, когда Зюганова чуть было
не сместила с его поста часть прежнего руководства КПРФ, и злыми карательными
акциями в различных региональных парторганизациях, проявлявших самостоятельность,
несогласных с националистическим вектором нынешнего руководства КПРФ, и критиковавших
Зюганова за многочисленные поражения, к которым он привел свою партию.
Московская организация компартии, по существу, прекратила свое существование
Секретарями МГК стали А. Потапов, Е. Доровин, В. Родин и А. Клычков. Последний
был инкорпорирован в московскую организацию, к которой ранее никогда не имел
отношения, перед выборами МГД, и по требованию Зюганова возглавил там партийную
фракцию. Первоначально предполагалось, что именно его Зюганов и готовит на роль
первого секретаря МГК. Однако в ходе работы оказалось, что на данном этапе и
при нынешнем отношении московских коммунистов к Зюганову и ЦК он не сможет держать
организацию под контролем. Нужна была более сильная фигура. Для Рашкина же личный
контроль над московской организацией означал получение дополнительных ресурсов
внутренней борьбы в КПРФ, плюс - возможность попытаться отобрать базу поддержки
у первого зампреда партии Ивана Мельникова. Москва для него - этап в борьбе за
лидерство в партии и за пост преемника Зюганова.
Потапов, Доровин, Родин - это ветераны московской городской парторганизации и
внутрипартйной борьбы. Они всегда считали себя недооцененными в парторганизации,
всегда были вовлечены в эпицентр интриг и неоднократно переходили из лагеря в
лагерь, предавая своих прежних союзников. И именно они неоднократно писали доносы
и обращения в ЦК, требуя смещения прежнего руководства, как "неотроцкистского".
Разумеется, они полагали, что кто-то из них станет новым первым секретарем. Но
их ожидания вновь оказались напрасными: прежние посты им оставили, а вот повышения
не дали.
В целом, над Москвой теперь установлен своего рода "протекторат варягов", а замена
москвича Уласа на иногороднего Рашкина в чем-то стала партийным аналогом замены
Лужкова на Собянина. Не говоря уже о том, что Рашкин считается партийным функционером,
наиболее тесно связанным с администрацией президента.
Он пятый руководитель московской городской организации КПРФ с момента ее восстановления/образования
в феврале 1993 года. Первым был Алексей Пригарин, занимавший тогда пост председателя
Временного исполнительного комитета городской организации КПРФ/КПСС. Он и Валерий
Шанцев тогда были наиболее вероятными кандидатами на пост уже постоянного руководителя
московской городской организации.
Дело в том, что первоначально она возникла как объединение трех составляющих:
*
Коммунистов и структур, работавших под руководством информбюро МГК КПСС
во время запрета последней и выступавших за возобновление деятельности КПСС.
*
"Разрешенных коммунистов" - людей, подчинившихся запрету КПСС, объявленному
Ельциным и возобновивших свою партийную деятельность после отмены запрета под
руководством Купцова и Зюганова, которых в Москве представлял Шанцев.
*
"Ленинской платформы в РКРП" - бывших сторонников Виктора Анпилова, под
руководством Р. Косолапова включившихся в процесс создания КПРФ.
Последняя составляющая поддержала сторонников КПРФ и Зюганова, в результате чего
им удалось одержать верх над сторонниками КПСС.
Противостояние между кандидатурами Пригарина (сторонники КПСС) и Шанцева (сторонники
КПРФ) окончилось тем, что под давлением Зюганова руководителем московской организации
стал Александр Шабанов, близкий к лидеру КПРФ по "патриотическим объединениям".
Однако он не смог удержать организацию под контролем, к тому же начал критиковать
самого Зюганова.
В результате, на альтернативных выборах 1994 года первым секретарем МГК КПРФ
был избран Александр Куваев, в советское время занимавший посты первого секретаря
Ленинского РК ВЛКСМ, а затем - первого секретаря КПСС этого же района. Его конкурент
- Владимир Лакеев, представлявший "Ленинскую платформу", стал секретарем по оргработе,
и оставался им до роспуска городского руководства в 2010 году.
Московская городская организация была одной из самых левых, и, в тоже время,
- самых интеллектуальных и современных в КПРФ. Поэтому и она, и ее руководители,
кто бы ими ни был в данный момент, всегда оказывались активнее, умнее и энергичнее
руководства КПРФ в целом, и постоянно оппонировали ему. При этом большая часть
ее членов и ее актива состояла из людей, в той или иной форме ведших партийную
работу в условиях запрета компартии. Поэтому они всегда были более самостоятельны
и не склонны к слепому подчинению Зюганову.
Над Москвой со стороны КПРФ установлен своего рода "протекторат варягов"
Уже к началу 2000-х Куваев стал оппонировать последнему, и многие предполагали,
что именно он станет будущим лидером партии. В 2004 году он выступил за смещение
Зюганова, но организация тогда поддержала последнего и осудила проведенный его
противниками альтернативный съезд партии. В ходе противостояния первым секретарем
при поддержке Зюганова стал руководитель парторганизации северного округа Москвы,
полковник авиации Владимир Улас. Последний не вступал в прямое противостояние
с Зюгановым, но, отражая левые и антинационалистические взгляды городской парторганизации,
выступал против правого крыла руководства партии, устроившего погром в ряде региональных
парторганизаций. На последнем съезде он был устранен из Президиума ЦК, как и
остальные представители левого крыла в КПРФ, ориентировавшиеся на поддержку Ивана
Мельникова, а в этом году - лишен своего поста в московской организации.
Теперь организацию возглавил Рашкин. Из пяти ее нынешних секретарей двое - не
москвичи, а трое - всегда предававшие своих союзников перебежчики. Те же Родин
и Доровин начинали еще с поддержки сторонников КПСС, потом перешли к Зюганову
и поддержали Шабанова. Доровин пытался выдвигаться на пост первого секретаря
как минимум дважды, рассчитывая оказаться своим и для тех, кого он предавал,
и для тех, к кому он переходил, но в результате его не поддержали ни те, ни другие.
Затем Родин и Доровин поддерживали Уласа в борьбе с Куваевым, а теперь - Рашкина
в борьбе с Уласом.
С каждым витком борьбы и с каждым ударом, который зюгановское руководство наносило
по московской организации, она сокращалась и слабела. В 1992 году, когда по инициативе
информбюро МГК КПСС городская парторганизация возобновляла свою деятельность,
она насчитывала около 20 тысяч человек. В последние годы в ней было в лучшем
случае 5-6 тысяч. На сегодня круг людей, поддерживающих новое руководство и представленных
на прошедшей конференции, составляет не более 500 человек. И те, кто в ней намерен
остаться - это наивные люди, которые с каждым партийным кризисом уверяют, что
хотя они не согласны с происходящим, но сохранят "верность партии" с тем, чтобы
внутри нее бороться за "оздоровление". Так они и борются уже 18 лет.
На сегодня можно сказать, что городской парторганизации в Москве у КПРФ больше
нет. Хотя, разумеется, партия всегда сумеет предоставить бумаги, согласно которым,
в ней значится не одна тысяча человек.
