Политкорректность.

Мощная культурно-поведенческая и языковая тенденция, получившая название

«политической корректности» (political correctness — PC) родилась более 20

лет назад в связи с «восстанием» африканцев, возмущенных «расизмом

английского языка» и потребовавших его «дерасиализации» — «deracialization».

Политическая корректность требует убрать из языка все те языковые единицы,

которые задевают чувства, достоинство индивидуума, вернее, найти для них

соответствующие нейтральные или положительные эвфемизмы. Неудивительно, что

это движение, не имеющее равных по размаху и достигнутым успехам в мировой

лингвистической истории, началось именно в США. Английский язык как язык

мирового общения, международного и межкультурного, используется как средство

коммуникации представителями разных народов и разных рас. Вот почему эти

народы и расы предъявляют к нему свои требования. США же — особая страна,

население которой состоит из представителей самых разных народов и рас, и

поэтому межнациональные, межкультурные и межэтнические проблемы здесь стоят

особенно остро.

К тому же «культ отдельной личности», культ индивидуализма в этой стране,

претендующей на удовлетворение извечной человеческой мечты о свободной и

счастливой жизни и привлекающей всех недовольных, отчаявшихся воплотить эту

мечту на родине, — этот культ, по вполне очевидным причинам, достиг апогея и

составляет главный стержень идеологии, а значит, всех государственных

систем — экономической, политической, культурной.

Политическая корректность языка выражается в стремлении найти новые

способы языкового выражения взамен тех, которые задевают чувства и

достоинства индивидуума, ущемляют его человеческие права привычной языковой

бестактностью и/или прямолинейностью в отношении расовой и половой

принадлежности, возраста, состояния здоровья, социального статуса, внешнего

вида и т. п.

Началось это движение с африканских пользователей английским языком,

возмутившихся негативными коннотациями метафорики слова black [черный]. Оно

немедленно и очень активно было подхвачено феминистскими движениями,

боровшимися за права женщин в современном обществе. Вот примеры тех

изменений, которые претерпели «расистские» слова и словосочетания в связи с

тенденцией к политической корректности:

Negro > coloured > black > African American/Afro-American

[негр > цветной > черный > африканский американец/афроамериканец];

Red Indians > Native Americans

[краснокожие индейцы > коренные жители].

Феминистские движения одержали крупные победы на разных уровнях языка и

практически во всех вариантах английского языка, начавшись в американском.

Так, обращение Ms пo аналогии с Mr [мистер] не дискриминирует женщину,

поскольку не определяет ее как замужнюю (Mrs [миссис]) или незамужнюю (Miss

[мисс]). Оно успешно внедрилось в официальный английский язык и прокладывает

себе дорогу в разговорный.

«Сексистские» морфемы, указывающие на половую принадлежность человека,

вроде суффикса -man (chairman [председатель], businessman [бизнесмен],

salesman [торговец]) или -ess (stuardess [стюардесса]), вытесняются из языка

вместе со словами, в состав которых они имели неосторожность войти. Такие

слова заменяются другими, определяющими человека безотносительно к полу:

chairman [председатель] > chairperson;

spokesman [делегат] > spokesperson;

cameraman [оператор] > camera operator,

foreman [начальник] > supervisor;

fireman [пожарник] > fire fighter;

postman [почтальон] > mail carrier;

businessman [бизнесмен] > executive [исполнительный директор] или

параллельно — business woman;

stuardess [стюардесса] > flight attendant;

headmistress [директриса] > headteacher.

Слово women [женщины] все чаще пишется как womyn или wimmin, чтобы

избежать ассоциаций с ненавистным сексистским суффиксом.

В приводимых ниже примерах представлены разные группы социально ущемленных

людей, которых англоязычное общество старается уберечь от неприятных

ощущений и обид, наносимых языком:

invalid > handicapped > disabled > differently-abled > physically

challenged

[инвалид > с физическими/умственными недостатками > покалеченный > с иными

возможностями > человек, преодолевающий трудности из-за своего физического

состояния];

retarded children > children with learning difficulties

[умственно отсталые дети > дети, испытывающие трудности при обучении]

old age pensioners > senior citizens

[пожилые пенсионеры > старшие граждане];

poor > disadvantaged > economically disadvantaged

[бедные > лишенные возможностей (преимуществ) > экономически ущемленные];

unemployed > unwaged

[безработные > не получающие зарплаты];

slums > substandard housing

[трущобы > жилье, не отвечающее стандартам];

garbage man > refuse collectors

[человек, роющийся в помойках > собиратель вещей, от которых отказались];

natives > indigenious population

[местное население > исконное население];

short people > vertically challenged people

[люди низкого роста >люди, преодолевающие трудности из-за своих

вертикальных пропорций];

fat people > horizontally challenged people

[полные люди > люди, преодолевающие трудности из-за своих горизонтальных

пропорций];

third world countries > emerging nations

[страны третьего мира > возникающие нации];

collateral damage > civilians killed accidentally by military action

[сопутствующие потери > гражданские лица, случайно убитые во время военных

действий];

killing the enemy > servicing the target

[уничтожение врага > попадание в цель].

Джеймс Финн Гарднер, писатель и актер из Чикаго, переписал самые

популярные сказки политически корректным языком, и его книга «Politically

Correct Bedtime Stories», изданная одновременно в Нью-Йорке, Торонто,

Оксфорде, Сингапуре и Сиднее, немедленно стала бестселлером номер один.

В предисловии к этой книге автор оговаривается, боясь обвинений в

нарушении политической корректности (но и здесь не удержавшись от юмора):

«Если по причине недосмотра или пристрастия я неумышленно проявил какие-то

сексистские, расистские, культуралистские, националистские, регионалистские,

„лукистские“, социально-экономистские, этноцентристские, фаллоцентристские,

гетеропатриархалистские взгляды, а также любые другие, не упомянутые мною

предрассудки, касающиеся возможностей, размеров, рода, умственных

способностей, я приношу свои извинения и призываю всех предлагать мне свои

уточнения».

Отрывки из этих «политически корректных» сказок не нуждаются в

комментариях, они иллюстрируют тенденцию последовательной политической

корректности, доведенной до абсурда.

The Three Little Pigs

Once there were three little pigs who lived together in mutual respect and

in harmony with their environment. Using materials which were indigenous to

the area, they each built a beautiful house… One day, along came a big, bad

wolf with expansionist ideas. He saw the pigs and grew very hungry in both a

physical and ideological sense. When the pigs saw the wolf, they run into

the house of straw. The wolf ran up to the house and banged on the door,

shouting, «Little pigs, little pigs, let me in!»

The pigs shouted back, «Your gun-boat tactics hold no fear for pigs

defending their homes and culture».

But the wolf wasn’t to be denied what he thought was his manifest destiny.

So he huffed and puffed and blew down the house of straw. The frightened

pigs ran to the house of sticks, with the wolf in hot pursuit. Where the

house of straw had stood, other wolves bought up the land and started a

banana plantation.

At the house of sticks, the wolf again banged on the door and shouted,

«Little pigs, little pigs, let me in!»

The pigs shouted back, «Go to hell, you carnivorous, imperialistic

oppressor!»

At this, the wolf chuckled condescendingly. He thought to himself: «They

are so childlike in their ways. It will be a shame to see them go, but

progress cannot be stopped».

So the wolf huffed and puffed and blew down the house of sticks. The pigs

ran to the house of bricks, with the wolf close at their heels. Where the

house of sticks stood, other wolves built a time-share condo resort complex

for vacationing wolves, with each unit a fiberglass reconstruction of the

house of sticks, as well as native curio shops, snorkeling, and dolphin

shows.

At the house of bricks, the wolf again banged on the door and shouted,

'Little pigs, little pigs, let me in!

This time in response, the pigs sang songs of solidarity and wrote letters

of protest to the United Nations.

By now the wolf was getting angry at the pigs’ refusal to see the

situation from the carnivore’s point of view. So he huffed and puffed, and

huffed and puffed, then grabbed his chest and fell over dead from a massive

heart attack brought on from eating too many fatty foods.

The three little pigs rejoiced that justice had triumphed and did a little

dance around the corpse of the wolf. Their next step was to liberate their

homeland. They gathered together a band of other pigs who had been forced

off their lands. This new brigade of porcinistas attacked the resort complex

with machine guns and rocket launchers and slaughtered the cruel

wolf-oppressors, sending a clear signal to the rest of the hemisphere not to

meddle in their internal affairs. Then the pigs set up a model socialist

democracy with free education, universal health care, and affordable housing

for every«one.

Please note: The wolf in this story was a metaphorical construct. No

actual wolves were harmed in the writing of the story.

Три поросенка

Жили-были три поросенка, во взаимном понимании и полной гармонии с

окружающей средой. Используя природные материалы своего края, каждый из них

построил себе по чудному домику… Однажды к ним пришел огромный, злой волк с

экспансионистскими идеями. Он увидел поросят и сразу проголодался — и

физиологически, и идеологически. Увидев волка, поросята спрятались в

соломенном домике. Волк подбежал к домику и стал колотить в дверь, крича:

«Поросята, поросята, впустите меня!»

Поросята закричали в ответ: «Твоя интервентская тактика не напугает

поросят, защищающих свое жилье и свою культуру!» Но волк не намеревался

лишиться того, что он явно считал своей судьбой. Он дул-дул, пыхтел-пыхтел и

сдул соломенный домик. Напуганные поросята, преследуемые волком по пятам,

перебежали в домик из хвороста. То место, где раньше стоял домик из соломы,

выкупили другие волки и основали там банановую плантацию. У домика из

хвороста волк опять стал колотить в дверь и кричать: «Поросята, поросята,

впустите меня!»

Поросята закричали в ответ: «Убирайся к черту, плотоядный

притеснитель-империалист!»

Волк снисходительно хмыкнул. Про себя он подумал: «У них такие детские

замашки! Очень жаль, что они исчезнут, но прогресс не остановить».

И волк дул-дул, пыхтел-пыхтел и сдул домик из хвороста. Поросята побежали

к домику из кирпичей, а волк за ними по пятам. Там, где раньше был домик из

хвороста, волки построили курортный комплекс тайм-шер для

волков-отпускников, где каждый блок воспроизводил домик из хвороста, но на

самом деле был изготовлен из стеклоткани, а также магазинчик местных редких

вещиц, бассейн для подводного плаванья и шоу с дельфинами.

У кирпичного домика волк вновь заколотил в дверь и закричал: «Поросята,

поросята, впустите меня!».

На этот раз поросята в ответ запели песни солидарности и написали протест

в Организацию Объединенных Наций. К этому времени волк уже разозлился из-за

отказа поросят посмотреть на ситуацию с точки зрения хищника. И вот он опять

дул-дул, пыхтел-пыхтел и вдруг схватился за грудь, упал и умер от обширного

инфаркта в результате чрезмерного потребления пищи, содержащей повышенное

количество жиров.

Три поросенка возрадовались тому, что справедливость восторжествовала, и

сплясали вокруг мертвого волка свой маленький танец. Следующей их целью было

освободить свои земли. Они собрали целый отряд из поросят, которых прогнали

с их родины. Новая бригада свинистов с автоматами и ракетными орудиями

атаковала курортный комплекс и уничтожила злых волков-притеснителей, давая

понять всему полушарию, что не стоит влезать в их внутренние дела. Затем

поросята установили образцовую социалистическую демократию с бесплатным

образованием, всеобщим здравоохранением и доступным для каждого жильем.

Заметьте, пожалуйста: волк в этой истории — персонаж-метафора. Ни один

волк не пострадал при написании этой сказки.

Snow White

Once there was a young princess who was not at all unpleasant to look at

and had a temperament that many found to be more pleasant than most other

people’s. Her nickname was Snow White, indicating of the discriminatory

notions of associating pleasant or attractive qualities with light, and

unpleasant or unattractive qualities with darkness. Thus, at an early age

Snow While was an unwitting if fortunate target for this type of colorist

thinking.

Белоснежка

Жила-была одна молоденькая принцесса, которая была вовсе не неприятна на

вид, и характер у нее был такой, что многие признавали его лучшим, чем у

других. Ее называли Белоснежкой, что указывает на укоренившееся

дискриминационное предубеждение — ассоциировать приятные или привлекательные

свойства со светом, а неприятные или непривлекательные качества — с

темнотой. Таким образом, с раннего возраста Белоснежка была невольной, хоть

и удачливой мишенью для подобного мышления — дискриминации по цвету кожи.

Cinderella

There once lived a young wommon named Cinderella, whose natural

birth-mother had died when Cinderella was but a child. A few years after,

her father married a widow with two older daughters. Cinderella’s

mother-of-step treated her very cruelly, and her sisters-of-step made her

work very hard, as if she were their own personal unpaid laborer.

One day an invitation arrived at their house. The prince was celebrating

his exploitation of the dispossessed and marginalized peasantry by throwing

a fancy dress ball. Cinderella’s sisters-of-step were very excited to be

invited to the palace. They began to plan the expensive clothes they would

use to alter and enslave their natural body images to emulate an unrealistic

standard of feminine beauty. (It was especially unrealistic in their case,

as they were differently visaged enough to stop a dock.) Her mother-of-step

also planned to go to the ball, so Cinderella was working harder than a dog

(an appropriate if unfortunately speciesest metaphor).

Золушка

Жила-была молодая женщина по имени Золушка, чья природная мать умерла,

когда Золушка была еще ребенком. Несколько лет спустя ее отец женился на

вдове с двумя более взрослыми дочерьми. Мачеха Золушки обращалась с ней

очень жестоко, а сводные сестры заставляли ее трудиться до седьмого пота,

как будто она была их личным неоплачиваемым работником.

Однажды в дом прислали приглашение. Принц решил в честь эксплуатации

неимущего и маргинального крестьянства устроить бал-карнавал. Сводных сестер

Золушки очень взволновало это приглашение во дворец. Они стали обдумывать

дорогие наряды, для того чтобы изменить свой природный образ в подражание

реально не существующему стандарту женской красоты. (Это было особенно

нереально в их случае, так как они были столь нестандартной внешности, что

от их вида могли остановиться часы.) Ее мачеха тоже собиралась поехать на

бал, так что Золушке пришлось вертеться как белке в колесе (подходящая

метафора, но, к сожалению, некорректная по отношению к виду животных).

Jack and the Beanstalk

Once upon a time, on a little farm, there lived a boy named Jack. He lived

on farm with his mother, and they were very excluded from the normal circles

of economic activity. This cruel reality kept them in straits of direness,

until one day Jack’s mother told him to take the family cow into town and

sell it for as much as he could.

Never mind the thousands of gallons of milk they had stolen from her!

Never mind the hours of pleasure their animal companion had provided! And

forget about the manure they had appropriated for their garden! She was now

just another piece of property to them. Jack, who didn’t realize that

nonhuman animal have as many rights as human animals — perhaps even more —

did as his mother asked.

On his way to town, Jack met an old magic vegetarian, who warned Jack of

the dangers of eating beef and dairy products.

Джек и бобовое дерево

Давным-давно на маленькой ферме жил маленький мальчик по имени Джек. На

ферме он жил со своей мамой, и они были исключены из обычных сфер

экономической активности. Эта жестокая реальность постоянно держала их в

стесненных обстоятельствах, пока как-то однажды мать Джека не попросила его

отвести их корову в город и продать ее как можно дороже.

Забыты литры молока, которые они украли у нее! Забыты часы удовольствия,

которые доставляло им их верное животное! Забыт и навоз, которым они

удобряли свой сад! Теперь корова для них лишь часть их собственности. Джек,

который не понимал, что просто животные наделены столькими же правами, что и

животные-люди, — а может, и большим количеством прав, — сделал, как велела

ему мать. По пути в город он встретил старого волшебника-вегетерианца,

который рассказал Джеку об опасностях, с которыми можно столкнуться, если

есть говядину и молочные продукты.

Приведенные тексты не нуждаются в комментариях. Обратим внимание лишь на

несколько «политически корректных» исправлений привычных слов.

Слова Snow White и Белоснежна политически некорректны в обоих языках (и в

английском, и в русском), потому что имеют white и бело- и таким образом

внушают расистскую идею, что «белый» — это хорошо, положительно, а

«черный» — плохо, отрицательно.

Вместо привычного very poor [очень бедный] в описании Джека и его матери

читаем very excluded from the normal circles of economic activity [исключены

из сфер обычной экономической активности]. В другой сказке вместо very poor

приводится обычный политически корректный вариант — very economically

disadvantaged [экономически ущемленный].

Некрасивые сестры Золушки были differently visaged [нестандартной

внешности], а красивая Белоснежка описана по законам «недооценки» —

understatement: not at all unpleasant to look at [вовсе не неприятная на

вид]. И в корзине у Красной Шапочки, разумеется, не было политически

некорректных пирожков и масла. Это была a basket of fresh fruit and mineral

water [корзиночка с фруктами и минеральной водой] по вполне очевидным

причинам, которые Красная Шапочка не преминула объяснить бабушке:

Red Riding Hood entered the cottage and said: «Grandma, I have brought you

some fat-free, sodium-free snacks».

[Красная Шапочка вошла в дом и сказала: «Бабушка, я принесла тебе

обезжиренные гостинцы, не содержащие нитратов»].

Политическая корректность как направление развития языка вызывала много

вопросов, критики, сомнений. Бесспорно, что в живом языке все попытки

создать стилистически нейтральные «заповедники» разбиваются о способность

слов приобретать в новых условиях новые коннотации, часто негативные.

Политическая корректность языка направлена на то, чтобы оберегать права и

достоинства индивидуума, и поэтому нельзя допустить, чтобы она себя

дискредитировала крайностями или выродилась в свою противоположность, став

средством лакировки, завуалирования всякого рода человеческих проблем,

красивой упаковкой горького, грязного, гнилого продукта. Такого рода

обвинения в адрес политической корректности уже формулируются в общественной

и научной прессе. По словам С. С. Аверинцева, Умберто Эко считает

политическую корректность главным врагом толерантности сегодня.