СТРЕЛА  НТС

№3-К             Казачество            январь 2009г

Акция Народно Трудового Союза российских солидаристов

   НТС   проводит регулярную рассылку материалов по теме «Казачество» для его возрождения в формах соответствующих времени.

Владимир Нарежный

СИНЕРГОЗ-КОНЦЕПЦИЯ ВОЗРОЖДЕНИЯ КАЗАЧЕСТВА

Скажу сразу: лично я по своей родовой линии не имею никакого отношения к казачеству. Насколько знаю, ни со стороны отца, ни со стороны матери никто казаками не был. Тем не менее, я достаточно внимательно слежу за процессом возрождения казачества. Делаю это потому, что, профессионально работая в области территориального управления, анализируя общую ситуацию в стране и пытаясь определить, как можно и нужно преобразовывать Россию, и какая из российских институций более способна это сделать, только в казачестве вижу силу, которая может стать ведущей в деле нравственного, а вслед за этим и социального возрождения всего российского общества.

Такая уверенность проистекает от двух причин. Первая связана с тем, что, хотя я и не казак, но имею жизненную практику, которая очень похожа на казачество. Я был атаманом. Нет, не казачьим, конечно. И не уличным, хотя и повидал на своём веку немало и таковых, проведя всё своё детство на самарских окраинах и живя в таких районах города, куда по вечерам было заказано заходить чужакам (такой жизненный опыт, конечно, никакого отношения не имеет к истинному казачеству, о котором пойдёт далее речь, а вот ранние его стадии развития позволяет представить: в обоих случаях имеет место разбойно-полуразбойный вариант общественных отношений). Я был фермерским атаманом. Самым настоящим. Только назывался я не собственно атаманом, а президентом, ибо у фермеров существует свой профессиональный язык. Волею судьбы, я оказался первым президентом Ассоциации фермерских хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов Мордовии.

Полагаю, что фермерство и казачество близки друг другу по сути: та же вольность духа (особенно заметная на фоне полурабской забитости основной массы колхозников) и труд «на земле». Нет у фермеров, в отличие от казаков, только святой повинности – повседневной воинской обязанности, ибо нет такой необходимости: живут и трудятся фермеры вдали от мест, где существует потребность в ежедневно-еженощной защите своих земель, безопасность им обеспечивают другие, специализированные на этом силовые общественные структуры. Хотя как посмотреть: в лихие 1990-е годы, когда в стране пышным цветом расцвёл разного рода бандитизм, особенно пресловутый рэкет, по-русски – вымогательство, свивший свою липкую паутину и на фермерских просторах, и когда милиция с этой бедой либо не справлялась, либо просто не желала справляться, была у фермеров необходимость и в самозащите. По этому поводу можно сказать, что у казаков были внешние враги, а у фермеров в одночасье появились враги внутрироссийские (кстати, мне как фермерскому «атаману» приходилось в те «благословенные» времена решать и эту, непростую в организационном плане, задачу). Да, отсутствие повседневной воинской обязанности существенно отличает фермерство от казачества, но в остальном – всё едино. В общем, административный опыт служения в сфере фермерства позволяет мне понять многое из жизни казачества. К этому опыту мы ещё вернёмся.

Второй причиной, которая даёт мне уверенность в правильности делаемых мной выводов и предложений, является представление о жизни казачества, вытекающее из знания истории становления этого рода-племени, в том числе  из знания характера его функционирования в период перед разрушением, осуществлённом безбожной, агрессивной и в целом преступной властью большевиков. Мне, как и многим другим, не имеющим прямого отношения к казачеству людям, известно, что, начинаясь хаосно в организационном плане и без малейших признаков какой-либо нравственности – таковы исторические реалии – казачество постепенно превращалось и, в конце-концов, в действительности превратилось в хорошо организованное и высоконравственное общество¹.

Такого рода метаморфоза случилась, полагаю, во многом в силу наличия внешних обстоятельств казачьего бытия: располагаясь на окраинах России и находясь в постоянной опасности, исходящей со стороны чрезвычайно агрессивных соседей, казачество вынуждено было либо хорошо организоваться, либо нести большие потери во всём – и в людях, и в хозяйственно-материальном отношении. Казачество не могло дойти до такого состояния без формирования в массах своего населения высокой нравственности-духовности, которое только одно и могло создать поистине народное единство, характеризовавшееся в том числе высокой обороноспособностью, основанной на императивах воинского долга в военное время, чему свидетельством является огромное множество среди казаков-участников первой мировой войны георгиевских кавалеров, и истинного братства в повседневной жизни. Последнее, естественно, могло иногда в силу чисто бытовых обстоятельств нарушаться – жизнь есть жизнь, она сложна в деталях². Однако в главном, в принципиальном плане, в среде казачества господствовала оздоровляющая общество психология православной соборности.

В гражданскую войну, развязанную большевиками-ленинцами после октябрьского переворота 1917 года, на юге страны столкнулись две, прямо противоположные в нравственном отношении силы – безбожный большевизм, провозгласивший бредовую идею мирового братства пролетариата во имя строительства сначала в одной, отдельно взятой стране, а затем и во всём мире коммунизма, и высоконравственное казачество, стоявшее – в духе вековых традиций русского народа – за Веру, Царя и Отечество. Вот почему с таким неистовством, параноидальной жестокостью обрушились большевики во главе с Лениным, а затем и Сталиным, на казачество как класс, как явление, абсолютно им чуждое и враждебное. И не успокоились до тех пор, пока казачество не было истреблено ими полностью, под корень: большая часть казаков была загублена на месте, остатки выселены из мест своего исторического проживания, разосланы по зонам ГУЛАГа, в северные районы страны и в Среднюю Азию. И вот только в последние полтора десятилетия казачество получило возможность к возрождению.

В связи с этим попутно (хотя это чрезвычайно важно само по себе) выскажу своё соображение по довольно часто дискутируемым вопросам: кто – белые или красные – более повинны в массовых истреблениях друг друга, имевших место в период гражданской войны 1918 – 1920 годов? и кто первым начал? По этому поводу часто приходится слышать такое мнение, что, мол, «хороши» – и те, и другие, ибо с обеих сторон проявлялось много жестокости; а в том, кто первым начал, нам сегодня невозможно разобраться. Думаю, что это далеко не так. Ответы на поставленные вопросы скрыты в понимании мотивов поведения сторон рассматриваемого конфликта. Мотивы же можно разглядеть, если посмотреть на цели, которые ставили противоборствующие институции. Белые, стоявшие за сохранение российских традиций (борьба за Веру, Царя и Отечество), априори выступали в качестве стороны обороняющейся. Красные же, в противовес этому, ломая старые, кажущиеся им отжившими устои общества, и занимая в итоге активную позицию борцов за светлое коммунистическое будущее, были стороной наступающей, агрессивной. Отсюда очевидно вытекает: первыми, безусловно, начали красные. И они же проявили первыми силу (закономерно вылившуюся в дальнейшем в крайне выраженную жестокость). Иначе они не могли бы ничего добиться, так как белые (в том числе большая часть казачества) не хотели предлагаемого им «светлого будущего» и решительно отвергали навязываемые им большевиками правила общежития.

Не буду специально анализировать процесс возрождения казачества. Такого рода анализ уже сделан другими людьми, хорошо знающими казачество изнутри, которые в большинстве случаев и сами являются истинными казаками. Я обопрусь на этот анализ и попробую дать своё видение способов решения имеющихся в этом деле проблем. Мои усилия будут базироваться как на имеющемся у меня многолетнем опыте территориального управления (общественного и административного, осуществлявшегося в качестве, как уже выше сказано, Президента Ассоциации фермерских хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов Мордовии, а также в должности Вице-президента этой республики) и работы в сферах производственной, коммерческой и научно-практической деятельности, но и на фундаменте теории территориального управления. В том числе с использованием достижений развиваемой мной геокибернетики, основанием которой являются принципы солидаризма, гармонии авторитарного управления и общественного самоуправления, синергетики анализа и синтеза географической действительности, позволяющей вырабатывать эффективные управленческие решения. В последнем случае используемая автором методология включает в себя применение оригинального технологического приёма – создания и реализации синергоз-проектов (на предварительной стадии – синергоз-концепций; кстати, слово синергоз, как и синергия, произносится с ударением на последнем слоге), предусматривающих решение сложных проблем, имеющих место в стране, на любой её территории и/или в любой части общества, путём использования специального инструментария³.

Подготовка предлагаемой синергоз-концепции возрождения казачества осуществлена на основе анализа ситуации в данной сфере, результаты которого представлены редакцией Общеказачьего журнала «Станица» в передовице «Казачество сегодня» последнего его номера (выпуск № 51, август 2008 г.), размещённого на сайте Некоммерческого партнёрства «Историко-культурное наследие Кубани» по адресу www.gipanis.ru.

Анализ этот начинается с весьма печальной констатации положения дел в области возрождения русского казачества: в передовице, в самом её начале, говорится, что «работа с казачьим движением давно и очевидно в тупике». В «утешение» этому, скажу, что и положение дел в российском фермерстве не лучше. Похоже, получается традиционно: говорится – одно, а делается – иное. Руководители страны и разные политические силы, на словах ратующие за народ, за улучшение его жизни, клятвенно уверяющие во всемерной помощи и поддержке инициатив снизу, на деле – если не явно противодействуют становлению двух этих, чрезвычайно важных форм организации общества, как и в целом системы местного – административного муниципального и территориального общественного – самоуправления, то, очевидно, не оказывают какую-либо действенную помощь в этом деле. Как и в фермерском движении, возрождение казачества начиналось некогда с помпой, а затем под разными предлогами официально-полуофициально, или вообще «тихим сапом», было сведено на нет (в смысле активного административного участия в становлении этих форм). У сáмого высокого начальства, которое явно хочет (оно ведь отвечает за результат своей деятельности персонально), чтобы эти силы развивались, руки как-то не доходят до них. А у сильно коррумпированного чиновничества (которое фактически ни за что не отвечает, ибо действенного механизма оценки эффективности их деятельности не существует) эти институции, столь самостоятельные, независимые от бюрократии, тем самым ничего, кроме раздражения, у них не вызывающие, есть самая настоящая кость в горле. Какая же тут может быть эффективная административная помощь?

Возрождение России через возрождение казачества (как и через становление фермерства) есть рост снизу. Но такое может произойти относительно быстро только в том случае, если данный процесс будет поддерживаться сверху. Как и положено для нормального процесса интродукции любого «растения». Действие обеих этих сил – и инициативы снизу, и регулирования сверху, есть две неотделимо друг от друга существующие и взаимодополняющие составные части любого управленческого явления. Инициатива снизу не может существовать и развиваться сама по себе, она может таким образом только зародиться. Без поддержки сверху, притом – особенно в условиях российской действительности – с самого Верха (если речь идёт о серьёзном, странового уровня народном предложении), любая инициатива снизу обречена на постепенное, а то и быстрое, умирание⁴.

Справедливости ради, следует сказать, что и здесь, в целом в безрадостной картине, имеются определённые исключения. Так, в названной передовице отмечается, что чиновники отдела по работе с казачеством Министерства регионального развития РФ, в большинстве своём имеющие прямое отношение к казачеству, а потому искренне радеющие за его возрождение, кое-что смогли сделать, в частности разработать и внести в Правительство несколько проектов документов. Как отмечается в выше названной передовице, эти документы не были, как бы хотелось, совершенны, но, тем не менее, их принятие способствовало определённому движению по пути возрождения казачества; хотя не всегда: зачастую «принимаемые властями документы не только не вносили ясности в вопросы его [казачества] правового статуса, перспектив воссоздания дееспособных казачьих общин, сохранения и развития казачьей культуры — наоборот, ещё больше их запутывали». Кроме того, как я понял из контекста передовицы, большинство из этих документов оказались мёртворождёнными, ибо их реализация фактически блокировалась другими чиновниками, равнодушными к судьбам казачества.

Чрезвычайно важной для дела возрождения казачества могла бы стать деятельность Администрации Президента РФ. Однако та оказалась весьма пассивной в данной области, причём, активность эта всё время снижалась. Последнее выражалось хотя бы в том, что первоначально созданное в структуре этой Администрации Главное управление казачьих войск, уже на ранних этапах своего существования было преобразовано в просто Управление по делам казачества, которое затем было вовсе ликвидировано и заменено аппаратом советника по делам казачества. Положение усугублялось ещё и тем, что работавшие этими советниками люди, как правило, не понимали сущности и назначения казачества и, как следствие, не только не способствовали его становлению, а, наоборот, фактически больше тормозили этот процесс. Накануне написания анализируемой статьи «Казачество сегодня» советником был отставной генерал, недавно трагически погибший Г. Трошев, который видел в казачестве не самостоятельную общественную силу, способную возродить былую славу России на её стратегически важных окраинах, а некую вспомогательную структуру оборонного ведомства, притом не понятно для какой цели существующую.

Непонимание сути казачества военными людьми (до Г. Трошева советниками Президента РФ были также военные – Г. Дейнекин, и ещё ранее – В. Семёнов) вполне, думается, объяснимо. С их позиций, казачество не особенно-то и нужно для укрепления обороны страны, для этого других сил и родов войск хватает. И здесь они, вроде бы, правы. Но именно лишь вроде бы. На самом деле, уверен, – совершенно не правы. А не правы потому, что главной особенностью казачества является не просто наличие функции по обороне окраин государства (это, действительно, могут с успехом делать погранвойска, разного рода спецвойска типа горных бригад и просто расположенные в приграничных районах регулярные армейские части, как это имеет место сейчас), а выполнение этой функции казачеством на высочайшем качественном уровне, что обеспечивается воспитанием казаков воинами, как говорится, с младых ногтей. В том числе, используя казаков для пополнения основного контингента не только выше перечисленных регулярных армейских подразделений, расположенных на окраинах страны, но также – подчёркиваю это – всей российской армии. Не воспользоваться предоставляемой казачеством системой воспитания молодых воинов недальновидно и, по большому счёту, даже преступно. Особенно это становится понятным, если вспомнить, что призыв в армию в стране идёт с большими трудностями, как в количественном, так и качественном отношении. А здесь – нате вот вам человеческий суперматериал для пополнения российской армии. И оказывается, что это нашей армии совсем не нужно. В общем, такое отношение, по меньшей мере, как я уже сказал, является глупостью.

Есть ещё одна причина, которая, вполне возможно, играет определяющую роль в формировании пассивного отношения чиновников из Администрации Президента РФ к процессу возрождения казачества (о ней вскользь говорится и в выше названной передовице). Это – боязнь вызвать раздражение ряда народов, проживающих в традиционных местах распространения казачества, прежде всего имеется в виду Северный Кавказ, или, ещё точнее, Чечня и соседние с ней беспокойные Дагестан и Ингушетия. По этому поводу следует сказать следующее. Такого рода опасения не только абсолютно беспочвенны, но просто ошибочны. И вот почему.

О таком моём выводе говорит вся история заселения казаками приграничных территорий, в том числе того же Северного Кавказа (по этому вопросу см., например, в книге: Россия и Северный Кавказ: история и современность. – М.: Академический проект, 2006. – 464 с.). Казачество всегда и всюду выполняло только сугубо оборонительную функцию. А потому может быть опасной и нежелательной лишь для агрессивных соседей. Своим существованием казачество способствует стабилизации обстановки в регионе своего местопребывания. Это прекрасно понимают мирные жители этих, названных выше, республик. И они, данные жители, не афишируя, по понятным причинам, этого своего отношения, хотели бы иметь рядом силу, не только для них абсолютно безопасную, но, наоборот, готовую всегда – практически молниеносно в случае необходимости – прийти им на помощь в противостоянии разным экстремистам. В том числе наиболее беспокойным представителям своего рода-племени, от действий которых страдает само это мирное население (достаточно напомнить о терроре, развязанном этими отщепенцами против администрации и милиции, состоящих из представителей этих же национальностей). Так что, ориентировка на возможную негативную реакцию национальных республик на процесс возрождения казачества есть самая настоящая перестраховка: чрезмерно осторожное по данной причине отношение чиновников из Администрации Президента РФ к казачеству – очевидно ошибочно.

В целом, реально оценивая создавшееся положение в деле становления казачества, можно сказать, что благословение первого лица государства – Президента России, имеется, но нет режима наибольшего благоприятствования для осуществления этой деятельности, который создаётся именно чиновниками, выполняющими политическое решение высшего руководства страны.

Ещё одним камнем, притом огромным, на пути становления казачества (на него также особое внимание обращает Редакция журнала «Станица») является… низкая профессиональная компетентность казачьих руководителей, деятельность которых порой не только не направлена на укрепление казачества, но, наоборот, наносит вред этому процессу. В передовице ничего не говорится о причинах такого рода сбоев, в ней лишь констатируется сам факт и приводится ряд примеров этого неприятного явления. Я же, опираясь на имеющийся у меня опыт, полагаю, что это связано, скорее всего, с несовершенством механизма формирования атаманского корпуса. В том числе, возможно, с чрезмерным вмешательством в данный процесс чиновников, как регионального уровня, так и из центрального аппарата управления. Такое вмешательство связано с желанием чиновников поставить под свой контроль всё и вся, особенно сложные в управлении коллективы, не всегда и не во всём понятные в функциональном отношении, а потому кажущиеся опасными (последнее стимулирует особое  усердие чиновников в деле кадровых назначений).

В качестве примера того, как это бывает в реальности, расскажу о своём назначении на должность «атамана» в Ассоциации фермерских хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов Мордовии (АККОМ). Происходило это, как уже сказано, в 1991 году, на заре становления фермерства в стране. Время ничего в характере кадровых назначений в лучшую сторону не изменило. Да и не могло изменить. Возможно, даже ещё более данный характер усугубило. И тогда, и сегодня этот процесс является особо значимым, так как от того, кто будет у руля фермерского коллектива (как и в случае с казачьим коллективом), зависит не только общий характер руководства им, но и – в первую очередь – решение всех частных вопросов, в том числе в личных целях (последнее для многих – если не для большинства – чиновников является интересом, определяющим весь смысл их нахождения на своих должностях).

Собрание фермеров проходило ещё при власти коммунистов, которые, как хорошо известно, стремились распространить партийное влияние на всё. Учитывая особую значимость фигуры руководителя республиканского фермерского коллектива, реском КПСС обязал Министра сельского хозяйства республики взять под особый контроль данные выборы. Для исполнения столь ответственного распоряжения Министр лично присутствовал на собрании фермеров, притом – что беспрецедентно для чиновника такого уровня – пробыл на фермерском собрании (по-казачьи – на казацком круге) с самого его начала, которое состоялось в одиннадцать часов по полудни, до его окончания, случившееся в половине шестого вечера (обеденный перерыв прошёл влёт, составив всего полчаса). В задачу высокопоставленного чиновника входило проведение в руководители своего ставленника. Вот между этим партийным функционером и мной и развернулась основная борьба (после того, как взяли самоотвод двое претендентов с заведомо малыми шансами на успех).

Однако фермеры – особенно первопроходцы – были независимой силой: они к тому времени уже почувствовали вкус свободы предпринимательства. Тем более, что «на кону стояли» реальные и очень большие деньги, а также множество сельхозтехники – тракторов, сеялок-веялок, комбайнов и автомашин (выделенных по лимиту Правительства РСФСР в рамках так называемого «силаевского миллиарда»), распределение и – особенно – график поступления которых во многом зависели от действий руководителя Ассоциации. Часть фермеров стремилась добиться принятия варианта, по которому поступающие в АККОМ деньги делились бы поровну и сразу по приходу, другие ратовали за создание общего фонда, который позволил бы фермерам основательно развиваться. В общем, интересы у членов фермерского собрания были самые разные, даже прямо противоположные.

Я, как и мой основной конкурент, выступил с программным заявлением. В нём была предложена многоплановая программа деятельности Ассоциации, направленная на постепенное устойчивое развитие фермерства в республике. Многие мои предложения были на ту пору поистине новаторскими (это они сегодня представляются большинству специалистов само собой разумеющимися, а тогда ещё были далеко не для всех очевидными). Первостепенное внимание предлагалось уделить развитию базы переработки и хранения сельскохозяйственной продукции, а также реализации её в свежем и переработанном виде, в том числе путём создания коллективных фермерских магазинов и ярмарок в населённых пунктах, прежде всего, конечно, в наиболее крупных, а также вдоль автотрасс и на площадях при железнодорожных станциях. Предполагалось создание своей мобильной базы ремонта и обслуживания техники. Повышенное внимание было уделено защите фермерских хозяйств от бандитов-рэкетиров, в том числе путём создания отрядов самообороны быстрого реагирования (эта мразь уже в наглую орудовала в вотчинах фермеров и не получала практически никакого противодействия со стороны органов правоохраны; фермеры, как и кооператоры, держатели коммерческих магазинов и киосков, воспринимались тогда большинством советского общества как элемент, который «достоин» такого отношения со стороны рэкетиров; общество – и её неотъемлемая часть – правоохранительная система, руководствовалось практически тем же лозунгом, с которым рэкетиры шли «в народ», а именно: делиться надо!).

Мой конкурент на выборную должность ничего вразумительного и конкретного фактически не предложил.

Выборы президента Ассоциации вылились в настоящую – можно сказать, эпохальную – битву. На собрании бушевали нешуточные страсти. И видимые: фермеры не только выступали с трибуны, агитируя «с пеной у рта» каждый за своего кандидата, но и спорили друг с другом на местах, ругались, кричали друг на друга, правда, в рукопашную перепалка так и не перешла, хотя предпосылки для этого были. И подспудно: шла активная кулуарная борьба. Так, например, один из руководителей районной ассоциации фермеров (не буду называть его фамилию, его сегодня уже нет с нами) усиленно втихаря выторговывал у Министра лично для себя автомобиль из фондов Министерства (время, напомню, было такое, что всё можно было приобрести только из каких-либо фондов и по каким-нибудь лимитам), и, лишь получив твёрдый отказ, проголосовал за меня сам и дал знак фермерам из своего района сделать то же самое (он потом мне, или при мне, сам об этом своём предательстве неоднократно рассказывал, сопровождая свой рассказ смехом; кстати, – вполне, похоже, искренним, ибо не понимал всю низость своего поступка; такова была психология советского человека; а, может быть, делал вид, что не понимает, шутливой формой лишь прикрывая стыд за свой неказистый поступок: мы были не просто знакомыми, а друзьями). Надо сказать, что в этом эпизоде Министр, пожадничав, допустил стратегическую ошибку. В ином случае результаты голосования, очень даже возможно, были бы не в мою пользу.

Последнее – действие Министра в эпизоде с «деловым» предложением руководителя районной ассоциации фермеров, которое могло определить – и, действительно, во многом определило – исход столь сложных и важных дебатов, является чрезвычайно важным в понимании механизма кадровых назначений-выборов. Тогда эта сделка не состоялась, и результат оказался не в пользу Министра. Сегодня же данный приём используется вовсю: продаётся и покупается всё и все. В том числе и выборные должности. Я ни в коем случае не хочу сказать, что это имеет место всегда и всюду, но то, что такое вполне вероятно, – однозначно. К сожалению, и на выборах казачьих атаманов. И это, действительно, – самая настоящая беда для казачьего движения! Справиться с ней можно только одним способом, а именно формированием высоконравственного общества, в нашем случае – представленного фермерами и казаками.

Рассказанное демонстрирует очевидный факт: при соблюдении активной позиции можно добиться выборов нужных руководителей на общих фермерских собраниях (как и атаманов на казацких кругах), даже противодействуя мощному административному давлению извне.

Чего, похоже, казакам по каким-то причинам сделать пока не удаётся.

Помимо причин, названных в обозначенной выше передовице и интерпретация которых мной только что дана, есть и иные причины, не названные редакцией журнала «Станица», но имеющие не меньшее, а, пожалуй, даже большее, значение в деле становления казачества. Одна из таких, не названных казачьим журналом причин как раз во многом и обусловливает системный сбой в рассматриваемом процессе. В качестве такой, методологической по своему практическому значению, причины выступают недостатки в самоорганизации казачества. Конечно, самоорганизация затруднительна, если в ней не выступают активно – в качестве локомотива – руководители общества, но многое зависит и от позиции в данном деле рядовых его членов. Если они, рядовые казаки, сплотятся в едином порыве для достижения определённой цели, то никакие препятствия, в том числе и саботаж со стороны родного начальства, не устоит от этого давления. При этом надо учитывать тот факт, что выбираемые казацким кругом атаманы, как правило, – свои люди, выдвиженцы из местных казаков, и идти против течения, против желания своего народа, они – в большинстве своём – просто не посмеют. Какими бы коврижками их ни соблазняли чиновники, местные и московские. Одиозных же руководителей, очевидно пасующих перед неправедной деятельностью регионального и федерального начальства, надо стремиться переизбрать. Для чего необходимо создать в казацком Регламенте соответствующий действенный механизм административного самоочищения (данный вопрос далеко не прост, как может показаться с первого взгляда; он, в силу своего огромного значения и сложности, нуждается в специальном рассмотрении).

Редакция журнала «Станица» сетует, что «нет у Министерства [регионального развития] официально функций по выработке и правовому регулированию государственной политики в отношении казачества (они были в своё время — у упраздненных ГУКВ и УВК Администрации Президента!)» и сообщает, что «атаманы войсковых казачьих обществ недавно в письме ещё на имя В. Путина инициировали вопрос о расширении полномочий Министерства регионального развития, в составе которого находится отдел по работе с казачеством. Небольшой по численности, но состоящий из потомков казаков, переживающих за дело, честно пытавшихся отрабатывать (в рамках возможного) не только то, что им положено по функциям министерства, но и более того. Вот кому бы больше полномочий! …». Ну так что ж? Будем ждать, когда эти полномочия появятся? Ситуация, как видим, изменяется в такую сторону, что не скоро мы дождёмся придания данных функций-полномочий Министерству. А почему бы не разработать проекты нужных документов самим, самому казачеству, заинтересованному в этом, как говорится, кровно, во всяком случае – гораздо больше всех чиновников вместе взятых? А потом через тот же отдел по делам казачества Минрегиона РФ передать эти проекты документов в Правительство на утверждение. В названной выше передовице ведь называются документы, которые этим отделом разработаны и проведены через Правительство. И это – несмотря на отсутствие, как сказано в первой из приведённых в данном абзаце цитат, официально функций по выработке и правовому регулированию госполитики в отношении казачества. Но… Бог с ней, с официальностью. В условиях российской действительности, когда всюду зачастую действуют не законы, а традиции и пробивная кулуарная сила с «кумовскими» возможностями, целесообразно идти напролом, активно проявляя инициативу.

На мой взгляд, главная загвоздка в создании механизма самоорганизации казаков заключается в плохом видении ими основных направлений движения, которые привели бы к цели – гарантированному становлению казачества как явления, в непонимании стратегических задач, которые необходимо решать и решить в отдалённой и ближайшей перспективе, в неведении по поводу конкретных способов деятельности. Это – альфа и омега, начало и конец всей эпопеи возрождения казачества. Притом, не только восстановления материально-нравственных устоев казачества до уровня, имевшего место в момент его ухода во временное небытие по вине ленинско-сталинского геноцида-этноцида. Важно также ориентироваться на становление казачества с учётом современных условий формирования общественных отношений, ибо очевидно, что, не случись искусственного перерыва в его развитии, оно неизбежно вобрало бы достижения общественно-политического прогресса, созданные человечеством в этот период. И даже более того, надо сделать всё возможное для того, чтобы процесс возрождения осуществлялся в том числе на базе тех принципов, которые пока ещё вовсе не задействованы в практике организации общества. В последнем случае я имею в виду, в первую очередь, правила общежития, диктуемые идеологией солидаризма как органического мировоззрения и особого типа общественно-экономической формации, а также достижения современной науки, прежде всего геокибернетики как теории и практики синергетического территориального управления с использованием компьютерных – конкретно, геоинформационных – технологий выработки управленческих решений. Вот об этом сейчас и поговорим. Как и диктует жанр научно-практической концепции, – в варианте самого общего, принципиального изложения.

Приступая к решению поставленной задачи – изложению основных положений концепции возрождения казачества на рассматриваемой здесь инновационной основе, необходимо сразу оговорить следующее: сложность темы и новаторство механизмов анализа и синтеза представлений обусловливают необходимость использования достаточно сложных общенаучных концептуальных положений, нового научно-понятийного аппарата и разнообразного арсенала методов геокибернетики (это неизбежно, как бы я ни стремился изложить свои мысли предельно просто и доходчиво для всех слоёв казачества). Поэтому, дабы не повторяться и не делать ссылки на эти новаторские элементы, рекомендую – в целях теоретического самообразования – обратиться к работам, представленным на сайте НТС в разделах «Солидаризм (Национальная идея России)» и «Территориальное управление. Геокибернетика» (а также в иных его разделах). В этой связи хотелось бы сделать ещё такое, общего значения, замечание: сложная задача (а задача возрождения казачества именно таковой является) не может быть решена очень уж просто (как, наверное, многим из нас хотелось бы), а потому надо быть готовыми к достаточно напряжённому умственному труду, дабы понять суть здесь предлагаемого.

Синергетическая концепция планирования перспектив развития общества (проектирования географической действительности), включая планирование становления казачества (разработку синергоз-проектов, в том числе синергоз-концепций возрождения казачества), предусматривает равно повышенное внимание к регулируемому объекту, к совершенствуемому субъекту (системе управления) и к технологии подготовки и принятия управленческих решений. Если с этих позиций посмотреть на содержание передовицы в журнале «Станица», то видно, что его Редакция основное внимание в анализе положения дел в процессе становления казачества уделила состоянию дел в субъектной сфере, и прежде всего порядку управления казачеством  на федеральном и региональном уровнях. Объектная же составляющая, то есть реальный процесс, протекающий в казачьем коллективе в целом, в данном анализе представлена крайне однобоко: внимание уделено только военно-оборонной деятельности казаков, которая, хоть и является главной составной функциональной частью казачества, но далеко не единственной. В этом случае становится непонятной многоплановая сущность казачества. В том числе это не совсем ясно достаточно далёким от реальной жизни казаков казачьим чиновникам (наличие у последних казачьих корней ещё само по себе не позволяет им проникнуть в глубь реальных проблем казачества; поэтому нисколько не удивительны и недостатки в подготовленных отделом по делам казачества Минрегиона РФ документах и сбои в деятельности советников по делам казачества Администрации Президента РФ). Как следствие всего этого, российское общество в целом не понимает практическую значимость возрождения казачества для возрождения всего общества. Множество частных недостатков в управлении этим сложным социально-политическим явлением, вытекающих из однобокости понимая проблем казачества, делает сбои в процессе его возрождения системными.

В объектной части рассматриваемой проблемы, то есть в реалиях функционирования казачества, особое значение имеет система подготовки кадров, понимаемая в самом расширительном варианте, то есть как всеобъемлющая система воспитания людей, их просвещения во всех областях человеческой деятельности и формирования высокого профессионализма на базе качественного – широкого и глубокого – образования. Такой системы подготовки кадров в настоящее время в стране не существует. Создать её проще именно в казачьем обществе как обществе, стремящемся к самосовершенствованию (тогда как того же сказать про всё российское общество, к сожалению, пока нельзя: россияне в массе своей сегодня стремятся больше к материальному самообогащению). Понятие и принципы системы подготовки кадров на базе так называемой солидаристической ВПО-концепции, главной особенностью которой является приоритет духовно-нравственного воспитания молодого поколения россиян с элементами разностороннего просвещения и с последующей концентрированной образовательной подготовкой, рассматриваются в авторской работе «Синергетика обеспечения качества населения: солидаристическая ВПО-концепция подготовки кадров», размещённой на сайте НТС в разделе «Народонаселение: воспроизводство и качество».

Как элемент высокой нравственности казачества должна стать эффективная система действенного социального обеспечения населения, которую можно – и нужно – создать именно в казачьем обществе, опять же, как в обществе, очевидно стремящемуся к самосовершенствованию. Тогда как в российском обществе в целом сегодня деятельность в данном направлении даёт явные сбои, несмотря на все усилия, предпринимаемые руководством страны. Возможный вариант такой эффективной системы социальных гарантий предложен автором в брошюре «Лекарство от бедности, или финансовый сад как альтернатива существующей системе социальных гарантий», также представленной на сайте НТС (в разделе «Солидаризм (Национальная идея России)»).

Необходимо возродить некогда существовавший в русском казачестве (как и в России в целом) институт обществ взаимного кредита, одной из самых практически значимых форм которых является социальная ипотека – внебанковская система финансирования жилищного строительства. О ней сказано в ещё одной брошюре автора «Национальная идея – МСУ» (так она названа на сайте НТС, где её можно найти в подразделе «Муниципальное управление» раздела «Территориальное управление. Геокибернетика»).

В субъектной части проблемы становления казачества определяющее значение имеет становление системы местного административного и территориального общественного самоуправления, в первую очередь формирование системы самофинансирования казачьих обществ. В этой связи целесообразно подготовить законопроект, в котором предусмотреть создание экспериментального налогообложения с нормальными, действующими во многих цивилизованных обществах (но, к сожалению, не в России) нормативами отчислений в местные бюджеты с сумм собираемых на местах налогов. Только в этом случае будет создана финансовая база для обеспечения устойчивого развития казачьих обществ.

И, наконец, в области технологии принятия управленческих решений необходимо создать современную систему автоматизированного управления казачеством в целом и отдельными казачьими обществами. Данному вопросу посвящено несколько авторских работ, размещённых на сайте НТС в подразделе «Общие вопросы геокибернетики» раздела «Территориальное управление. Геокибернетика».

Обобщая всё сказанное в настоящей синергоз-концепции, следует ещё раз констатировать, что казачество, действительно, стремится к возрождению былых основ своего бытия. И если руководство страны не осознает этого в полной мере и не поддержит данное движение самым активным образом, то тем самым будет упущена возможность достаточно быстрого и эффективного возрождения страны в целом. То, что сегодня имеет место в деле участия в данном процессе государства в целом и высшего его эшелона власти в частности, можно назвать, по меньшей мере, пассивным, а по большому счёту, – просто ошибочным, возможно, даже преступным по отношению ко всему российскому обществу, стремящемуся – это очевидно – также к возрождению. Рядовым же казакам необходимо усвоить очевидную, в общем-то, и хорошо известную мысль, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Если сами казаки не поднимутся всем миром и не выступят единым фронтом в борьбе за своё будущее, то никто за них это не сделает, никакой царь-батюшка и никакой соседский добрый дядя или дядюшка.

------------

¹ Такая ситуация не является уникальной. Подобные метаморфозы совершали и другие общества. Например, то же австралийское, где первоначально каторжный контингент переселенцев превратился в сегодняшнее общество, которое может служить примером для многих других, имеющих куда более приличные исторические корни.

² Наподобие тех коллизий, которые блестяще описаны Фёдором Дмитриевичем Крюковым в его романе «Тихий Дон», так беззастенчиво украденном «великим советским писателем» М. А. Шолоховым с подачи такого же «великого» «отца народов» И. В. Сталина (факт данного воровства отметил ещё в 1960-е годы А. И. Солженицын, в дальнейшем многие исследователи это подтвердили, а своего апогея разоблачение вора-писателя достигло в последние годы в глубоко обоснованных исследованиях Д. М. Калихмана; размещённых, кстати, на сайте НТС).

Пользуясь случаем, хотелось бы выразить пожелание, чтобы уже в ближайшее время данный роман был бы опубликован под истинным авторством. Наш сайт готов разместить на своих страницах данную книгу в изложении настоящего автора – Фёдора Крюкова. В бумажном варианте эту книгу, на мой взгляд, должно опубликовать Издательство «Посев», ибо никакое другое Издательство не имеет на это больше прав (учитывая общие его заслуги в деле поддержки диссидентской литературы в советские годы; и было бы правильно, если бы наше союзное Издательство проявило себя аналогично ещё и в деле восстановления поруганной советской властью справедливости). Для восстановления первородности романа целесообразно провести обоснованную реконструкцию текста, избавив его от конъюнктурных советских наслоений. Как только такая работа будет проведена, наш сайт проинформирует своих клиентов.

³Теоретическое обоснование необходимости и методические аспекты использования данного инструментария рассмотрены в работе автора «Синергоз как способ принятия эффективных решений и синергоз-проекты как инструмент анализа и синтеза геоситуаций», опубликованной на сайте НТС. Основные вопросы геокибернетики как науки раскрываются в ряде работ, размещённых также на нашем сайте.

⁴Как, впрочем, и наоборот: если распоряжение, исходящее сверху, в том числе с самого Верха, не будет понято и принято низами, народом, то оно также обречено на угасание. Как, например, – это хорошо известно из истории нашего государства – угасли многие инициативы Императора Петра I по преобразованию России. Угасли именно по причине отсутствия у народа (и даже у ближайших сподвижников царя) понимания важности этих инициатив. В этом заключалась главная трагедия Петра Великого. Он, кстати, сам хорошо понимал трагичность момента и пытался исправить ситуацию, но было уже поздно, ему элементарно не хватило времени на эту работу. Со смертью же реформатора её выполнить было уже некому.

От редактора:

- Вы можете читать наши материалы на сайте

http://nts-rs.narod.ru/kaz.htm  ;

- Если в вашем окружении есть люди заинтересованные в возрождении

казачества и ему симпатизирующие,  то   переадресуйте

им нашу «Стрелу», посоветовав на нее подписаться (подписка бесплатная),

для чего перейдите по ссылке

 http://subscribe.ru/catalog/state.politics.kazachestvo/ ;

 - На другие наши рассылки можно подписаться, перейдя по ссылке

http://subscribe.ru/author/41635 .