Стрела НТС №126  от 9.06.2012г.

В защиту гонимой Церкви.

Манифест российского христианского демократа.

Сложно не заметить, что в последнее время весьма усилились нападки на РПЦ.

Собственно, я не любитель двойных названий и озаглавить так данную статью меня подвиг широко обсуждаемый (в узких кругах) опус А.Г. Невзорова, опубликованный в  МК 24 апреля под заголовком «Церковь без будущего. Манифест русского атеиста».

Ну что же: манифестом на манифест. Хотя, справедливости ради, замечу, что ничего, соответствующего структуре манифеста, в статье Александра Глебовича я не обнаружил. Зато все фобии этого любителя гуигнгнмов – коней, обладающих, по мнению героя Джонатана Свифта Гулливера интеллектом и добрыми нравами – в «манифесте» Невзорова присутствуют.

В основном продукт ума бывшего ведущего «600 секунд» – есть такой злобный «наезд» на христианскую веру и православную церковь, что к первой шестерке, с которой навек ассоциируется Невзоров, впору добавить еще две.

Если же по существу, то началось все с панк-молебна, учиненного группой «Пусси Райот» в Храме Христа Спасителя в Москве, затем скандал стал расширяться.

Все представлено, как жуткий гнет и мракобесные репрессии в отношении практически невиновных девиц, спевших песню против Путина и сервилизма РПЦ, как возмущение «либеральной общественности» и этим духовным прессингом, и материальными аспектами жизни РПЦ. Тут вспомнили и беспошлинную торговлю табаком и спиртным в 90-е годы, и дорогие часы и авто Патриарха, и его судебную тяжбу с бывшим министром Шевченко за квартиру в «доме на набережной».

Создается впечатление, что «либералы» мертвой хваткой вцепились в наиболее авторитетную и массовую традиционалистскую общественную организацию в современной России. Можно уже говорить, об идеологической и политической кампании против РПЦ.

Давайте разберемся, насколько случайна эта кампания? Если она не случайна, то, кто ее инициировал и подогревает? Чем она вызвана?  И, наконец, в чем ее цель?

Предварительно два анекдота.

Первый:

«На арене цирка кошка и собака, говорящая, как человек. Один  зритель  другому:

- Ты думаешь, это собака? Нет, это кошка – чревовещатель».           

В нем зафиксирована слабость теории заговора.

Второй:

«Учительница спрашивает семиклассников, кем они хотят стать. Кто-то хочет быть бизнесменом, кто-то политиком, девочка Кристина мечтает стать пресс-секретарем и т.д. Только Вовочка решил быть сексопатологом.

Это почему? - удивляется Марья Ивановна.

Вон видите, за окном две девушки едят эскимо, – отвечает Вовочка – одна лижет, другая сосет. И кто из них замужем?

Слегка покрасневшая Марья Ивановна отвечает, что вероятно та, которая сосет.

Нет, Марья Ивановна, –  говорит Вовочка – Замужем та, у которой обручальное кольцо. А таких, как вы, я буду лечить».

Второй анекдоте высмеивает нашу неспособность сосредоточиться на сущностных и очевидных деталях, и, напротив, демонстрирует привычку обманываться. Особенно, если этот обман повсеместно преподносится, как истина в последней инстанции.

Итак, информационная атака на РПЦ началась с ареста певичек «Пусси Райот».

Сама панк-группа до акции в ХХС выступила в Москве на Лобном месте с песенкой, где так же стебалась над ВВП. Тогда их задержали, отвели в отделение полиции, но вскоре отпустили. Кстати, они так же спокойно ушли после панк-молебна в ХХС. Да и акции, как она отражена в Интернете, судя по всему, не было. Кто посещал Храм Христа Спасителя, должен был обратить внимание на «рамки» при входах и серьезную охрану. Звукозаписывающую и съемочную технику вовнутрь не пронести. Скорее всего, девицы поплясали сначала в одной московской церкви, потом в ХХС, засняв свое кривляние и там, и там. Затем в студийных условиях на эти «танцы» был наложен звук, и ролик появился на ЮТЮБе.

Повторяю, что их просто изгнали из Храма, даже не задержали, как после акции на Красной площади. Так бы все и заглохло. Ну, в крайнем случае, недельку-другую, посудачили бы об этом в Сети. Но не тут-то было. Скоренько появляется письмо разгневанной «православной общественности», требующее наказать «богохульниц и святотаток». Между тем, любому верующему понятно, что Бога девицы не ругали и ничего из Храма не украли. Акция их, разумеется, гнусная – злоумышленная провокация, имеющая признаки хулиганства. Тянет она, максимум, на 15 суток административного ареста. 

Но трое задержанных в следственном изоляторе уже около двух месяцев, срок предварительного ареста продлен до 24 июня. Это значит, что им грозит реальный тюремный срок, возможно: полгода или год. И, возможно – в этом случае, срок предварительного заключения будет учтен. И хотя не РПЦ арестовала их, и не РПЦ требовала их ареста, а некие «православные общественники», но объектом злостных нападок со стороны «либеральных СМИ» стала именно РПЦ.

Разумеется, РПЦ могла бы ходатайствовать об их освобождении. Более того, уже сказано теми, кто имеет право говорить от имени Церкви, что в случае, если арестованным по этому делу будет присужден реальный срок, Церковь обратиться с ходатайством о помиловании. Но четкая позиция РПЦ практически не сформулирована, а то, что можно было бы охарактеризовать, как позицию, представляется крайне невнятным. Почему так? Почему не ходатайствовать об освобождении девиц прямо сейчас, не дожидаясь приговора? В свое время скажу и об этом.

Сейчас же еще раз фиксирую, что пусковым механизмом послужила выходка «Пусси Райот» и их арест. Художественная ценность их песен нулевая, даже имея в виду современные направления музыки. Творческий потенциал этой группы весьма слаб, как, кстати, и группы «Война». Как жанр искусства эту деятельность трудно охарактеризовать в классических терминах. Может быть это перфоманс, инсталляция, но, как и «член на Литейном мосту» – не живопись, так и панк-молебен – не музыка.

Кто у нас в России лучший, наиболее квалифицированный технолог и организатор публичных скандалов вокруг «искусства»?  Помните, как в первой половине 90-х Марат Гельман, организовавший акцию «Убей Ленина в себе», огорошил неискушенную еще тогда постсоветскую публику. Это, когда элитные представители московской богемы лакомились тортом, изготовленным в виде «вождя мирового пролетариата» в натуральную величину.

Марат Александрович – создатель первой частной галереи в современной России, что известно. Но, повторюсь, прежде всего, он – креативный скандалист, «творящий» на тонкой грани, разделяющей самое альтернативное искусство и банальную провокацию. Всем понятно, что в последнем случае, талант и вкус необязательны, зато нужен как можно более шумный информационный выхлоп.

И еще мы знаем, что галерист Гельман никогда не работает во имя чистого искусства. Он творит ради денег и только ради них. В крайнем случае, ради вполне осязаемых бонусов, которые тоже можно конвертировать.

Кроме того, два сочных обстоятельства: во-первых, М.А. Гельман близок В.Ю. Суркову, хабитусом и по общим делам, во-вторых, именно Гельман курировал и арт-группу «Война» и феминисток  «Пусси Райот». Это все было опубликовано в отечественных СМИ, однако – осталось практически незамеченными.

Тогда не исключено, что Гельман получил заказ и выполнил его.

А какой интерес у «Пусси Райот»? Ну, во-первых, их могли использовать «в темную». Во-вторых, что может мешать сотрудничеству, если при этом каждый из партнеров достигает своей локальной цели? Или вы полагаете, что эти девочки умеют мыслить системно? Наконец, наличествует и вполне очевидный интерес: «пусси» хотят известности, а таланта – маловато. Для того чтобы прозвучать, выйти в первые строчки новостей – нужен скандал. И вот они не только авангардные творцы, но и несгибаемые борцы с режимом. Сама «Эмнисти Интернейшнл» их признала политзаключенными. Словом, сколько бы им не дали, а дадут, всяко, не больше двух лет, но всемирная слава уже есть. Осталось только научиться прилично петь.

К этому добавлю еще только одно: трудно добиться известности, даже идя на скандал и позволяя нелицеприятные высказывания в адрес «национального лидера». Например, на действительно талантливый клип группы «Рабфак» «Наш дурдом голосует за Путина» нашлось в Яндексе 354 тыс. ссылок, на жестко критическую песню Леонида Ефремова «Молитва о Путине» – 2 мил., а на панк-молебен «Пусси Райот» – всего 45 тыс. Но в реале они уже известны куда больше перечисленных. К тому же – их жалко, а в России это очень важно. В том числе и для перспектив.

После того, как власть запрессовала «пусси» и антицерковные настроения стали расти, в «либеральных СМИ» пошли «сливы». О часах Патриарха было достаточно написано в период его визита в Украину. Тогда в Сети появились фото с все теми же часами и даже с автомобилями, на которых он передвигался. Тема в тот раз особого развития не получила, то есть интерес к ней быстро спал. Сейчас – иная ситуация. Тема часов Патриарха на протяжении полутора месяцев звучала из всех «либеральных утюгов» и не только либеральных. Я могу допустить, что в современной России есть порталы и сайты независимые от государства, но не поверю, что «Эхо Москвы», РСН или телеканал «Дождь» не контролируются властями. Поводок подлиннее – не более того. Даже Радио Свобода может существовать на территории  РФ только в том случае, если «прислушивается» к мнению власть предержащих. 

Очень вовремя появилась информация и о квартирном скандале. Вопрос обмусоливался и обсасывался в разных ракурсах. Но, по любому получалось, что быт Патриарха не соответствует его монашескому статусу.

Характерна реакция демократически настроенных комментаторов на подобного рода информационные материалы: они не выступают против христианства, многие называют себя православными, но церковная иерархия и особенно Патриарх подвергаются постоянному осмеянию. 

Впрочем, наиболее жесткую позицию заняли, как не странно, не либеральные комментаторы, а самые мракобесные силы в РПЦ, те, кого с известной натяжкой можно назвать «деомидовцами», сторонники так называемой «русской веры», самодержавной монархии, крайнего евразийства и т.п.

Конечно, их точка зрения менее известна, менее раскручена, чем та, которую мы наблюдаем в «либеральных СМИ», но достаточно просто зайти на их ресурсы в Интернете, и диву даешься степени злобы и изощренного издевательства над Предстоятелем РПЦ. Правда, возмущение у них вызывает не быт Патриарха, а его позиция и предпочтения, его видение будущего русского православия. И особенную нетерпимость вызывает у них то, что Патриарх Кирилл является учеником и продолжателем дела митрополита  Никодима Ротова – личности действительно незаурядной, чье влияние на формирование современной внутренней политики РПЦ трудно переоценить. Это – настолько важно, что здесь придется, безусловно, остановиться подробнее. Без понимания этих перипетий не понять той коллизии, которую я пытаюсь проанализировать.

Февраль 1917 г. помимо прочего подвел черту под так называемым синодальным периодом в истории российского православия.

Церковные активисты – клирики и миряне – давно уже проявляли недовольство зависимостью Церкви от светской власти, тем более что эта зависимость была зафиксирована в законодательстве: Церковь в России управлялась не патриархами, как другие поместные православные церкви, а Синодом – специальным «профильным» министерством, навязанным Петром I.  Как это произошло и, главное, почему – долгая история, но первопричина очевидна: это – цезарепапизм, то есть подчиненность духовной власти светскому вождю.

Альтернативой этой ситуации был папацезаризм, то есть верховенство церковного предстоятеля, его доминирование по отношению к главам государств. Прежде этим злоупотребляла Римо-Католическая Церковь.

И цезакрепапизм, и папацезаризм – понятия из прошлого. Сейчас альтернативой доминирования является взаимная независимость, когда Церковь отделена от государства. Именно парадигма взаимной независимости ведет к сотрудничеству, когда религиозные организации, будучи одновременно наиболее массовыми и авторитетными общественными объединениями, совместно с государственной властью и иными организованными сообществами берут на себя социальную работу, я бы даже сказал, социальное служение.

Как бы ни было, но уже к началу прошлого века православные актив резко выступал против синодального управления Церковью. Собственно, вопрос о Соборе, призванном разрешить данную коллизию – восстановить Патриаршество – был решен вне зависимости от событий 1917 г. Однако, эти события ускорили Собор и сделали его решения более радикальными. Положения того Устава, который был принят на Соборе 1917-1918 гг. ни разу не исполнялись в полной мере. Понятно почему: большевики, захватившие власть в стране по ходу деятельности Собора не терпели никакой конкуренции, тем более – идеологической. А Церковь, несомненно, предполагала для своих верных альтернативную материалистической картину мира. 

На протяжении всех лет советской власти РПЦ подвергалась гонениям и прессингу, хотя интенсивность «спецмероприятий» против верующих и сам их характер менялись.

Вначале руководство коммунистов вообще хотело покончить с Церковью и верой. Большинство иерархов и клириков священников были арестованы, сосланы в тюрьмы, лагеря, ссылки, многие убиты, иногда без суда и следствия, монастыри и приходы закрывались в огромном количестве, храмы грабились и осквернялись. Попытки православных защитить свои святыни пресекались самыми репрессивными методами, зачинщики преследовались вплоть до расстрелов.  

С другой стороны, ЧК и позже ГПУ инспирировали несколько альтернативных организаций, наиболее известные из которых «обновленцы» и «живоцерковники». Но сделано это было настолько грубо, что эти антицерковные «проекты» пришлось прикрыть.

После того, как избранный на Соборе Патриарх Тихон преставился – некоторые исследователи считают, что фактически был замучен – РПЦ осталась без предстоятеля.

Более продуманный проект советских властей и спецслужб связан с именем митрополита Сергия и, в частности, с Декларацией 1927 г., в которой часть церковных иерархов не только признала советскую власть – это было уже и при Патриархе Тихоне – но и по существу декларировало, как преступное, само помышление против советского руководства. Вызвано это было тем фактом, что к тому времени за границей после долгих перипетий уже вполне действовала крупная альтернативная православная организация – РПЦЗ – Русская Православная Церковь за границей. В ней объединились верующие миряне и священнослужители белой эмиграции, которые, конечно, не признавали советской власти, но и, более того –  заявили о своей верности монархии и Дому Романовых. 

К тому же, часть остающихся в СССР иерархов и священников РПЦ не признали Декларацию митрополита Сергия, прекратили или сузили общение с ним, в том числе каноническое. Характерно, что все они также преследовались советскими спецслужбами. Причем критерием лояльности к большевикам было отношение к Декларации митрополита Сергия. Между прочим, такая политика в немалой степени способствовала   развитию широкого сетевого движения – так называемых истинно-православных христиан или катакомбников

В связи с войной и нуждой в поддержке со стороны народа Сталин и советское руководство в 1943 г. не только разрешили, но фактически созвали Собор РПЦ, на который некоторых участников пришлось свозить из ссылок и лагерей. На этом Соборе Сергий Страгородский был избран патриархом. И хотя, в связи со смертью, патриархом он был всего один год, но это отношение к советской власти было названо, прежде всего, деятелями РПЦЗ «сергианством», осуждено ими. В то же время РПЦ  считала и продолжает считать, что такая позиция Церкви, при всех известных издержках, позволила ей самосохраниться и, самое главное, исполнять, необходимые христианам – прихожанам РПЦ, таинства.

Я был вынужден напомнить эти драматические страницы истории РПЦ, так как мало кто, из дерзающих судить о нынешней ситуации, внятно представляют себе, что пришлось пережить этой организации за годы советской власти. А, между тем, необходимо, оценивая нестроения в РПЦ, помнить и о цезарепапизме, и о синодальном периоде и, наконец, о сергианстве.

Итак, во время и после II Мировой войны советское руководство несколько изменило свою политику по отношению к РПЦ. Оставаясь, в конечном счете, безбожным и проводя атеистическую внутреннюю политику, КПСС стремилась использовать РПЦ МП в качестве инструмента во внешней политике, в частности во Всемирном Совете Церквей.

По мере наступления «вегетарианского» периода советской власти менялось и поведение некоторых наиболее продвинутых иерархов РПЦ. И здесь, пожалуй, наиболее знаковой фигурой является митрополит Никодим Ротов.  

В данном анализе излишне перечислять все должности, которые занимал митрополит Никодим в РПЦ. Достаточно сказать, что уже в 1960 г. он возглавил Отдел внешних церковных сношений Московского патриархата – по сути – аналог министерства иностранных дел Церкви. Учитывая тогдашние советские бюрократические традиции и консерватизм Церкви, как института, можно представить, каковы были качества этого человека – ведь ему тогда было чуть больше тридцати лет. И далее, даже когда он в 1972 г. после первого инфаркта был вынужден оставить этот пост, владыка Никодим продолжал заниматься межцерковным диалогом.

Вторым важнейшим делом жизни митрополита Никодима была линия на формирование нового поколения православных иерархов, богословов и священников, особенно явственная в те годы, когда он был Митрополитом Ленинградским и Ладожским.

Некоторые исследователи считают, что митрополит Никодим был убит советскими спецслужбами. Действительно, он преставился в 1978 г., находясь в Ватикане в возрасте всего лишь 48 лет. С другой стороны владыка перенес к тому времени несколько инфарктов.

Как бы то ни было до сих пор на кладбище Александро-Невской лавры его могилу легко найти по свежим цветам. Несомненно, этому иерарху удалось сформировать деятельное ядро своих последователей в то время, когда Церковь существовала в государстве, где атеизм являлся одной из основ официальной идеологии.

Далее я привожу цитату из статьи ««Своевременная смерть» в Ватикане. На вопросы, связанные с обстоятельствами смерти митрополита Никодима (Ротова), ответов даже не искали», опубликованной 9 сентября 2008 г.  (http://www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=65194&type=view):

«Сегодня, по прошествии трех десятков лет и прояснении многих обстоятельств, связанных с историей РПЦ МП в годы советской власти, можно с уверенностью предполагать, что митрополит пытался вести двойную игру. С одной стороны, он был готов сделать Московскую патриархию орудием внешней политики государства, которое ее создало. С другой стороны, под впечатлением от состояния мирового христианства, он мог почувствовать возможность освободить Церковь от холопского существования в СССР посредством укрепления ее внешних связей. Давайте рассуждать здраво: ведь недюжинный интеллект митрополита вполне позволял ему делать обоснованные прогнозы в отношении внешнеполитических перспектив страны на основании той информации, которой он обладал благодаря власти и собственному опыту знакомства с положением в мире. А привитая с детства вера, облеченная в обретаемые знания, становилась серьезным стимулом для того, чтобы попытаться спасти институциональное православие на родине. Несомненно, это была попытка большой игры, которую, в конце концов, лично митрополит Никодим проиграл, поплатившись жизнью. Однако сам прецедент, в таком случае, остается одним из немногих аргументов в пользу достоинства церковной иерархии советского периода. Вполне вероятно, что один из ее ведущих иерархов пошел на личный риск сопротивления планам государства, рассчитывающего сделать из Церкви добровольного партнера в распространении коммунистической идеологии. После обнаружения того, что деятельность митрополита не соответствует интересам государства, но укрепляет позиции Церкви, спецслужбы ликвидировали опасного «двойного агента» и отказались от перспективы попыток договариваться с РПЦ МП навсегда. <…> В случае с Никодимом, его устранение именно в Риме, было бы не только наиболее удобным при отсутствии дипломатических отношений с Ватиканом, но и достаточно комплиментарным в отношении отечественных аппаратных «патриотов» Московской патриархии <….> После митрополита Никодима Церковь рассматривалась не как возможный партнер власти, а только в примитивно сервильном качестве. После неудачной «пробы пера» с Никодимом, отказ государства от партнерских отношений с Московской патриархией был настолько категоричным, что все попытки последующего руководства РПЦ МП переиграть ситуацию заново оставались и по сей день остаются обреченными на неудачу».

Притом, замечу, что статья, из которой я привел эту длинную цитату,  принадлежит перу М.Н. Ситникова – критика РПЦ. Однако, даже из нее видно, что митрополит Никодим, понимая не только неизбежность взаимодействия с государством во имя сохранения РПЦ, но и опасность «своей игры», пошел на риск. Я, разумеется, не согласен с автором в том, что в результате владыка проиграл. Во-первых, как человек верующий, я полагаю, что личность жива и после смерти тела, а, следовательно, окончательное воздаяние не в этом мире. Во-вторых, митрополит Никодим не имел и не мог иметь семьи и кровных детей, но у него были духовные чада. И если родных детей мы редко можем назвать своими учениками и последователями, то духовные чада именно таковыми и являются.

Среди блестящей плеяды учеников митрополита Никодима наиболее последовательным, подготовленным к служению Церкви в тех обстоятельствах, в которых она находится, самым, пожалуй, успешным, несомненно, является нынешний Патриарх Московский и всея Руси Кирилл.

Молодой Владимир Гундяев – сын приходского священника и будущий Патриарх Кирилл – не только был пострижен в монахи по настоянию владыки Никодима, но 14 марта 1976 года возведен в сан епископа. Хиротонию в Троицком соборе Александро-Невской лавры совершили митрополиты: Ленинградский Никодим Ротов, Киевский Филарет Денисенко, Тульский Ювеналий Поярков; архиепископ Дмитровский Владимир Сабодан; епископы: Пензенский, Тихвинский и Курский.

Более того, именно епископ Кирилл с ноября 1976 года по октябрь 1978 года нёс послушание заместителя Патриаршего экзарха Западной Европы митрополита Никодима, то есть фактически исполнял функции митрополита Никодима в его отсутствие.

После внезапной кончины владыки нынешний Патриарх был практически отстранен от внешнецерковный дел и сосредоточился на преподавательской деятельности. С 26 декабря 1974 года по 26 декабря 1984 года он – ректор Ленинградских Духовных Академии и Семинарии. В 1974-1984 гг. –  доцент кафедры патрологии Ленинградской Духовной Академии.

В конце 1984 года архиепископ Смоленский и Вяземский Кирилл был освобождён от должности ректора Ленинградских Духовных Академии и Семинарии. Перевод на провинциальную кафедру он сам объяснял в конце 90-х гг., как реакцию советских властей на отказ проголосовать в 1980 году против резолюции ЦК Всемирного Совета Церквей, осудившей ввод советских войск в Афганистан.

Конечно, Патриарх Кирилл не был церковным диссидентом и борцом с советским режимом, но то, что его целью являлась максимально возможная независимость Церкви от светской власти – несомненно.

Кроме того, он сделал немало и для того, чтобы люди, способные воспринять христианство, как цельную религиозную доктрину, получили бы эту возможность. Например, его «Слово пастыря» весьма способствовало осмыслению христианского вероучения. Учитывая не только естественный консерватизм, но и некоторую косность  РПЦ – это очень немало.

Еще более весомый пример – «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви». Этот документ, насколько мне известно, в значительной мере плод деятельности тогдашнего митрополита Кирилла. И, хотя по времени он несколько запоздал, но отличается современным подходом к важнейшим аспектам социальной проекции православного вероучения. 

Очевидно, что человек с таким позиционированием не мог импонировать представителям наиболее агрессивной части нынешней политической «элиты». Есть веские основания полагать, что В.В. Путин имел в виду иную кандидатуру на пост Патриарха. И опять цитата, на этот раз из статьи А. Солдатова, напечатанной в журнале «Огонек» за март 2008 г. (http://ogoniok.ru/5039/18/):

«… в Кремле появилось недовольство гиперактивностью митрополита Кирилла. Слишком яркий, слишком самостоятельный.<…> Неспроста такой важный и значимый лично для Путина проект, как «воссоединение с зарубежной церковью», президент поручил набирающему популярность о. Тихону, а не «профильному» ОВЦС. Позднее президент не включил Кирилла в Общественную палату, хотя митрополит очень этого хотел. Как сказал «Огоньку» влиятельный член правительственной комиссии по вопросам религиозных объединений, власти не нужен слишком активный и самостоятельный патриарх, обладающий независимым экономическим и политическим ресурсом.

Тут напрашивается одна параллель из новейшей истории РПЦ МП. Когда в 1970 году умер 93-летний патриарх Алексий I (Симанский), назначенный еще по приказу Сталина, самым деятельным и влиятельным членом синода был Ленинградский митрополит Никодим (Ротов). Конечно, он имел погоны и агентурный псевдоним, конечно, выполнял все поручения Кремля и Лубянки, занимаясь «борьбой за мир во всем мире». Но исподволь, под прикрытием показной лояльности он наладил теснейшие контакты с Ватиканом, вовлек РПЦ МП в экуменическое движение, расширил ее заграничную сеть, добиваясь назначения на церковно-дипломатические должности молодых образованных иерархов, которые потом возвращались в СССР и управляли внутренними епархиями. Никодиму удалось наладить неформальные связи с важными людьми в Совете по делам религий и даже в ЦК КПСС. В результате политбюро, на заседании которого решался вопрос о следующем патриархе, побоялось еще большего усиления Никодима и назначило гораздо менее яркого и  более архаичного Пимена (Извекова). Между прочим, молодого Володю Гундяева постриг в монашество с именем Кирилл, рукоположил, возвел в архимандриты, ввел в состав ЦК Всемирного совета церквей и сделал ректором Ленинградской духовной академии именно митрополит Никодим. Так что Кирилл – Никодим сегодня. А вот кто играет роль Пимена?

А ее, и гораздо ярче, чем когда-то сам Пимен, играет нынешний управделами патриархии митрополит Калужский и Боровский Климент (Капалин), член Общественной палаты РФ, прошедший туда по списку президента. <…> Климент обладает нордическим характером, у него нет и тени взрывной импульсивности Кирилла, он никогда не был «либералом», не выдвигал своих политических программ и не ставил ультиматумов власти. Климент никогда не был причастен к бизнесу, он не замешан в скандалах «морального свойства», имеет вполне благообразную внешность, смиренный голос и архаичное произношение (например, говорит не «церковнАВА», а «церковнАГО»—как и написано в богослужебных книгах). Климент выстраивает отношения с властью именно так, как она этого хочет, а церковному народу он видится традиционалистом, со вполне патриаршими манерами».

Заметим, что и этот автор, мягко говоря, не испытывает большого пиетета перед РПЦ. Однако и он вынужден признать особость Патриарха на фоне большинства иерархов РПЦ. И это – только одна, но наиболее точно, на мой взгляд, отражающая положение с выборами Патриарха в 2009 г., статья. Поэтому я считаю, что будь Путин в 2009 г. президентом РФ, ему, возможно, удалось бы «протолкнуть» митрополита Климента. Путин и тогда обладал неограниченной властью в стране, но, видимо, в том случае «не срослось». А мстительность его натуры нам всем хорошо известна.

К тому же Патриарх Кирилл и после избрания продолжал, по мере сил, вести пусть не вполне независимую, но максимально самостоятельную политику.

Я полагаю, что именно претензия Кирилла позиционировать себя Патриархом трех государств: России, Украины и Беларуси, была той самой последней каплей, которая переполнила чашу терпения нашего «национального лидера». Не случайно именно тогда произошел информационный слив с часами «Бриге».

И опять же: Предстоятель РПЦ – не борец с режимом. Однако он – личность, обладающая, как минимум, самоуважением и своим взглядом на действительность, в частности на роль своей организации в современной России и мире. А этого – уже предостаточно, чтобы вызвать гнев и нетерпимость Путина. Многочисленные примеры свидетельствуют о том, что внутри России Владимир Владимирович не воспринимает партнерских отношений даже в том случае, когда его согласны признать доминирующим партнером. Только безусловное и какое-то придурковатое подчинение является залогом того, что он хотя бы будет терпеть присутствие вашей организации и вас самих на общественно-политическом поле.

Значит, причина в том, что Патриарх продолжает дело своего учителя – хочет минимизировать зависимость РПЦ от государственной власти. А Путин, как человек монохромного мировоззрения, то есть большевик, не может смириться с этим. Если такой подход кажется ему допустимым к РПЦ – крупнейшей общественной организации, то, что же ждет все остальных, которые помельче?

Будь Патриарх председателем КС, министром, да хотя бы и президентом, его можно было бы переизбрать, но в Церкви – такого не бывает. Вернее, в истории русского православия такие примеры встречаются, но все-таки Владимир Путин не Иван Грозный и даже не Алексей Тишайший, да и XXI век на дворе.

Итак, заказчик, по-моему, ясен. Путин, как выразился о себе самом его бывший сослуживец и личный друг – начальник РЖД Якунин – профессиональный «защитник родины». У этих специалистов в арсенале немало средств воздействия. И одно из них – запугивание.

И здесь я снова возвращаюсь к исполнителям заказа, вернее, к подрядчикам, так сказать координаторам скандала. Я уже писал, что инициировал скандальный процесс профессиональный скандалист Гельман, продолжает его – матерый «журналюга» – Невзоров.

Александр Глебович – без преувеличения – изобретатель, вернее, популяризатор в отечестве наиболее мерзких приемов, присущих современным российским СМИ. Даже ученики его, не смогли превзойти учителя: Доренко – талантливый «телекиллер», но Невзоров в пору «600 секунд «мочил» лучше, Хинштейн – крутой «сливной бочок», но куда ему до Глебыча, да и Соловьев, безукоризненно креативящий «информационные вирусы» – ничто перед мэтром.

Уже когда писалась эта статья, я услышал в передаче «Гость в студии «Эха Петербурга»» откровения Невзорова о том, что он теперь мало интересуется политикой и работает только по заказу. Хотя, уточнил Невзоров, в данном случае вполне сочетаются внешний заказ и его собственное восприятие РПЦ.

Сочетается или не сочетается – не нам судить, но пишет и выступает против РПЦ он не просто так, а, чтобы донести «сигнал». Вот и посмотрим, чем он заканчивает, свой «Манифест русского атеиста», в чем, так сказать, суть передаваемого им меседжа:     

«…из «шкафа РПЦ» один за другим начали выпадать «скелеты». <…> «Скелеты» покрупнее еще только готовятся к десантированию из «священного» шифоньера, но уже слышно, как они в тесноте изнутри сотрясают створки. <…> Дырищи в репутации РПЦ, расширяющиеся с каждым днем благодаря свободе СМИ и Интернета, существенно расшатали ее конструкцию. Теперь какой-нибудь волосатый харизматик (лучше в сане, а еще лучше – с панагией), профессионально владеющий поповской терминологией и минимумом актерской техники, позволяющим изображать истовую веру в сложных условиях ТВ-шоу, легко сможет разыграть «внутрирелигиозный» конфликт. <…> Рискну предположить, что такой харизматик внутри РПЦ уже «дозревает»…».

Невзоров пугает расколом. Грозит не РПЦ даже, а конкретно Патриарху Кириллу. Не от себя говорит, а от пославших его.

А может ли быть раскол? В иерархии и структурах РПЦ – в основном добросовестные бюрократы, 80% даже активно верующих далеки от хитросплетений церковной политики. 15% – мракобесные консерваторы в стиле Бойко-Великого и слегка конспирирующихся сторонников Деомида. Еще 5% – условные либералы. Практически все они придерживаются общей догматики. А ведь именно отход от православия в догматическом плане и церковном служении – единственное, что можно было бы вменить в вину нынешнему священноначалию. Но Патриарх Кирилл и его сторонники такие же безукоризненные православные христиане, как и их немногочисленные оппоненты. Таким образом, на первый взгляд, угрозы пустые. Однако те же пропорции в настроениях  клириков и мирян РПЦ да еще в сочетании с общим сервилизмом постсоветских людей и их манихейством при давлении властей и манипуляции СМИ вполне могут привести, если не к расколу, то к серьезным потрясениям.

Я полагаю, что «сигнал» был воспринят. Отсюда и не вполне адекватные высказывания некоторых церковных и околоцерковных деятелей, и непоследовательная позиция по «Пусси Райот» и многое другое – печальное и очевидное.

Я хочу, чтобы те,  у кого хватило терпения дочитать этот анализ до конца, правильно меня поняли.

Будучи христианским демократом, я последовательный противник организации клерикальных, т.е. религиозных партий.

Конечно, я, к тому же, и не защитник РПЦ и Патриарха Кирилла. Во-первых, Церковь не нуждается в моей защите. Во-вторых, не будучи ее прихожанином, не считаю корректным брать на себя эту миссию.

Более того, нисколько не касаясь православной догматики, но, воспринимая РПЦ, как важнейший и мощный общественный институт, и сам имею к нему некоторые претензии. Мне бы хотелось, например, чтобы значение Церкви в общественном социальном служении была бы куда выше, чтобы нормы Устава, принятые в 1917-1918 гг. исполнялись.

Но при этом я понимаю, что первоочередная задача любой христианской церкви не в этом и даже не в спасении душ своих прихожан – как это не покажется странным – а в служении Богу.

И, кроме того, кто мы, чтобы судить о ком бы то не было? Ждать, чтобы каждый священник был святым – все равно, чтобы требовать, чтобы каждый офицер был героем. Все Патриархи РПЦ после окончания синодального периода имели титул «святейший», но канонизирован – признан святым был только Патриарх Тихон.  

Задача данного анализа заключалась в том, чтобы показать, кто и за что дискредитирует РПЦ. Показать причины этого и методы, которыми действуют возводящие хулу на Церковь.

Что же касается, собственно, моего манифеста, как христианского демократа, то он прост и ветх, как человеческое общество: не желай ближнему того, чего не хочешь для себя. Если же вам этого мало, то с развернутым вариантом того, что можно было бы назвать Манифестом и Программой современной российской христианской демократии каждый может ознакомиться на нашем сайте ronhdd.ru. 

Георг Габриелян

Санкт-Петербург

Июнь 2012г.

От редакции:

- Распространяйте наши материалы в своем окружении;

- Читайте ж. «Посев»  на   http://www.posev.ru/   и  http://nts-rs.ru/

- Подпишитесь на нашу рассылку (Стрелы НТС), для чего перейдите по ссылке    http://subscribe.ru/catalog/state.politics.dlachlenovidruz

- Смотрите аналитический обзор событий за прошедшую неделю Георга Габриеляна в  http://ge-org.livejournal.com  и  http://vk.com/ronhdd