Стрела НТС №98  от 30.08.2011г.

Юрий Епанчин

Время великой реакции

От науки часто требуют невозможного – сделать жизнь удобной и беспроблемной. На этом основаны мечты о тысячелетнем Царстве, тысячелетнем Рейхе, всеобщем коммунизме. Все перевороты основаны на желании свергнуть «неправедную» власть и установить окончательную, «справедливую». При этом массовые ожидания основываются на антиисторическом финализме, «конце истории». На нашей памяти один из современных пророков в очередной раз возвещал о таком «конце истории». Имеется в виду Фрэнсис Фукуяма с его апологетикой либерального рая под покровительством США.

Между тем структурные изменения в мировой системе позволяют говорить о глобальном кризисе либерализма. Причем эти изменения касаются и самих США. Pax Americana (Американский мир – Прим. Ред.) в новейшем издании несет не столько стабилизацию, сколько дестабилизацию мирового порядка. Концепция «золотого миллиарда» предполагает стагнацию и униженное положение подавляющего большинства населения Земли. На примере России видно, что вхождение в «золотой миллиард» обернулось резким имущественным расслоением: выделением сверхбогатой верхушки с одной стороны и прозябанием на грани нищеты основной части народа. При этом правящая верхушка видимым образом не заинтересована в дальнейшем социально-экономическом развитии страны, структурные изменения в экономическом базисе направлены скорее на дальнейшую деградацию промышленного и хозяйственного потенциала, чем на укрепление производственной базы.

Объективно это положение вытекает из навязанного нашей стране места в международном разделении труда. Правительство России, обеспечивающее свое существование путем выкачивания нефти и газа и других природных ресурсов, рассматривает остальное население страны в качестве «обузы», «нахлебников» хищнически осваиваемого нефтегазового комплекса. Соответственно строятся и отношения правящей верхушки с народом. «Независимый» правящий слой уже не видит в народе свою опору, а склонен рассматривать его в качестве растущей угрозы. В результате возрастающая часть национального дохода перераспределяется в пользу репрессивных придатков государства (полиции, судов, прокуратуры и т.п.) и в пользу масс-медиа, дезинформирующих население относительно его истинного положения. Таким образом, мы вступили в период великой реакции.

Естественно, что такое положение не может не вызвать противодействия со стороны основной массы населения. Также понятно, что дезорганизованные массы народа не могут связывать улучшение своего положения со стороны коррумпированной и репрессивной государственной машины. Волей-неволей они вынуждены будут занять последний рубеж обороны. В отсутствие сколь-нибудь влиятельных альтернативных политических движений население вынуждено будет прибегать к самоорганизации в виде сетевой общины. Сетевая община – это неформальная структура сохранения социальности на низовом уровне путем создания непосредственного межличностного механизма обмена потребительскими ценностями и жизненно важными услугами в противовес формализованной репрессивной государственной машине. Примитивная форма сетевой общины заключается в совместном проведении досуга (совместные выпивки, проведение семейных праздников, свадеб, похорон и поминок). На таком, сугубо потребительском уровне сетевая община не является существенным фактором социальной организации. Производственная деятельность по отношению к ней является внешней принудительной необходимостью.

Постоянное сужение жизненных ресурсов принудит сетевую общину эволюционировать в сторону освоения производящей сферы и контроля над окружающим пространством. Кооперирование на межличностном уровне приведет к созданию как локальных сообществ, отчасти вынужденных образовывать обособленные гетто, так и расширенных сетевых общин, объединяющих человеческий потенциал не только на местном уровне, но и вовлекающих людей разных районов, городов, регионов и даже стран. В рамках сетевых общин будет происходить более интенсивный обмен потребительскими предметами, услугами, идеями. Будут постоянно возникать мелкие локальные производства, для сохранения расширенного воспроизводства сетевые общины будут прибегать к подкупу чиновников, причем некоторые из последних сами будут включены в сетевые общины и со временем разделят их ценности.

Сетевая община, образуясь на межличностном неформальном уровне, объединяет людей по межпрофессиональному, дополнительному принципу. Взаимодополнительность, обмен продуктами и услугами – ее, так сказать, социокультурный механизм. Не извлечение прибыли, не наращивание производственных мощностей, а сохранение определенного образа жизни, особого доверительного отношения – вот основная задача данного общественного института. Сохранение доверия между людьми, обретение пристанища в кругу близких тебе товарищей – вот та основа жизни, ради сохранения которой можно даже заплатить высокую плату (дань коррумпированному государству).

И кто, вообще, сказал, что производство – главная задача человека? Современный уровень экономики с лихвой способен обеспечить все основные базовые потребности человечества. Корпорации в настоящее время вынуждены тратить миллиарды долларов на маркетинг и рекламу, чтобы навязать потребителям свои сомнительные товары, без которых вполне можно обойтись. Причем траты на эти цели также записывают в экономический рост, включают в валовой продукт, хотя при здравом рассуждении их следовало бы из него вычитать.

Маховик экономической гонки уже поставил под угрозу само существование жизни на планете. Ежегодно исчезают сотни и тысячи видов растений и животных. Среда обитания за последние десятилетия радикально ухудшилась. Отравлены воздух, вода и почва. Даже океаны превратились в мусорные отстойники. А экономическая конкуренция продолжает диктовать наращивание объемов производства. Уже и сам человек не выдерживает. Не беда! – говорят конструкторы «светлого будущего». Мы переделаем и человека, превратим его в совершенного киборга. У него будут стальные руки и ноги, компьютерные мозги, глаза-окуляры и «вместо сердца – пламенный мотор». Грядущее грозит превзойти все мрачные фантазии создателей «франкенштейнов».

В психологическом плане население живет в постоянном ожидании катастрофы. Одинокий, затравленный и запуганный обыватель боится выходить на улицу, разговаривать с незнакомыми людьми, заранее видя в каждом встречном потенциального врага. Он снова остается один на один с телевизором, откуда на него выливают новые ушаты помоев, сообщений о преступлениях, мошенничествах, разных ужасах, перемежаемых песнями и плясками полуголых девиц. Люди видят спасение в ближайшем окружении, стремятся к доверительным отношениям в противовес враждебному окружающему миру. Возникают многочисленные замкнутые сообщества, организованные по принципу «мы» - «они». Они естественным образом порождают двойную мораль: недопустимо обманывать «своих» и в то же время обман внешних по отношению к общине институтов и людей признается допустимым и даже желательным в интересах «своего» сообщества.

Локальность и аполитичность сетевой общины – ее, безусловно, слабые стороны. Но также очевидно, что их развитие – определенный шаг вперед по сравнению с атомизированным обществом, полностью бессильным даже защитить собственное существование. Нет оснований считать сетевые общины элементами гражданского общества, поскольку они остерегаются вступать с государством в формально-юридические отношения, предпочитают не заявлять о себе открыто, чураются четких идеологических формулировок и лозунгов. В то же время сетевые общины нельзя отнести и к теневым преступным сообществам, напротив, они по мере сил отстаивают права и свободы своих членов от посягательства организованной преступности, по большей части уже давно аффилированной с коррупционным государством.

Сетевые общины также не являются рупорами общественного мнения, поскольку не сотрудничают со средствами массовой информации, даже в социологических опросах их члены не высказывают мнения своих сообществ, а позиционируют себя в рамках дозволенного. Все это создает огромный зазор между картиной, рисуемой СМИ и действительными настроениями населения. Сетевые общины консервативны, но не реакционны, как современное государство. Они, в принципе, согласны поддержать любое позитивное государственное решение, но сами к общественной инициативе не готовы. Только в случае дальнейшего наступления государства на их жизненный уклад и резкого снижения их жизненного уровня возможны массовые стихийные выступления сетевых общин, всегда неожиданных для властей, и ставящих их в тупик.

Страх перед стихийными массовыми выступлениями – единственное, что еще сдерживает власть. Иначе она бы уже давно значительно повысила цены на «услуги» естественных монополий, увеличила пенсионный возраст, целиком перевела бы здравоохранение и образование на платную основу. Одновременно этот же страх препятствует окончательному превращению госаппарата в откровенно паразитическую структуру, полному отказу от социальных обязательств, ликвидации конституционных гарантий.

Будущее страны, таким образом, целиком зависит от скорости развития и общественной зрелости сетевых общин. Если они научатся эффективно использовать свою совокупную собственность, усилить интенсивность и содержательность общения, проявят интерес к социально-экономической и политической действительности, значительно поднимут свой образовательный и культурный уровень, то формирование гражданского общества может произойти в сравнительно короткие сроки. Власть вынуждена будет считаться с растущими общественными движениями и формирующимся политическим сознанием народа. Начнется легализация стихийно возникающих общественных организаций, государство волей-неволей вступит с ними в договорные отношения. Методом взаимных притирок и согласований можно будет со временем перейти к нормальному демократическому процессу.

В противном случае нас ждет обрушение государства, после чего практически невозможно будет пройти между Сциллой тоталитарной фашистской диктатуры и Харибдой анархического многовластия («война всех против всех»). В любом случае на России можно будет поставить крест. В этих условиях – гибель ее неизбежна.

Юрий ЕПАНЧИН,

                                                     кандидат исторических наук

ОТ КАКОГО НАСЛЕДСТВА МЫ ОТКАЗЫВАЕМСЯ?

О книге С.В.Волкова «Почему РФ – еще не Россия», М., Вече, 2010.

Последние десятилетия усиленно ломаются интеллектуальные копья в борьбе за обретение «национальной идеи». При этом политики, литераторы и публицисты, как правило, не слишком обременяют себя познанием исторической действительности, зачастую перевирают факты, а порой и вовсе обходятся без оных. По иному подошел к решению вопроса историк Сергей Волков. Он не стал создавать «концепций», а на историческом материале попытался сравнить две реальности – Российскую Империю и СССР. И лишь после этого оценить: из чего же слеплена современная «эрэфия».

Автор исходит из простой констатации, что созданная Петром Великим Российская империя являлась высшей точкой в развитии российской государственности и русской культуры. Россия в то время определенным образом ориентировалась на Европу и, в целом, была равноправным партнером в «концерте» мировых держав. Волков отвергает тезис об извечной враждебности европейцев и русских («славянства и латинства», православия и католичества). В этом отношении он не разделяет неославянофильскую концепцию враждебности Запада России и модные построения в духе С.Хантингтона о «столкновении цивилизаций». По его мнению, никакого мифического единого «Запада» не существовало, и Россия постоянно участвовала в европейских «разборках», вступая в многочисленные коалиции то с одними, то с другими государствами. То есть имела место обычная Realpolitik, вдохновляемая исключительно национальными интересами.

Волков решительно противостоит точке зрения, согласно которой истоки тоталитарного коммунистического режима покоятся в устоях царской власти. Наоборот, он видит глубокую пропасть между традиционным самодержавием и модернизованной диктатурой большевиков. Более того, он выводит тоталитарные режимы из свойственного новейшей истории массового демократического процесса. «В социальных аспектах несходство традиционных авторитарных режимов с тоталитарными наиболее существенно, хотя и не так очевидно. Тоталитарный режим выражается обычно формулой «вождь и народ», и основой является полное равенство тех, кто стоит ниже вождя (воистину «в обществе, где все равны, никто не свободен»). Он в принципе не терпит такого понятия и тем более элемента социальной структуры, как аристократия, вообще не допускает существования более или менее независимого и консолидированного высшего сословия, тем более каких-либо форм его организации. Между тем практически во всех традиционных обществах аристократия или иное высшее сословие существовали, и вообще это были сословные общества, и мысль о равенстве всех подданных никогда не была присуща политической мысли этих стран».

Другим важным аспектом, отличающим традиционный авторитаризм от тоталитаризма, является тотальная «игра на понижение». «Всеобщее равенство» оборачивается культурным одичанием, причем это прокламируется на теоретическом уровне. «Непременным атрибутом тоталитарного режима является культ «простого человека», пренебрежение к умственному труду вообще и к его носителям в частности. Считается, что человек физического труда обладает высшей нравственностью по сравнению с интеллектуалом, лучшей способностью к управлению государством и даже большим художественным вкусом».

При этом сами тоталитарные режимы стали возможны лишь благодаря демократической идеологии (в широком смысле слова), разъевшей устои традиционного авторитаризма апелляцией к массам. Традиционный авторитарный режим, не имеющий нужды соблазнять массы и заискивать перед ними, не имел потребности в демократии, но не имел и в тоталитаризме». Поэтому и прямой преемственности между самодержавием и коммунистической диктатурой нет. Наоборот, большевицкий режим мог установиться только путем тотального уничтожения всей традиционной России. Уничтожение высших сословий изначально задумывалось революционерами в качестве непременного условия завоевания и сохранения власти. При этом не имело особенного значения материальное положение противников. Под репрессии с равными возможностями могли попасть и миллионеры, и бедные офицеры и учителя. Подстрекаемые комиссарами массы убивали даже гимназистов, по неосторожности надевших старую форму.

В связи с этим нет никаких оснований уравнивать «красную чуму» и Белое движение, противостоявшее большевикам в Гражданской войне. «Белое движение возникло как патриотическая реакция на большевистский переворот и было, прежде всего, движением за восстановление уничтоженной большевиками тысячелетней российской государственности. Никакой другой задачи основоположники Белого движения никогда не ставили, их усилия были направлены на то, чтобы ликвидировать главное зло – паразитирующий на теле страны большевистский режим, преследующий откровенно антинациональные цели установления коммунистического режима во всем мире». Состав «белых» определялся не столько по «классовому», сколько по идейному принципу. «Советскому человеку было положено считать, что белые армии состояли из помещиков и капиталистов, которые воевали за свои поместья и фабрики, «одержимые классовой ненавистью к победившему пролетариату». Но в годы самой Гражданской войны и сразу после нее сами большевистские деятели иллюзий на этот счет себе не строили, из их высказываний (не предназначенных для агитплакатов) совершенно ясно, что они хорошо представляли себе состав своих противников («офицеры, учителя, студенчество и вся учащаяся молодежь», «мелкий интеллигент-прапорщик»). К сознательным борцам с большевизмом можно также отнести потомственных ижевских и воткинских рабочих, образовавших наиболее боеспособную колчаковскую дивизию, значительную часть казачества, и представителей крестьянства (особенно георгиевских кавалеров).

В установившемся «рабоче-крестьянском государстве» трудящихся заставили забыть о достойной жизни, обычный достаток стал для них недостижимой мечтой. Бывших «буржуазных» специалистов некоторое время терпели, поскольку не кем было заменить, а потом «пустили в расход». В общем, использовали как презерватив и выбросили. С уходом старшего поколения, «советские люди» уверились, что их полунищая и безгласная жизнь является эталоном для подражания. Им было просто не с чем сравнить. Впоследствии даже в соцстраны выпускали только с согласия парткома. Культурный уровень населения, в том числе и культура труда, опустились ниже критической отметки. «Качественный уровень дореволюционных специалистов был, в общем, весьма высок, ибо система образования, сложившаяся в России к тому времени, в тех ее звеньях, которые непосредственно пополняли своими выпускниками наиболее квалифицированную часть интеллектуального слоя (гимназии и вузы), находилась на уровне лучших европейских образцов, а в чем-то и превосходила их (дореволюционные русские инженеры, в частности, превосходили своих зарубежных коллег именно по уровню общей культуры, ибо на это в то время в России обращали серьезное внимание, не рассматривая инженерную специальность как узкое «ремесло»). Интеллектуальный слой, созданный коммунистическим режимом, отличался в целом низким качественным уровнем. Основная часть советской интеллигенции получила крайне поверхностное образование, специалисты, подготовленные «поточным» образом, да еще из лиц, имевших к моменту поступления в вуз крайне низкий образовательный уровень, не могли, естественно, идти ни в какое сравнение с дореволюционными».

Впоследствии «эти люди, заняв все руководящие посты и полностью сменив на преподавательской работе остатки дореволюционных специалистов, готовили себе подобных и никаких других воспитать и не могли. Характерной чертой советской действительности была также прогрессирующая профанация интеллектуального труда и образования как такового. Плодилась масса должностей, якобы требующих замещения лицами с высшим и средним специальным образованием, что порождало ложный «заказ» системе образования. Обесценение рядового умственного труда, особенно инженерного, достигло к 70-м годам такого масштаба, что «простой инженер» стал, как известно, излюбленным персонажем анекдотов, символизируя крайнюю степень социального ничтожества».

Можно сделать вывод, что попытки выставить Советский Союз как преемника Российской империи полностью несостоятельны. Произошел не просто разрыв традиции, а десятилетиями совершалось целенаправленное тотальное уничтожение всего связанного с прежней Россией. В связи с этим, говорить о какой-то «контрреволюции» 90-х годов, - значит откровенно смешить гусей. Современная Российская Федерация сохраняет все родимые черты коммунистического строя. Прежде всего – на уровне персонального состава правящего слоя. По подсчетам Сергея Волкова, до 90 процентов высших руководителей страны и регионов составляют бывшие коммунисты, перекрасившиеся идеологически, но ничуть не изменившие своих привычек и навыков. До сих пор наши «вожди» признают только два действия арифметики: отнять и поделить. Ни к какой созидательной работе они органически не способны. Сохраняются и советские культурные предпочтения. На местах остались практически все памятники «пламенным революционерам», что резко диссонирует с получившим огласку их абсолютно уголовным прошлым. Причем большинство этих памятников находится под охраной государства, в то время как памятники древности безнаказанно расхищаются и разрушаются. В населенных пунктах мозолят глаза названия улиц и памятные таблички в честь откровенных палачей. Даже перезревший вопрос о захоронении Ленина постоянно тормозится на уровне правительства.

В народное сознание продолжает внедряться тезис, что советская власть являлась продолжением тысячелетнего Российского государства. Однако практические действия современной номенклатуры направлены в совершенно противоположном направлении. Все, связанное с русскими традициями и русской историей, изгоняется из народной памяти. Не случайно номенклатурой (главным образом пенсионерами из «правоохранительных органов») вновь стал насаждаться культ Сталина. Если специально задаться целью, свести Россию к полному ничтожеству, то лучшего способа просто нельзя выдумать.

Книгу С. Волкова можно приобрести в магазине «Оксюморон» (проспект Кирова, 52).

Юрий ЕПАНЧИН,

кандидат исторических наук

От редакции:

- Распространяйте наши материалы в своем окружении; 

- Подпишитесь на нашу рассылку (Стрелы НТС), для чего перейдите по ссылке    http://subscribe.ru/catalog/state.politics.dlachlenovidruz