Силуэты. Добиваем статус невежд, храним достигнутое. Вход.
Дикое и непредсказуемое, сохраняясь во всём, торопит обывателя. Дикость первых
форм и первых шагов во власти и дичайшее в её первых завоеваниях входит. Свобода
независимого устремлена к тому, чтобы оявлять и сохранять первые ростки новых
качеств, не дав темам борьбы увянуть от первых лучей жгучего солнца успехов.
Свобода и независимость выковывалась во тьме и там её корни. Тем более, что у
нас нет выбора и дикое, как переход от тьмы к свету, всегда сопровождалось и
вывертами рассудка и святошеством обывателя, мнящего себя эталоном духовности.
Сила и специфика новых веяний отходит на второй план, дав теме борьбы власть.
Система накопленных знаков вторит этому и уже мало кто сомневается, что входит
ярость удушенных свобод и им уже терять нечего, ибо дальше только тьма лагерей
и колючей проволоки. Ночь входит, но её уже не ждёт никто и свет утра – то единственное,
что будет впереди. Символ веры – так можно назвать то, что входит.
Силуэты входящего ещё нечётки и мысли об этом неспокойно-задумчивы и теории будущего
невнятны и не дают удовлетворённости. Насилие. Только оно и только через него
перешагнув, вступит новое. Его шаг неумолим и тихая сапа либо уйдёт в тень, либо
будет уничтожена. Твёрдость решимости определена ситуацией и только глупец даст
себя уговорить, что всё хорошо.
Социум напрягся. Символы и знаки этого зачастили. Ночь хранит всполохи зарниц
и действия вот-вот встанут мощью разряда. Тихони замерли. Их удел – жрать под
одеялом и только те, кому эта смертная тоска перед боем хорошо знакома, встанут
с оружием. Их оружие мысль, их сила в Законе и этот Закон идёт из просторов Вселенной.
Пламя – оружие и его форма, обретая очертания, разит мыслью невежество и борьба
с ним жестока и бескомпромиссна. Попытки опять влезть во власть и рубить умные
головы уже не проходит и дисциплина концлагерей уже не пугает, а только поднимает
возмущённый напор бешенства. Обыватель проснулся и его оскорблённый лик требует
тех выборов, где ему будут понятны те горизонты, на которые он будет надежду
и свою жизнь выкладывать в полной мере. Система обещаний быстро бледнеет и мощь
урагана от власти тьмы никнет перед толпой обманутых и возмущённых. Борьба предстоит
яростная и её жестокость и накал определит срок, где он будет последним в завершающих
ударах эволюционных сдвигов. Лохотрон власти никнет. Его подлость чернеет и вскоре,
не выдержав, хлынет вымогательствами и насилиями над собственным народом. Дикое
входит реформами и здесь власть и бешенство встанут на дыбы друг перед другом.
Характером определим одно: дано только тому, у которого будущее. То, что в прошлом,
должно уйти. Так было и так будет.
